Принимает душ и забирается в постель. Прикрывает глаза. Пытается спать. Но заснуть сразу не удается, она думает, вспоминает о том, что было у Вадима. Вспоминает, как тот объявился, как ехидненько сказал:

-Нет, Ольга Александровна, не может быть и речи, чтобы вы отдавали мне частями и жили не в моем доме. Я должен контролировать каждое ваше передвижение. Вдруг вы меня обманете. Или возвращайте всю сумму разом, или будете жить в моем доме.

Помнила, как согласилась. Показалось миленьким погостить в доме у своего кредитора. Как прикидывала, как быстро расплатится с долгами. Поехала. Сама ведь поехала в его дом. Заставляет себя отвлечься, наконец, проваливается в сон.

Кирилл откладывает бумаги, задумчиво барабанит пальцами по столу. Наконец, принимает решение, надо отправить Вадима куда подальше и распространить об этом слух. А потом посмотреть, поостерегутся ли другие шавки говорить о произошедшем. Он собирался защищать честь своей жены. И честь своей семьи! Приняв это важное решение, он направляется в спальню. Ольга мечется на кровати. Стонет. Сжимается. Кричит:

-Не смей меня трогать! Не смей! Я не твоя собственность! Я только должна тебе деньги! Только деньги!

Вновь сжимается так, будто её бьют. Затем начинает отталкивать кого-то невидимого. Кирилл пересекает комнату, присаживается на кровать и заключает жену в объятия:

-Олечка, проснись. Это просто сон. Дурной сон.

Она открывает заплаканные глаза, пытается высвободиться из его объятий, но муж нежно поглаживает её спину, шепчет:

-Никто и никогда больше тебя не обидит. Я этого не допущу!

Она кивает. А он продолжает:

-Расскажи мне, что тебе снится. Этот сон не в первый раз у тебя?

-Нет. Не в первый раз.

Она некоторое время молчит, а затем начинает свой рассказ:

-Я сама согласилась приехать в его дом. Думала, что это будет неплохое приключение, долги меня не пугали, я знала, что смогу заработать эти деньги. И сначала все шло вполне себе пристойно. Он любезно приглашал меня с ним обедать, его люди сопровождали меня на концерты, все было очень миленько. Пару дней. А потом он заявился пьяный. Сказал, что уже давно меня желает. Что много лет мой поклонник. И что я постоянно его соблазняю. Он больше не может терпеть. Мои ноги … Грудь … Он начал меня лапать. Я сопротивлялась, как могла. Кричала. Но толку не было. Он втолкнул меня в комнату и запер дверь. Сказал мне, что лучше бы я дала ему по-доброму.

Она сглотнула. И, не поднимая глаз, продолжила:

-Я не хотела. Он это видел и знал. Но ему было все равно. Все равно … Он разрывал мою одежду, влепил мне пощечину. А потом так вообще привязал меня к кровати. Ему было мало взять мое тело! Он желал, чтобы я отвечала на его ласки. Он ласкал меня … Долго … А потом сердился, когда я не могла кончить. Вытащил свой ремень …

Она всхлипывает. Муж еще крепче прижимает её к себе. Она же продолжает:

-Он бил меня до тех пор, пока я не потеряла сознание. Несколько дней я отлеживалась. А потом он пришел вновь. Мне стало плохо от одного его касания к ремню. Я готова была делать все, что он скажет. Я сама вызвалась его ласкать, в надежде, что он забудет обо мне. Что кончит сам и успокоится. Но, кажется, он был чем-то накачан, мне не удалось довести его ртом. Он желал проникать в меня, и делал это так долго, что я думала, что умру. А он все ждал, когда я кончу.

Она помолчала некоторое время, ощущая, как муж еще сильнее ее обнимает. Как руки его образуют около неё кокон любви. Затем она продолжила.

-После того, как он кончил, он вновь бил меня. Две долгие недели это продолжалось … Я думала уже, что не доживу … Выставила на продажу свою дачу. Но там надо было обновлять документы, а это требовало времени. Я сходила с ума от постоянного страха. Просила его только не бить по лицу, ведь мне нужно было выступать. Но он не всегда мог сдержаться. Кажется, у него была идея фикс — я должна была кончить. Ведь он супер любовник!

Она вновь сглатывает, наконец, не выдерживает и начинает плакать. Муж нежно обнимает, шепчет:

-Я знаю, что мы сделаем. Это должно помочь.

Она поднимает к нему заплаканные глаза, вопросительно смотрит, и он отвечает на ее безмолвный вопрос:

-Ты увидишь, как мои люди будут его бить. За каждую твою слезинку он заплатит. За каждую!

Она открывает глаза шире, смотрит, а муж продолжает:

-Тебе будет легче, я обещаю тебе это. Он заплатит. За все заплатит. Он будет валяться в твоих ногах, вымаливая прощение. И когда ты сможешь его простить, тогда я его отпущу. И тогда мы оставим это в прошлом. Я буду оберегать тебя. Всегда буду оберегать тебя!

Она кивает.

-Но я не хочу его видеть. Не хочу, чтобы он касался меня.

Она даже вздрагивает от такой перспективы. Муж шепчет:

-Тогда ты увидишь его через стекло. Ты будешь его видеть, а он нет. Это будет хорошая терапия. Но самая лучшая терапия — это то, что ты будешь знать, что больше такого с тобой никогда не случится. Всегда рядом с тобой будет Андрей и мои люди.

-Спасибо.

-Тебе не за что меня благодарить. Я буду сопровождать тебя там, где могут быть люди с длинными языками.

-Но …

-Никаких но, родная. Никаких но. Пусть думают что хотят, но никто больше не посмеет напомнить тебе об этом. Я жалею только об одном, что не был тогда с тобой знаком, что не смог тогда тебя защитить!

-Ты защитил меня … Это ведь ты меня забрал оттуда.

Кирилл улыбается, а затем говорит:

-Если ты думаешь, что мной двигали какие-то благородные мотивы, ты ошибаешься. Я просто поменял его долги на твои долги. Ты показалась мне куда более надежным заемщиком.

-Ты с самого начала относился ко мне уважительно. То есть сначала твои люди были ко мне уважительны.

-Я не воюю с женщинами и детьми. И тот факт, что ты моя должница, вовсе не предполагал моей жестокости к тебе.

-Я помню, как ты пригласил меня на ужин. И как на другой день я тебе надерзила …

-Андрей сказал мне, что тебе зажали деньги. Я знал, что ты расстроена. Пытался как-то показать тебе, что деньги не самое важное.

-Я хотела тогда только свободы.

-Да, я понял это. Но ты была такая приятная собеседница. У меня поднималось настроение, когда я думал о том, что ты ждешь меня дома.

-А потом ты был очень щедр ко мне, когда предложил, чтобы я пела.

-Но я действительно хотел побывать на твоем концерте. И он был шикарен!

-Я очень старалась. Для тебя.

-Никто и никогда не сравнится с тобой в пении!

Она поднимает к нему глаза, шепчет:

-Только в пении?

Он улыбается, продолжает:

-А также в приготовлении еды.

-И все??

-Не только … Еще ты изумительная хозяйка, думаешь, я не заметил, как изменился наш дом с твоим появлением тут?

-Наш дом изменился?

-Конечно же! Этому большому дому не хватало хозяйки.

Она грустнеет, шепчет:

-Ему не хватает детских голосов.

-Здесь бывает мой племянник, приезжает Нина с Артуром …

-Ты же понимаешь о чем я …

-Я все понимаю, но мы пока не опускаем руки. И у нас все получится. Я верю в это.

-Я боюсь, что Всевышнему не угодно подарить мне дитя. Ты же знаешь, как я мечтала, чтобы ребенок Олега не родился …

-Знаю. И знаю, сколько ты в этом раскаивалась.

-Откуда? - Начинает было она, а затем грустно улыбается и говорит:

-Все время забываю, что ты читал подробное досье …

-Не надо, малышка. Не надо. У нас с тобой все получится.

-А если не получится, обещай мне, что отпустишь меня. Обещай мне!

Он улыбается, но не кивает, а говорит:

-Мы поговорим об этом тогда, когда доктор скажет, что шансов больше нет. Хорошо?

-Кирочка!!!

Она стонет его имя. А муж улыбается и говорит:

-Разве я похож на сумасшедшего, который может отказаться от того, что само пришло к нему в руки? Я обожаю тебя! Обожаю! Я попробовал жить с тобой и не хочу от этого отказываться! Никогда!

Нежно касается её скул легкими поцелуями, опускается к губам, захватывает нижнюю губку, облизывает, целует. Она чуть откидывается в его объятиях, а он продолжает целовать её шею, опускаясь ниже, к вырезу её сорочки. Проводит ладонью по её груди, сжимая, лаская соски. Слышит её стон. Улыбается. Стягивает сорочку, удобно располагает жену на подушках и склоняется к ней с поцелуями. Она уже дрожит, и когда он опускается с ласками к ее животу, уже готова, раскрывается перед ним, шепчет: