Мой член стремительно ворвался в глубины ее мокренького и вожделеющего лона на всю глубину. Проникнув в нее, на миг я замер в ней, застонав от нового наслаждения. Мэва лежала подо мной вся покорная и трепещущая, прикрыв глаза и приоткрыв яркие пухлые губы. Даже ее руки бессильно были откинуты на простынях кровати, слегка сжимали простынь. И только задранные, согнутые в коленях ножки для моего удобства проникновения в нее были на весу, с задорно торчащими вверх пятками. Я припал к полуоткрытым губкам в поцелуе, все также оставаясь неподвижным на ней с введенным на всю глубину в ее лоно членом.

А насладившись этими непередаваемыми ощущениями телесного, чувственного и занятного для меня единения, поддаваясь зову плоти неукротимого инстинкта, я начал делать первые еще движения члена в её чреве.

Движения моего члена в лоне Мэвы становились все быстрее и быстрее, сильнее и сильнее. Она начал глубже дышать, её губы и приникли к моим. Она застонала от острого ощущения наслаждения и, не в силах более удерживать свои ножки на весу, положила их на мою спину, сомкнув тем самым их в замок.

Ее тело все начало колыхаться в такт моим движениям на ней и в ней от головы до кончика пальцев.

В неведомых глубинах её естества начало нарастать напряжение немыслимого ощущения предстоящей вспышки оргазма, хотя ей и так было очень и очень хорошо со мной. Но долгое воздержание не позволило ей хоть как-то контролировать неуемное приближение оргазма.

И вот она вся затрепетала и тихо застонала от охватившего ее потопа наслаждения. Разрядка произошла так быстро и так внезапно, что я даже еще не успел сам разрядиться и продолжал долбить её лоно, уже расслабленного удовлетворенного тела как заведенный, отдаваясь на волю своих внутренних сил и звериных желаний, что во мне пробуждала эта женщина.

Мэва же покорно раскинулась подо мной, широко разведя ножки в стороны и продолжая наслаждаться неуемной энергией и страстью. Пока я в неё не излился, закрепив наш акт жарким поцелуем, и откинулся в сторону, дав немного времени прийти в себя. Но этого видимо ей было достаточно, после чего Мэва погрузилась в сон.

***

Буквально на следующее утро после моей первой брачной ночи, я гулял во внутреннем саду, где и заприметил Борха со своей дочерью. Он ей что-то рассказывал, ну а я, решив не мешать, просто наблюдал издалека в тени дуба.

Некоторое время Борх беседовал со своей дочуркой, что даже немного умиляла меня своей реакцией и словами. В такие моменты я отчасти могу понять некоторых родителей, что так реагируют на детей. У меня большая часть эмоций, что завязана на детях, это простое раздражение, редкий интерес, и ещё более редкий смех, что вызван некоторыми проделками или же реакцией на что-то со стороны мелких спиногрызов.

Я плохой любящий отец, но хороший отец в принципе, как мне однажды сказали Обара, Мия Стоун и Вель. Я даю своим потомкам хорошую материальную базу, ценные уроки жизни, защиту и имя, это порой куда больше значит, чем простая любовь. Я не любил ни одно дитя из тех, что у меня были, так как некоторые папаши или мамаши говорят о своих чадах, но, тем не менее, мне было обидно и даже немного жаль, когда одного из моих сыновей убили во время завоевания Вольных Городов. А ведь он тогда погиб «по чести» и «громко хлопнул дверью» убив перед своей смертью в одиночку больше четырёх десятков бойцов из числа Безупречных.

- О чём задумался, Дэмиан? – спросил меня Борх, когда закончил со своей мелкой.

- О своих детях.

- Вот как? – заинтересовался он и присел рядом со мной. – Что конкретно? Думаешь о их будущем?

- В некотором роде, но кроме них я думал, ещё и о тех детишках, что у меня были раньше.

- Понятно.

Повисла приятная тишина, которой мы оба наслаждались. Борх был тем ещё эстетом и любителем прекрасного зрелища, как, к примеру, природа. А благодаря стараниям многих личностей, мой внутренний сад был одним из лучших и прекраснейших на Севере.

- Послушай, а ты ведь умеешь дышать огнем постоянно?

- Кажется, Дэмиан, твоя память не настолько идеальна как бы тебе хотелось. Неужели стал забывать всё, что ты видел?

- Я имею ввиду, насколько долго ты можешь держать своё пламя активным?

- А зачем тебе?

- У вас среди золотых драконов часом евреев не водилось?

- Нет, а почему спрашиваешь?

- Просто отвечать вопросом на вопрос это их прерогатива.

- Ха-ха-ха.

- Хватит ржать. Ответь на вопрос.

- Ну, помню я, что когда-то сильно разозлился на Гюнтера, поэтому ему пришлось держать магический щит вокруг себя около часа и постепенно успокаивать меня и мириться.

- Неплохо. А дальше сможешь?

- Смогу в принципе. А зачем? Я вроде бы говорил тебе о том, что не собираюсь принимать участия в войнах на твоей, и на чьей либо ещё стороне. Войны меня не сильно интересуют.

- А я прошу не воевать, а помочь мне выковать валирийскую сталь!

Борх вновь рассмеялся, как жерло для пламени в изготовке мечей его ещё не пытались использовать, причем человек. Причем целый король, хоть и весьма нетипичный для этих мест.

- Это те валирийские мечи, которыми вы Ходоков убивали? – я кивнул. - Занятно. Зачем они тебе здесь?

- Хочу – это раз! И мне надо – это два!

- Как на уже состоявшегося оратора и в некотором роде дипломата у тебя плохая мотивация твоего собеседника.

- Тебе жаль немного подышать огнем на железяки, во имя науки и нашей дружбы?

- Лихо ты закрутил. – присвистнул Борх. – Я тебя неплохо изучил и понимаю, что истинной дружбы от тебя не добиться. У тебя нет друзей, есть подчиненные, союзники, партнёры и соратники, так или иначе ты некоторым доверяешь, уважаешь в той или иной мере, но не любишь или дружишь с ними. Ты не видишь себе равных и близких по духу. Не в этом мире. И не в прошлых двух. Ты себя считаешь выше, чем ты есть.

- Мой нарциссизм для меня не открытие века. – пожал я плечами. – И тем не менее, у меня есть те кого я люблю, включая себя, разумеется.

- Да твоя мать. Это греет мне душу и немного успокаивает.

- Так ты поможешь мне?

- Это тебя сейчас сильно волнует? Даже больше, чем допустим законная супруга в твоей постели?

- Что мог я сделал ночью, а сейчас она отдыхает. Так что повторю вопрос – ты мне поможешь с валирийской сталью?

- А что я буду с этого иметь?

- Долю от него. Тэя и Вэя будут прекрасно смотреться с ятаганами из валирийской стали. Поверь, этот металл ничем не уступает метеоритной стали. Я узнал секрет валирийской стали под конец своей жизни, мы с Джейхейрисом даже смогли изготовить несколько хороших клинков из этой стали при помощи огня дракона.

- И сколько же ты хочешь получить закаленной моим пламенем стали?

- Сколько смогу.

- А я получу только два клинка?

- Ладно, какова твоя цена? – вздохнул я с улыбкой, ведь торговался я с целым драконом. Это смешно с некоторой стороны, но и справедливо. А у меня развито чувство справедливости. Правда, оно у меня своеобразное.

- Треть всего, что будет добыто с моей помощью!

- Да это грабёж среди белого дня! Побойся богов и пересудов твоих собратьев и простого люда? Золотой дракон торгуется за жалкий металл.

- Ну, раз он жалкий, то я тогда не приложу своего драгоценного пламени к его созданию. – и сложил скотина чешуйчатая на груди руки.

Я себе так нервный тик когда-то заработаю в общении с ним.

- Кстати, я скоро тебя покину. Где-то через дней пять, наверное. Обратно возвращусь в Зерриканию. – добил он меня следом.

- Хрен с тобой! Треть так треть.

- Свой хрен оставь при себе. Мне будет достаточно и моей доли валирийской стали. Как говориться – моё пламя, моё дело!

Вымогатель. И ведь не упрекнёшь его в этом, ведь ещё и прикалывается с этой знаменитой фразой феминисток. Прям борец за справедливость…

Так или иначе, я своё получил.

Первый блин комом, конечно, вышел, когда первые два килограмма у нас просто оплавились из-за чрезмерного старания Борха. Температура его пламени была слишком высокая.