Она заперлась в гримерке. Может быть, он не посмеет … Услышала стук, подошла, распахнула. Мужчина стоит. Внимательно смотрит, спрашивает:

-Вы принесли деньги?

-Нет. Я же сказала, что не собираюсь платить по этим счетам.

Женщина оглядывается в поисках своей охраны. Он улыбается, говорит:

-Я отослал их. Вам никто не поможет. Теперь вас будут охранять мои люди. И не пытайтесь сбежать. Я буду хорошо с вами обращаться, пока вы будете собирать эту сумму.

-Я не собираюсь собирать никакие деньги.

-Ольга Александровна, кажется, вы не понимаете, с кем говорите. Я здесь не для того, чтобы шутить.

-Мне не интересно кто вы. Я не собираюсь платить по чужим долгам.

-Вы будете платить. Потому что …

Он не договорил, потому что услышал спокойный голос:

-Она же сказала, что не будет платить. А значит — не будет.

Визави Ольги в ярости оборачивается, хочет что-то ответить. Но слова замирают прямо на губах. Перед ним стоит Жданов. Сам Жданов? Стоит и улыбается. Довольный. Федор замирает, а затем начинает говорить, уже обращаясь к Кириллу Евгеньевичу:

-Почему это она не будет платить? И вы, и я — мы оба деловые люди. Вы были бы готовы простить кому-то долг? Не думаю! А я не настолько богат, чтобы заниматься благотворительностью.

-На этих бумагах стоит подпись Ольги Александровны?

-Нет. Но там стоит подпись её мужа. А он сказал, что она его поручитель.

-Она сама это подтверждала?

-Нет! Но что это меняет? Супруги в равной мере отвечают по долгам друг друга.

-Она не будет платить по чужим долгам. Обращайтесь к тому, кому так неосмотрительно давали деньги.

-Я был осмотрителен! Я взял деньги под поручительство.

-Покажите мне бумаги с подписью Ольги Александровны.

-Я ничего не собираюсь вам показывать. И вообще, это не ваше дело! Это наши дела с Ольгой Александровной.

Кирилл чуть прищурил глаза. И за него тут же ответил Андрей:

-Вы забываетесь. И у вас будут проблемы.

Кирилл кивнул. Его люди тут же оттеснили визави Ольги в сторону. Андрей выступил вперед:

-Мы обеспечим вашу безопасность, Ольга Александровна.

-Спасибо.

Женщина скрывается в гримерке. Больше нет сил. Сколько еще таких нахальных появится? Видимо, этот Вадим всем растрезвонил то, что делал с ней. Иначе, откуда у этого отребья такая уверенность.

Кирилл же внимательно посмотрел на мужчину. А затем спокойно сказал:

-Не рекомендую вам к ней подходить.

Тот уже чуть не плакал:

-Но кто мне вернет мои деньги?

-Ваш заемщик.

-Он не платежеспособен!

-Мне жаль. Деньги надо вкладывать осмотрительно!

-Но она заплатила Вадиму! Чем я хуже?!

-Наверное, на тех бумагах стояла её подпись?

Мужчина окончательно сник. Действительно, Вадим упоминал, что на его расписках была подпись Ольги Александровны. Кирилл же уже развернулся и, уходя, сказал:

-Я надеюсь на ваше благоразумие.

Затем обратился к Андрею:

-Действуй, как договорились. А я пойду наслаждаться концертом.

После концерта Ольга была без сил. К счастью у гримерки и у выхода со сцены стояли люди Кирилла. Она была уверена в этом, потому что рядом всегда находился Андрей. Его спокойная уверенность и придавала ей сил во время концерта. И вот теперь ей надо переодеваться и ехать домой. Кирилл не перезвонил и даже не подошел к ней во время их встречи. Усмехнулась. А ведь он её предупреждал. И даже предлагал все решить. Наверное, он и не захочет больше с ней общаться. Ведь от неё одни проблемы. Сама себе кивает и говорит:

-Но за эту неделю, что прошла с нашей встречи в его офисе, он ведь и не пытался искать с тобой встречи? Посмотри правде в глаза — он просто слишком галантен. Вежлив и обходителен. Может быть, ему и понравилось твое пение. Но это ведь не значит, что надо продолжать общение. Надо будет позвонить ему. Поблагодарить за вмешательство. Надо быть вежливой.

Переодевается, захватывает сумку, выходит. У дверей стоит Андрей, улыбается, говорит:

-Мне приказали вас сопроводить. Надеюсь, вы не будете против?

-Сопроводить? Но куда?

-В один дом, в котором вы бывали и раньше.

-Но зачем?

-Кое-кто желает с вами поговорить. Без свидетелей и лишнего внимания.

Кивает. Да и что она может сказать? Андрей не спрашивает её мнения. Он информирует. Она протягивает ему сумку и говорит:

-Поехали.

Вновь знакомая машина, знакомая дорога. Кованые ворота. Андрей открывает дверь и подает руку:

-Прошу.

Выходит, поднимает голову, всматриваясь в украшения у входа. Интересно, что он скажет? Будет ругаться? Направляется к дому. Она должна быть смелой.

Кирилл вернулся с концерта раньше, дождался лишь ее выступления в середине и уехал. Теперь же он стоял у окна своего кабинета и смотрел на лужайку перед домом. А в груди разливалось тепло. Она вернулась. Выходит из машины, направляется к дому. Кирилл улыбается, возвращается к столу, теперь он спокоен. Теперь все будет хорошо. Он обозначил свой интерес, а значит, к ней перестанут подкатывать.

Между тем Андрей уже открывает дверь, пропуская Ольгу вперед, их встречает Ирина:

-Добрый вечер, Ольга Александровна! Проходите, пожалуйста.

-Добрый вечер, Ирина!

-Прошу вас, Кирилл Евгеньевич уже ждет. Я вас провожу.

Ведет к кабинету. Ноги Ольги почему-то подкашиваются. Она видит в этом дурной знак. Почему кабинет, а не гостиная? В горле неожиданно пересыхает. Она вспоминает, как он просил её быть осмотрительной. А что она делала? Не смогла даже нанять нормальную охрану. Чуть вновь не попала в переделку. Если бы он каким-то образом не узнал о происшествии — сейчас она бы шла не по этому дому. Ирина уже распахивает дверь. Говорит:

-Кирилл Евгеньевич, ваша гостья.

А затем уже обращаясь к Ольге:

-Прошу вас.

Заходит. Слышит, как Ирина прикрывает дверь. Проходит ближе к столу. Кирилл поднимает глаза. Первым делом замечает, что женщина дрожит. Что такое? Она все еще не отошла от происшествия перед концертом? Здоровается:

-Добрый вечер, Оля.

Она сглатывает, все-таки Оля. Он не забыл …

-Добрый вечер, Кирилл.

-Присаживайся.

Оглядывается, наконец, видит, что он указывает на кресло перед своим столом. Садится. Видит, что он скрестил пальцы. Молчит. И она молчит. Наконец, Кирилл говорит:

-Ты собираешься как-то решать эту проблему?

Она молчит. Затем шепчет:

-У меня нет этих денег.

-Я не про возврат чужого долга. Я про то, долго ли вообще к тебе будут приходить с чужими долгами?

-А что я могу сделать? Он пользуется моим именем.

Он поражается ее спокойствию. И ее бездействию. Хочется подойти и встряхнуть женщину, хочется кричать: «Что ты делаешь с собой?» Но вместо этого он спрашивает:

-Ты не знаешь, что тебе надо сделать?

-Знаю. - Шепчет. Продолжает: - Мне надо с ним развестись.

И вновь он не понимает, она не говорит, что разведется, лишь обозначает, что эта процедура решит ее проблемы. Кирилл в очередной раз помогает женщине, спрашивая:

-Что тебе мешает это сделать?

Ольга опускает глаза, сжимает ладони в попытке унять дрожь. Наконец, шепчет:

-Мое обещание его матери.

-О, как интересно. То есть ты готова терпеть таких «Вадимов» ради какого-то обещания?

Он внимательно оглядывает сидящую перед ним фигуру, Ольга вздрагивает. Поднимает на него глаза. Вглядывается … Никогда раньше она не видела его жесткости направленной на неё. Всегда для нее открывалась другая сторона его натуры. Добрая и нежная. А теперь он спрашивает … Он напоминает … И в его словах есть резон. Дрожит. Плачет. Кирилл мгновенно поднимается, пересекает разделяющее их пространство, притягивает её в свои объятия, шепчет:

-Ну что ты, малышка. Не надо плакать.

Кокон его рук успокаивает, Ольга прижимается к нему крепче и прикрывает глаза. Шмыгает носом и шепчет:

-Ты можешь устроить наш развод?

-Да. Я дам задание своим юристам.