Затем возвращаюсь к Джесси, притягивая девушку к своей груди, и ухожу. Я до сих пор слышу, как Сара выкрикивает мое имя, но у меня больше нет сил думать о ее благополучии. Однако Калеб удивляет меня. Я вижу, как он подходит к двери и помогает Саре подняться. Ее руки обвились вокруг его шеи, а он что-то шепчет ей на ухо. Я делаю глубокий вдох и перевожу свой взгляд на единственную женщину, которая действительно имеет для меня значение.

— Ты в порядке? — спрашиваю я, пока мы идем. Джесси крепко зажата в моих объятиях.

— Я тоже тебя люблю, — ее единственные слова.

Полгода назад я бы с ума сошел, если бы увидел, как Сара саморазрушается на моих глазах. Но благодаря прекрасной женщине в моих объятиях, той, что не стала комментировать эту ситуацию, я снова жив. Все, что она услышала, это то, что я люблю ее.

То, что должно было разрушить меня... Джесси спасла четырьмя короткими словами. Я не могу остановиться и смеюсь, обнимая ее крепче.

— Я люблю тебя. Я так люблю тебя. Пойдем домой. В нашу кровать. В нашу совместную жизнь. Я хочу этого, навсегда. Скажи мне, что мы вместе навсегда, красавица.

Джесс смотрит на меня большими карими глазами и кивает, решаясь произнести самое невероятное слово на свете:

— Навсегда.

Глава 36

Джесси

Мы с Бреттом провели последние несколько часов, лежа в постели. Обнаженные и обнимающие друг друга, но без сексуального подтекста. Просто два человека, которые благодарны за то, что до сих пор рядом. Сегодняшний день оказался адом. Нет других слов, чтобы это описать.

Когда я услышала выстрел и увидела, как Бретт падает назад, то подумала, что моя жизнь окончена. А также была свидетелем, как Калеб пытался отпустить Аманду, но все, о чем я могла думать — о том, что сижу на могиле Бретта и делаю то же самое. Когда Бретт встал и подошел ко мне, мое сердце чуть не выпрыгнуло груди. Я была уверена, подстрелили ли его, однако знала, что, по крайней мере, смогу его снова обнять.

Я на личном опыте видела, как смерть парализовала Бретта и Калеба, но только в данный момент поняла, почему. Это оказался самый болезненный опыт в моей жизни. Когда я услышала объяснения Бретта о том, что он испугался моей смерти, мое сердце заныло еще сильнее.

Каждые несколько минут он бормочет что-то, что я не совсем понимаю. Мужчина не разговаривает со мной, но я могу сказать наверняка, что он проигрывает весь день в своем сознании. Когда воспоминания начинают сводить Бретта с ума, я чувствую, как его сердце пускается вскачь, прежде чем он дарит мне глубокий, мучительно медленный поцелуй. Всякий раз, как я чувствую его твердость, то понимаю, что Бретт не ищет сексуальной разрядки. Сегодня он не нуждается в связи такого рода. Ему просто нужно обнимать меня.

Иногда Бретт чуть сдвигается, но не позволяет мне начать действовать. Он затаскивает меня на себя, и я просто лежу на его груди. Мы, должно быть, лежим так несколько часов, прежде чем у него появляется возможность снова говорить.

— Как ты оказалась на могиле Аманды? — спрашивает Бретт с небольшой дрожью в голосе. Он так не похож на типичного себя. Даже в стрессовых ситуациях мужчина постоянно шутит. Этот факт немного меня беспокоит, но я даю ему время, чтобы прийти в себя.

— Калеб заехал, чтобы проверить меня. Он объяснил, что ты рассказал ему о том, что мы расстались, и он решил проверить, как я. Калеб выглядел таким грустным, Бретт. Я могла бы сказать так: что-то поедало его изнутри, и все же он находил время, чтобы заехать и узнать, как у меня дела. Он хороший парень.

— Да, замечательный, — говорит Бретт, запуская пальцы мне в волосы.

— Я рассказала ему, что случилось, когда ты пришел вчера вечером, а Калеб улыбнулся своей самой фальшивой улыбкой. Поэтому я поступила, как обычно. Умоляла его взять меня с собой, чтобы встретиться с Амандой.

— Конечно, ты так и поступила, — Бретт улыбается и снова нас переворачивает.

Он использует кончики пальцев, чтобы нежно погладить мою щеку вверх и вниз. Мурашки сразу же распространяются по всей коже, и мужчина тянет одеяло на меня.

— Он в худшем состоянии, чем ты думаешь. Калеб может делать вид, что все нормально, но он действительно нуждается в помощи, — говорю я, аккуратно оставляя поцелуй на ключице Бретта.

— Ты знаешь, он никогда не приглашал никого туда раньше. Однажды я пришел, чтобы положить на могилу цветы, а Калеб встал и пошел прочь без единого слова. Это его личное место. Я обязан ему своей жизнью за то, что он взял тебя с собой сегодня. Не могу даже представить... — Бретт умолкает, затем снова трепетно целует меня, словно не может допустить мысли, которые вторгаются в его сознание.

— Я в порядке, Бретт, — шепчу я ему в губам. Он кивает, снова притягивая меня к себе, словно пытается слиться со мной всем телом, в попытке закрыть невидимый пробел. — И я люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю, красавица. До конца наших дней.

До конца наших дней. Фраза, которая содержит столько обещаний. Что бы ни случилось, мы всегда будем бороться друг за друга.

Последние полгода были словно американскими горками. С самого начала это была всего лишь борьба. С Сарой, с чувством вины Бретта и моей неуверенностью в себе — один дорожный блок за другим. Легко не было, но мы стали сильнее, потому что преодолели все трудности, с которыми столкнулись. И то, что сейчас мы с Бреттом находимся здесь, вместе… говорит о наших отношениях гораздо больше, чем все остальное.

— Ты слышишь это, красавица? — говорит Бретт, перекатывая меня на спину и отставляя поцелуи вниз к моей груди.

— Слышу, что? — спрашиваю я на вдохе.

— Тишину.

Эпилог

Бретт

Девять месяцев спустя

— Джесси Джеймс Эддисон, — говорит ведущий в микрофон, когда любовь всей моей жизни идет по сцене, чтобы получить свой диплом.

Через несколько дней после того, как все улеглось с Сарой, Джесси вошла в кабинет кураторов и официально объявила профилирующий предмет. Она только что получила степень бакалавра в области консультирования и приступит к получению степени магистра в следующем месяце. В конце концов, Джесс получит докторскую степень и станет лицензированным психологом. Она сказала, что впервые увидела цель. Я знаю, что Джесс будет очень успешной. В конце концов, она спасла меня.

Мы все вскакиваем на ноги, хлопаем в ладоши и кричим, пока девушка робко идет по сцене. Джесси не хотела этого делать — в шапочке и мантии — но я настоял. А еще забронировал весь боулинг, чтобы отпраздновать данное событие. Джесс будет в бешенстве. Смеюсь каждый раз, как представляю себе ее сердитое лицо, когда она поймет, что я сделал. Но ей придется это пережить. Такое нужно отпраздновать.

Сара провела последние девять месяцев по постановлению суда в Центре амбулаторного восстановления. Они специализируется на черепно-мозговых травмах, но также пытаются излечить ее от чувства вины. Именно здесь Сара должна была находиться все время. Ее сестра переехала из Саванны, чтобы заботиться о ней.

Я не видел Сару с той ночи, когда попрощался. На следующий день я подал запретительный судебный приказ, чтобы она никогда больше не могла приблизиться к Джесси.

Джесси была под нашей с Калебом защитой, поэтому действие приказа временно сняли, чтобы она могла присутствовать на судебных заседаниях Сары. Джесс даже говорила от имени Сары, когда пришло время для вынесения приговора.

Я не могу простить Сару. Не знаю, буду ли я когда-нибудь в состоянии ее простить. Страх, который я испытал в тот день был слишком сильным, чтобы с такой легкостью забыть. Но то, насколько Джесси оказалась добра к Саре, лишь усилило мою любовь к ней.

— Куда мы идем? — спрашивает девушка в сотый раз с тех пор, как мы покинули церемонию вручения дипломов.