— И я не оправдываю себя… Но тогда поступить иначе не мог. Тем более, ты действительно профессионал в аудите. За несколько недель сумела разобраться в ситуации. До тебя Дмитрий носом рыл землю, пытаясь понять, что происходит. А ты пришла и… Я не мог позволить тебе уйти. И отчасти это тоже послужило причиной моего поступка… Я совершил ошибку… Но заверяю тебя, мне уже не раз пеняли на это…

Я уже не пыталась разобраться в словах шефа. Просто сидела и слушала, соотнося слова мужчины со своими воспоминаниями. Пыталась найти там доказательства или опровержения словам Тима. Доказательств было больше.

Получалось он, чтобы не отпускать меня… Видя мою полезность для корпорации, решил привязать отношениями… сделать любовницей? Я не ошиблась? А он… Что такого мог сделать он?

— После возвращения с Леоры я надеялся, что все изменится… И изменилось… для меня… Не для тебя. Ты, как только услышала слухи, дала задний ход… Опять… Слышишь, опять отдаляя меня от себя… Только поздно… Я не знаю, когда… Но поверь! Это только в начале все было прозрачно и понятно… И возможно я и сам запутался в мотивах своего поступка… Может на подсознательном уровне я уже знал тогда… что все не так просто, что я уже… И права была Камилла! Я не имел права с тобой так поступать. Я хотел тебе сказать… Правда, хотел!!! Но как, не мог придумать… как… Но пытался сделать все возможное, чтобы ты поняла меня, приняла… Месяцы, проведенные с тобой были самыми лучшими в моей жизни… Самыми…

Сейчас в памяти всплыл тот период, когда я вернулась со своего неудавшегося выходного. Теперь поступки шефа нашли свое объяснение. Он пытался вновь затащить меня в кровать. Делал все: должность финансового директора, его попытки помощи при проверке отчетов, его изменившееся поведение, когда от холодной маски надменного шефа не осталось и следа. И я поддалась. Как наивная идиотка, поддалась. Опять… Не смогла устоять перед его врожденным обаянием и магнитизмом сильной личности. Он переиграл меня. Сыграл на струнах души… Добился своего… и я вновь стала любовницей.

Стало больно. Сейчас больно, от мысли, что я люблю его. Несмотря на все это… по-прежнему люблю… А он меня, как куклу… Любовался… хотел… получил… Как избалованный ребенок…

Нет!!! Я сама подарила ему себя… Сама, Настенька! Сама!

— Прости, — не глядя на меня, произнес мужчина, — но я должен все это тебе рассказать… Должен попытаться донести свои мысли, объяснить свои мотивы… Я… не могу тебя отпустить…

Мои пальцы сжали подол легкого шелкового платья.

Черт!!! Сейчас-то он что хочет от меня? Зачем я ему? Боится, что уйду из корпорации?

— Мистер Далейн, — нашла в себе силы проговорить спокойно, — я не понимаю причин этого разговора.

От моего сухого обращения, мужчина дернулся.

Я же продолжила:

— Я приму Ваше предложение и возглавлю «АнКом», — старалась говорить убедительно. И не показать боль, что причинили мне слова Тима, — Я уже поставила в известность миссис Полански, что беру еще неделю за свой счет. Нужно решить пару личных вопросов на Земле.

Тим опустил голову. Нервно потер ладонями лицо.

— Примешь должность…, - глухо проговорил, — …решить личные вопросы…

Посмотрел на меня. Чуть с кресла не слетела, когда увидела его глаза, наполненные болью.

— Я думал, что хоть немного значу для тебя… Но ты уже приняла решение…

Черт!!! Да, что происходит? В чем проблема, если я полечу сейчас на Землю и приступлю к своим обязанностям позже на неделю?

Кажется, кокон на эмоциях не так уж и надежен! Или это слова шефа, его исповедь на меня так повлияла? Казалось, что я уже не могу сдержать рвущуюся наружу обиду.

— Что Вы хотите от меня, — нервно спросила шефа, — чтобы я оставалась Вашей любовницей? Так я ведь и так согласна остаться в корпорации? Что еще надо сделать?

С каждым моим словом я неумолимо приближалась к тому, чтобы позорно разреветься.

Черт бы тебя побрал, Тим!!! Я люблю тебя… Очень сильно… но есть ведь и у влюбленной женщины остатки гордости… эта чертова аристократическая гордость… Быть любовницей… Растоптать себя и положить к ногам любимого карийца…? Я же…

— Любовницей? — на меня смотрели ошарашенно. Мужчина застыл посреди кают-компании и не отводил от меня взгляда, — любовницей…

Было ощущение, что его стукнули чем-то тяжелым по голове. Стоял, не шевелясь. Только губы беззвучно повторяли это слово.

— Какого черта!!! — я уже не понимала, куда меня несет. Слова сами срывались с губ. — Я Романова, мистер Далейн. Романова! Вам же предоставили обо мне все исчерпывающую информацию. Вы должны же понимать… чтобы я к вам не испытывала… у меня тоже есть принципы… гордость наконец…

Я уже кричала. Просто кричала.

— Неужели я заслужила такое отношение к себе, — припомнила командировку на Санэри, — вы открыто представили меня любовницей…перед своими деловыми партнерами в галактике «Джано»… Открыто… Перед высшим светом империи Джанерора выставили меня любовницей… Просто наплевав на наше соглашение…

Тим как будто очнулся. Стремительные шаги по направлению к моему креслу. Наклонился, упираясь руками на подлокотники. Глаза шефа, полыхнувшие злостью, заставили меня вжаться в спинку кресла.

— Любовница…, - прорычал он, — когда это я представлял тебя любовницей?

— А обращение «дана», а проживание в одних покоях? — Прошипела в ответ. Я тоже уже не сдерживалась. — Это как расценивать? И ты сам выкинул меня из своей жизни. Там на Санэри. Я тебе надоела… Понимаю, но мог же просто сказать… И эти намеки от джанов. Их косые взгляды…

Пока я говорила, серые глаза смотрели на меня с удивлением. На таком близком расстоянии от моего лица они заполняли собой все пространство. Я видела только их. И уже тонула в их притягательно глубине, но обида… Обида была сильнее.

— Ты, — потрясенно выдохнул Тим, — ты… невозможная женщина.

И тут как будто в его голове что-то щелкнуло. Он застонал, опустив голову, тем самым разорвал зрительный контакт.

— Стася, — с мукой в голосе спросил он, — когда ты в последний раз смотрела в свою идентификационную карту?

Вопрос поразил своей нелогичностью. Причем здесь моя карта?

Но попыталась вспомнить, когда в последний раз видела ее. Сегодня. Подавала девушке, когда регистрировалась на рейс. До этого, когда мне ее вернул шеф. Еще раньше, когда он же ее и потребовал перед полетом на Леору. Но ни разу не заглядывала внутрь. Да и случай не представлялся. В больнице после покушения документами занимался Горелов. Сюда я прилетела на частном крейсере отца Алины. Сегодня… Да не было у меня настроения разглядывать в эту карту… Зачем? Что я о себе не знаю? Но шеф ведь имеет в виду данные?

— Еще до вхождения в должность вашего помощника, — честно ответила мужчине, кто терпеливо ожидал моего ответа.

Тот застонал и опустился на корточки возле моих ног. Я же потрясенно смотрела на него.

— Сорх, — тихо прошептал он, — ты даже не знаешь… Я думал, что ты уже увидела… А ты даже не в курсе…

Слабое подозрение шевельнулось в душе. Это он, о чем?

Потянулась к сумочке, что пристроила здесь же на столике возле кресла. Достала документ.

Шеф сидел не подвижно, низко наклонив голову и не поднимая на меня взгляда. Как арестант в ожидании приговора.

Активировала карту и перевела взгляд с мужчины на ее содержимое.

Мама… дорогая!!! Это… Это как? Это…

Кажется, сегодня я так и не выберусь из шокового состояния. Глаза все больше округлялись. Глаза, которые смотрели сейчас на мое имя, указанное в документе.

Миссис Анастасия Романова-Далейн — гласила строка.

Этого просто не может быть!!! Просто не может!!!

Или… Теперь обращение «миссис» от регистраторши в космопорту уже не казалось ошибкой. И парни, приставленные ко мне Гореловым, не ошиблись. Они просто знали к кому обращались… И на Санэри? «Дана» — это тоже обращение, как к супруге мистера Далейна…

Но, как? Когда?

Память тут же выдала воспоминание: шеф просит мою карту, мотивируя свою просьбу прохождением через таможню на границы с Леорией, но никакой таможни не было… Это…