========== 1. ==========

Джеку не то чтобы не нравился Гарвард. И не то чтобы нравился.

Нет, сначала, когда он только приехал туда, страшно гордый, что смог поступить, старинные здания его заворожили. Заворожили просторные аудитории и то, что никто из преподавателей, кураторов и студентов его не выделял — к совершеннолетию Джеку осточертело быть частью спектакля «Королевское семейство». Тут он был одним из многих.

Правда, по настоянию отца, жил Джек не в кампусе, а в Бостоне, где корона арендовала для него апартаменты, а в университет ездил на автомобиле с личным шофером. Лишние полчаса поутру — Джек использовал их, чтобы подготовиться к занятиям.

Конечно, Джек гордился, что смог поступить в Гарвардскую школу бизнеса. Гордился, что учится в старейшем университете США. Успехами в учебе гордился немного меньше — учеба давалась ему не слишком легко. Гордился тем, что его приняли в университетскую сборную по фехтованию.

Джек знал, что должен доучиться как минимум до магистерской степени.

Вот только он не понимал, зачем. Да, нужды короны, да, долг перед семьей и страной, но, черт возьми, этот долг он мог бы отдать и учась в Британии на офицера! Он хотел учиться на офицера, он хотел стать военным, как отец, но то ли мать нажала на отца как следует, то ли тот сам не пожелал, чтобы сын воевал… Джек не знал.

Он прилетал в Гильбоа на каникулы королевским джетом. Отчитывался о своих успехах. Обедал в кругу семьи. Оттягивался в клубах строящегося Шайло. В будущей столице еще систему общественного транспорта не наладили, а клубы уже были.

Конечно, клубы были и в Бостоне, но во время учебы Джеку было ни до чего, кроме самой учебы. Может, для американцев студенческая пора и была самой беззаботной порой в жизни, но Джек американцем не был. Даже на пасхальные каникулы, когда даже самые замороченные ботаны оттягивались и отдыхали, Джек был в Шайло. Семья, церковные праздники, королевские приемы, обязательный пасхальный бал…

Первый звоночек прозвенел, когда Джек закончил третий курс. Он прилетел домой, и отец, выслушав отчет о сданной сессии, благостно покивал, а потом сказал, что для Джека к осени найдут квартиру в Кембридже, поближе к университету, и купят личную машину — без шофера. Джек не посмел спросить о причинах, но прикинул, что без шофера-то он сможет ездить куда захочет и встречаться с кем хочет где угодно. Главное, чтобы времени хватило.

Правда, сумму содержания отец тоже урезал на треть, но содержание Джек не расходовал и наполовину — откладывал. Мало ли что. Пригодится.

Пригодилось.

Непонятно, что произошло в Гильбоа, официальные новостные сайты, как и прежде, пестрели новостями культуры, фотографиями улыбающейся через силу Розы, странно счастливой Мишель, везде следующей под руку с каким-то белобрысым совершенно невыразительным капитанишкой, если судить по лычкам. А на личный счёт Джека не упало ни цента даже из того минимума, что ему выделял в последнее время Сайлас. Дозваниваться домой было без толку. Мать просто не брала трубку и не отвечала на смс, у отца вообще никогда не было телефона, а Мишель мило щебетала о том, как все замечательно, не давая вставить ни слова.

В конечном счете Джек осознал, что платить за квартиру сможет ещё едва ли месяц, если не трогать заначку. Личная машина спасала положение и Джеку не приходилось тратиться на такси или пытаться осваивать общественный транспорт, правда, расходы пришлось заново урезать. Хорошим вариантом было переехать в кампус, но руководство только плечами пожало, объяснив, что распределение комнат произошло в начале учебного года и они совершенно ничем не могут помочь.

Правда, Джек с изумлением узнал, что его учеба оплачена до защиты магистерской диссертации — учиться он может. И со студенческой визой все было в порядке.

Трогать отложенные на всякий случай деньги иррационально не хотелось. Значит, надо найти жилье подешевле — ну живут же американцы, снимая комнаты? — и поискать подработку. Благо что летать в Европу на каникулы больше не на чем и не на что.

У Джека было подозрение, почему отец так резко прикрутил ему денежный кран. Скорее всего, в Гильбоа за ним следили, а Джек… он иногда позволял себе лишнее. То, к чему душа лежала.

Душа у него, по мнению отца, лежала к недопустимому разврату.

Сокурсники посоветовали искать жильё в ЛГБТ-квартале, мол, там бывали настолько вкусные и в то же время бюджетные варианты, что даже ярые гомофобы забивали на принципы.

— Главное, не нарвись на какого-нибудь стареющего гея, — со смешком предупредила его Саманта, с которой он частенько сидел за одним столиком кафетерия.

— Как повезет, — сказал Джек. — Лучше подскажи, где и как искать. Я ни разу в жизни не снимал жилья. Не знаю, с чего начать.

— Какой ты дремучий, — вздохнула Сэм, отставила в сторону бутылку с водой и выхватила из рук Джека телефон. — Смотри, — она быстро, стуча ноготками по стеклу, набрала в поисковике адрес ЛГБТ коммуны. — Вот тут доска объявлений с телефонами и адресами. Звони, договаривайся, съезди, глянь пару вариантов.

— Спасибо, Саманта, — горячо поблагодарил Джек. — Ты меня просто спасла.

И прежде чем углубиться в поиски, Джек оплатил ее кофе. Только кофе — на большее Сэм никогда не соглашалась.

С первого раза ничего стоящего найти не получилось. Либо оплата была чрезмерно завышена, либо требования к соседям предъявлялись такие, что Джек и не знал, смеяться ему или плакать. Понаблюдав за его мучениями, Сэм посоветовала зайти на доску объявлений ночью перед выходными. Почему-то именно в это время вбрасывались самые интересные предложения.

Увидев в объявлении фото просторной светлой комнаты с отдельной ванной и вполне приемлемой ценой, Джек тут же написал, спрашивая, когда можно будет посмотреть. Ответ пришёл на следующее утро с точным адресом и временем вплоть до получаса, из чего следовало, что не он один наметил себе этот вариант.

“Сегодня с 11.30 до 12.00”. Значит, следовало прыгать в машину и ехать смотреть.

Дом оказался классическим браунстоуном, Джеку всегда такие нравились. Он позвонил в домофон. Ему тут же открыли. Когда Джек поднимался по лестнице на второй этаж, выше хлопнула дверь и навстречу Джеку по лестнице слетел классический хипстер — борода, клетчатая рубашка, татуировки. Джек хмыкнул.

Он не знал, кого ожидает встретить, и едва не попятился, когда дверь нужной квартиры распахнул мужик до того накачанный, что у Джека чуть слюни не потекли. Как назло, смуглый качок был в черной майке, словно приглашал полюбоваться своими плечами и руками.

— Привет. Я Джек.

— О, здорова, — улыбнулся тот, протянул руку для рукопожатия, крепко сжал ладонь Джека. — Брок. Проходи. У нас слегка бардак.

Брок пнул тяжёлые берцы, загоняя их обратно на полку, и посторонился, приглашая проходить и осматриваться.

— Баки сейчас нет, но это даже к лучшему. Никто мешаться под ногами не будет.

— Баки — это кот? — спросил Джек. Он ни разу не встречал такого американского имени, больше похожего на звериную кличку.

Брок хохотнул и ткнул пальцем в одну из фотографий, стоящих на полке стеллажа с книгами.

— Можно сказать, и кот. Ты осматривайся давай, — благодушно усмехнулся Брок. — Комнату глянь и остальное, мало ли не понравится.

На фото обнимались и скалились хозяин дома и другой такой же большой парень с волосами до плеч. Джек улыбнулся, словно заразившись их улыбками.

Комната, выходящая окнами на восток и юг, с кондиционером и отдельной ванной, с шкафом, кроватью и достаточным местом, чтобы поставить стол, стул и стеллаж для книг, Джеку понравилась, хотя в гостиной и правда был бардак.

— Мне нравится, — сказал Джек. — Могу внести залог прямо сейчас. Какие у вас правила?

Брок окинул его внимательным сканирующим взглядом.

— Не наводить свинарник, а что навёл — убирать. Тусовки обговариваются заранее, да и все вроде. А, вот ещё, Баки не потакать в его идиотских идеях.

— Кухней пользоваться можно? — спросил Джек. — Вайфай есть?