— Боже, мне очень. Я понятия не имела, что он женат. Вы должны знать, что он не носит обручальное кольцо.

— Да, гм... я должна идти, — отвечает она, и я слышу, как на том конце раздается стук в дверь.— Подожди секундочку, Джесси, — я слышу, как она идет к двери. Ее грустный голос за пару секунд полностью преображается. — Без проблем, милый, я просто болтала с Джесси.

— Сара, какого черта! — раздается голос Бретта.

— Ей нужно было знать.

— Действительно, и что же ей нужно было знать?

— Что ты мой муж.

— Джесси, повесь трубку! — кричит Бретт, и они приглушенно спорят.

— Ты такой козел, Бретт! Разве можно так разговаривать с любовью всей своей жизни? — услышав эти слова, я вешаю трубку и закрываю провальную главу моей жизни, оставляя Бретта и «любовь всей его жизни» спорить между собой.

Выключаю телефон и падаю в постель, оплакивая человека, который не заслуживает моих слез. Стараюсь забыть, но не могу выкинуть его из головы. Я думаю о разрушающем мой мозг времени, что мы провели вместе. Интересно, что он скажет своей жене, о том времени, когда мы были вместе. Уходил ли Бретт из дома, чтобы звонить мне каждую ночь? Сколько времени он использовал бы меня, до того, как заскучал бы и решил найти новую игрушку?

Должно быть, я заснула, потому что меня будит гневный стук в дверь. В полудреме, забыв предыдущее сумасшествие, я иду по коридору, чтобы посмотреть, кто является причиной такого шума... Черт, только девять вечера, должно быть, меня вырубило.

Взглянув в глазок, я вижу Бретта, стоящего снаружи. Господи, он сексуален даже сквозь искаженный овальный глазок. Внезапно реальность последних часов обрушивается на меня, и я сползаю вниз по двери, чтобы не открыть ее.

— Джесси, открой дверь, — тихо говорит он. Понятия не имею, откуда он знает, что я здесь. — Ты загораживаешь свет внизу двери. Его не было минуту назад, — отвечает он на мой невысказанный вопрос.

Поняв, что поймана с поличным, быстро выключаю свет, погружая комнату во тьму.

— Теперь я знаю, что был прав, потому что ты выключила свет. Я детектив, помнишь? — с глухим стуком бьюсь головой о дверь. Замечательно, я только что подтвердила его подозрения.

— Пожалуйста, красавица. Я понятия не имею, что Сара сказала тебе, но давай поговорим об этом.

— Уходи, — боль в груди становится невыносимой.

— И не подумаю. Впусти меня.

— Не могу... Я хочу, чтобы ты оставил меня в покое. Возвращайся к своей жене и детям. Тебя не должно быть здесь, — меня начинают душить рыдания. Это просто смешно. Я не могу поверить, что он имеет наглость стоять у меня за дверью после того, как его жена позвонила мне. — Иди домой!

— Я не могу пойти домой Джесси, зная, что тебе больно, и ты расстроена, — говорит он, и муки в его голосе почти достаточно, чтобы я открыла дверь и обняла его. Почти. Слова его жены звенят в ушах, и я напоминаю себе, что являюсь грязным маленьким секрет. Как бы я ни хотела Бретта, он — лжец. Хорошо, что я узнала об этом сейчас, пока не влюбилась в него. Поднимаюсь на ноги, расправляю плечи, готовая бороться за единственного человека, которому действительно могу доверять. Себя.

Я рывком открываю дверь и встречаюсь с его взглядом. Его глаза оценивают мои заплаканные глаза. Бретт бросается вперед и тянет меня к груди. Он держит меня, поглаживая по спине, но я не отвечают взаимностью. От крепких объятий Бретта мой гнев начинает отступать, но я отказываюсь сдаваться. Мтою на ватных ногах, и меня трясет. Мужчина не позволяет мне упасть, и осознание этого бьет меня, как жесткий удар в живот. На минуту я позволяю себе растаять в его безопасных и удобных объятиях, чувствуя его запах, ощущая его силу, и то, как он целует меня в макушку. Мне нравятся эти знаки внимания, но приходится выйти из транса.

С силой отталкиваю Бретта и выбираюсь из его объятий. Должно быть, я застала его врасплох, потому что он спотыкается и пятится назад.

— Убирайся, иди домой, и не стоит со мной разговаривать. И найди другое место для завтрака. Можешь считать, что я наивная и легкодоступная, но я больше не куплюсь на это дерьмо. Мне известно, кто ты такой, Бретт.

— Серьезно? И кто же я, Джесс? — Он запускает пальцы себе в волосы, взъерошивая их самым сексуальным образом. Дерьмо!

— Лжец и мошенник. Ты играл со мной, что уже достаточно плохо, но ради Бога, ты играл и со своей семьей.

— Что она сказала? — сквозь зубы цедит Бретт.

— Иди домой.

Он делает глубокий вдох, пытаясь взять себя в руки.

— Джесс, когда я злюсь, то ругаюсь... И много. Последний раз, когда я выругался на тебя, ты испугалась. Поэтому позволь подготовить тебя, потому что я собираюсь произнести слова, которые могут тебе не понравиться. Пожалуйста, не принимай это на свой счет, но я не смогу заткнуться, — его спокойный голос повышается до крика, очевидно, что он теряет контроль, обретенный несколько секунд назад. — Особенно, когда ты велела мне идти домой к жене и детям, бл*дь. А теперь, пока я не взорвался, рассказывай какого черта она тебе сказала? — кричит Бретт.

— Неважно, что она сказала. В этом нет ее вины, так что не смей обвинять её в этом. Ты врал мне. Почему бы тебе не сказать правду на этот раз? Ты удивишься, узнав, что от этого станет легче. Боже, Бретт, ты говорил, что твоя жена мертва. Как ты спишь по ночам?

— Я никогда не говорил, что моя жена мертва, — озадаченно говорит он.

Всплескиваю руками и ухожу, оставляя Бретта стоять в дверях. Я беру пиво из холодильника, даже не потрудившись предложить ему одно.

— Ты сказал, что потерял ее в автокатастрофе, и что Калеб тоже потерял невесту. Вы сообщники? Врете о мертвых женах, чтобы завоевать симпатию у доверчивых девушек и затащить их в постель? — спрашиваю я, делая глоток пива.

Продолжая стоять в холле, Бретт скрещивает руки на груди, и его бицепсы напрягаются. Серьезно, мне стоит прекратить пялиться. Неудивительно, что он так быстро затащил меня в постель. Этот мужчина хорош. Даже зная, что он большой и наглый лжец, я не могу не желать его. Вот же черт!

— Я сказал, что потерял жену в автокатастрофе, и это правда. Даже не догадывался, что ты решила, будто она мертва. Теперь я вижу, что ты предположила. И искренне прошу прощения за то, что ввел тебя в заблуждение. Я никогда не подразумевал, что она мертва, но ты должна знать, что именно это я чувствую к ней. Она умерла для меня несколько лет назад.

Он делает еще один глубокий вдох и продолжает:

— Мы с Калебом не сообщники, и не подыгрываем друг другу, чтобы затащить женщин в постель. Ты первая женщина за четыре года, которая оказалась в моей постели. Невеста Калеба, Аманда, на самом деле умерла в машине той ночью. Она была лучшей подругой Сары, и ее смерть послужила причиной, почему Сара ведет себя так.

— Понятно. Это все? Ну тогда тебе пора, — не могу слушать его вранье. Бретт объясняет тот факт, что его жена жива. Я не куплюсь на это.

— Мы с Сарой по-прежнему женаты, — мужчина, наконец, говорит правду, и хотя я уже знаю об этом, все равно больно слышать его признание. — Но она мне не жена.

— Сегодняшний телефонный разговор говорит об обратном.

— Джесс, я понятия не имею, что она тебе сказала, но начинаю понимать, что произошло. Сара солгала тебе. У нас нет детей. Мы три года не живем вместе. Я потерял ее в автокатастрофе в тот вечер. Она не умерла, но я ее потерял, — говорит Бретт так искренне, что я готова поверить ему. Потом вспоминаю горе в голосе его жены, когда сегодня вечером его обман раскрылся. Одного этого мне достаточно, чтобы никогда не разговаривать с ним.

— Ты, наверное, считаешь меня полной идиоткой. Я говорила с ней! — кричу я, чтобы доказать ему и себе, что это не имеет значения.

— Где твой компьютер? — как-то странно спрашивает он.

— У меня его нет.

— Ты студентка, и у тебя нет компьютера?

— Ты здесь, чтобы посмеяться надо мной? Сыпать соль на рану? Нет, у меня нет компьютера. Мой старый сломался, и у меня не хватило денег, чтобы заменить его. Я работаю в кофейне и полагаю, что аренда намного важнее, чем новый компьютер, — резко говорю я.