— Прости, что пропустил твое сообщение.

Женщина фыркнула.

Как бы намекая, что пора прекратить нести чепуху. — В чем тут проблема?

Роза повернулась и вздернула подбородок.

— Это не имеет значения… я понимаю, что ты пошла к Адаму и предложила потереть ему спинку. Это здорово, что вы с ним теперь ладите. Женщина улыбнулась, обнажив белые блестящие зубы. — Может быть, теперь ты приложишь больше усилий, чтобы подружиться с другими женами. Община здесь очень важна.

Он растрепал интимные подробности о ней своим друзьям? Он действительно так поступил? Луиза сжала колени и посмотрела женщине в глаза. — Благодарю за твое мнение, Роуз. Если ты не возражаешь, мне необходимо поговорить с моим мужем.

— У Адама была трудная жизнь. Знаешь, ему не всегда все давалось легко.

— Нет, не знаю. Я только познакомилась с ним.

Женщина пристально посмотрела на нее. — Вот именно.

Ярость сковала ее так крепко, что легкие не выдержали. На ее языке вертелся миллион колкостей. Чего бы она только не отдала, чтобы дать волю чувствам и устроить скандал. Кроме того, ее муж мог бы побеспокоиться о том, как бы она не оторвала его достоинство, как только она доберется до него.

Рука Адама прижалась к ее пояснице. — Все в порядке?

— Ты обсуждал нашу сексуальную жизнь с Роуз?

Краем глаза она заметила, что Така удерживает Роуз.

Мудрый мужчина.

Он покосился на нее, словно она заговорила на каком — то непонятном языке. — Нет, я просто… Роуз и Така мои друзья. Но я не…

— То, что происходит между нами, — это личное, — сказала Луиза, пораженная тем, что это необходимо было сказать. Она отступила от него, нуждаясь в передышке. Чувство предательства ошеломило ее. Ее горло сжалось так же сильно, как и кулаки. — Все дело в деталях, Адам. Тебе не следует делиться с другими людьми таким личным.

Ее поразило желание ударить его. Так ей и надо — секс значил не больше, чем чертов контракт. Она была такой глупой. Нужно было убраться оттуда.

— Луиза, — сказал он низким и тяжелым голосом.

— Не надо. Она подняла руку, чтобы остановить его.

Она сделала еще один шаг назад. Потом она повернулась и убежала.

* * * * *

Из — за влажности в саду рубашка липла к телу Адама. Освещения почти не было. Если бы на ней не было белой блузки, он бы никогда ее не нашел. Его жена сидела у лагуны, закатав штанины и опустив ноги в воду.

В воде у них все шло хорошо. Она надеялся.

— Привет, — сказал он, подойдя достаточно близко. Хотя она, вероятно, слышала, как он пробирался сквозь заросли, несмотря на шум небольшого водопада.

Она на мгновение оторвала взгляд от бассейна. — Привет.

Адам присел на камень рядом с ней, начал стягивать ботинки и носки. Искал в голове, что бы сказать. Что — нибудь безобидное, что не разозлило бы ее еще больше. Разговоры просто не были его талантом. — Ты знаешь, э — э… компания построила все это по психологическим причинам. Они думали, что это облегчит адаптацию к жизни здесь.

— Дома нет ничего подобного, — сказала она тихим голосом.

— Нет. Первое прикосновение прохладной воды к пальцам ног было волшебным. Он тяжело вздохнул и прижался к ней так близко, как только осмелился. Его колено практически касалось ее. На мгновение он затаил дыхание, ожидая, но она не двинулась с места. — Здесь хорошо.

Так оно и было. Насыщенный запах влажной земли, аромат цветов. Он понимал, почему это место стало ее убежищем.

— Чего ты хочешь, Адам?

Его плечи опустились, и он тяжело выдохнул. — Честно говоря? Придумать способ извиниться перед тобой, не прибегая к извинениям.

Луиза уперлась локтями в колени. Она закрыла лицо руками, отгородившись от всего. Все в ее позе излучало поражение, и у него внутри все сжалось. Он сделал это с ней. В этой ситуации не было ничего смешного.

— Принцесса, мне очень жаль. Я был придурком.

Она повернула голову, все еще держась рукой за щеку. — Почему ты меня так называешь?

— Ну… Он потер руки и напрягся. Неужели им действительно нужно было со всем этим разбираться? По крайней мере, она снова заговорила с ним, не много, но и это было лучше, чем ничего. Это было точно лучше, чем, если бы она ушла от него. Черт. — Ну… вчера вечером, ты помнишь, как мы обсуждали наше взаимное недоверие друг к другу, когда впервые встретились?

Она моргнула.

— Так, э — э…я… я почувствовал… — он втянул щеки и закрыл свой глупый рот, совсем не наслаждаясь собой. Грусть камнем лежала у него на душе. Его жена терпеливо ждала, пока он выроет себе яму поглубже. Это — то он делал очень умело. — Это выражение привязанности. Сейчас.

Луиза повернулась и посмотрела на темный бассейн. — Тебе надо пойти и немного поспать. Завтра на работу.

— Нет, у меня завтра выходной.

Она коротко и безразлично кивнула.

— Ты еще не приняла мои извинения, — услужливо заметил он.

— Мне пока не хочется тебя прощать.

Он сдержал победную улыбку. Ей пока не хотелось прощать его. «Пока» — ключевое слово, слава богу. — Ну…

Вода струилась и плескалась, а где — то в чаще деревьев позади них ухала птица. Он потерся своей ногой об нее, осмелившись прикоснуться к ней. Ему нужно было прикоснуться к ней.

Ответ последовал незамедлительно. Луиза отдернула ногу, нахмурив брови и плотно сжав губы. Ее глаза загорелись яростью. — Ты обсуждал нашу сексуальную жизнь с другой женщиной!

— Только немного и в общих туманных выражениях, и я сказал, что мне очень жаль.

— Этого недостаточно. Скажи еще раз. Ее губы задрожали, и он почувствовал себя самым большим подонком во Вселенной.

— Я не совсем это обсуждал с Роуз. Я просто… ты должна понять, они для меня семья.

— И если бы ты рассказал даже своему брату интимные подробности обо мне, то будь уверен, мы бы до сих пор вели этот разговор. Ты предал мое доверие.

Он крепко сжал челюсти. — Я знаю.

— Она тоже для тебя часть семьи, Адам? Или еще что — то? Потому что честно говоря, я в замешательстве.

— Луиза…

— Правду. Пожалуйста.

— Ты что, черт возьми, серьезно? Она жена моего лучшего друга, — прорычал он.

— А я спрашиваю, трахал ли ты ее. Вот почему она так ревнует? Ответь мне.

— Луиза…

— Забудь. Его жена покачала головой и вытащила ноги из воды, каждое движение было жестким и резким, быстрым и грубым. Она отпрянула от края лагуны и встала на колени, явно собираясь уходить.

Он не может этого допустить. Он не мог отпустить ее снова. Все в нем восставало против этой идеи. Он даже не чувствовал, что больше контролирует свое тело.

Адам развернулся и бросился на колени. Он обнял ее за талию, схватив сзади, прежде чем сомнительный смысл такого шага смог пробиться в его панический разум.

Луиза хмыкнула, и верхняя часть ее тела качнулась вперед, потеряв равновесие. Она уперлась одной рукой в землю, чтобы удержаться, а другой вцепилась в его руку. — Что ты делаешь?

— Не уходи.

— Адам, — прорычала она и заерзала.

— Пожалуйста. Он провел рукой по ее груди и притянул ее обратно к себе спиной. — Принцесса, мне безумно отвратительна даже мысль о том, что ты снова уйдешь от меня. Честное слово, до глубины души отвратительна. Поэтому… пожалуйста.

Ее грудь, прижатая к его ладони, вздымалась и опускалась от ярости. — У тебя теперь комплекс покинутости?

— Похоже, что так. Я и об этом тоже сожалею, если это поможет. Он невесело усмехнулся. Адам сжал в кулаке ее топ и уткнулся лицом ей в шею. Он прижался губами к ее горячей коже. — Я клянусь, что была лишь ты. Только ты. Он принадлежал ей, а она — ему. Или должна была принадлежать. Он хотел, чтобы так и было. — Мне жаль, что она была груба с тобой. Я думаю, что ей не понравилось, что ты пренебрегла ее предложением провести экскурсию или что — то в этом роде.

Луиза извивалась в его объятиях. — Не защищай ее передо мной.

— Хорошо. Хорошо. Мне жаль.

Она ничего не сказала.