Барнс обернулся, смотря на нее заинтересованным взглядом. Она бросила постельное белье на диван и продолжила вытирать мокрые локоны полотенцем.

— Клинт выбирал, я не при чем, — пошутила она, но не получила в ответ никакой реакции. Лишь слабый кивок. — Ладно, уже поздно, я собираюсь немного почитать и лечь спать.

Барнс снова кивнул и встал с ее кровати, направляясь к дивану. Наташа не стала выключать телевизор и молча наблюдала за тем, как Солдат раскладывает диван. Он выглядел немного забавно, когда понял, что современные диваны не нужно тянуть со всей силы, чтобы те с грохотом опустились на пол.

Взяв книгу с прикроватной тумбочки, Романофф погрузилась в чтение, стараясь не обращать внимания на неловкие движения Барнса, пытающегося заправить одеяло в пододеяльник. Возможно, ей стоило немного помочь, но она и так уже много чего для него сделала и не собирается лишний раз выходить на контакт. Роджерс просто не представляет, как сильно пытает ее.

Уже спустя час, когда Барнс полностью устроился и добрался таки до фиолетовых спортивных штанов Клинта и белой футболки, они погасили свет. Наташа коснулась пистолета под подушкой и развернулась лицом к дивану. Было непривычно засыпать не в одиночестве. Она бы так и не уснула, если бы не была такой уставшей.

***

— <Нет… нет… пожалуйста…>

Наташа медленно приоткрыла глаза, не понимая, что происходит. Она не сразу вспомнила, где находится, поэтому первым делом схватилась за пистолет.

Барнс продолжал шептать, цепляясь за одеяло, которое уже почти сползло на пол. Если бы не свет Луны из окна, Романофф бы даже этого не заметила.

— <Не надо! >

Вдова дернулась, хоть голос был не такой уж и громкий. Русская речь звучала необычно, навевая неприятные воспоминания. Но все закончилось также быстро, как и началось. Барнс проснулся, хватая ртом воздух и затих. Наташа тут же опустилась обратно на подушку, наблюдая за ним. Теперь она понимала, откуда взялся тот страх в глазах Стива. Понимала, почему друг все еще не был уверен в их успехе…

***

Утром она ускользнула мгновенно, стараясь не шуметь. Она знала, что Барнс так и не уснул после кошмаров, но он так старательно притворялся, что спит, что она решила ему подыграть.

Она не стала ничего прятать, даже зная, что он будет рыться в ее вещах. Ей нечего скрывать. Тем более от него. Он знал ее, она была его целью, о чем периодически напоминает огромный шрам на животе и такие же доставучие кошмары.

Днём позвонил Стив. Он действительно волновался, возможно, даже слишком сильно. Так что ей пришлось успокаивать его, заверяя, что все в порядке, и он совершенно не доставляет ей проблем, но Роджерс все равно извинился ещё тысячу раз, прежде чем предупредить, что заедет через час. Наташе было все равно, она не собиралась домой.

***

Чертова пуля задела ее совсем немного, но рану все равно пришлось зашивать. Ей не было больно, ведь бывало и хуже. Все, о чем она думала — это о горячем душе и долгом приятном сне. Однако, переступив порог своей квартиры, она тут же вспомнила, что не все пройдет гладко.

К удивлению, ее встретил приятный запах свежеприготовленной каши и чего-то мясного. Медленно разувшись и сняв куртку, она двинулась в сторону кухни и не смогла сдержать потока ругательств.

— <Не буди лихо, пока оно тихо>, знаешь такое?! — возмутилась она, завершив короткую нецензурную тираду.

Барнс перевел на нее удивленный взгляд и тут же вскочил на ноги, прекращая гладить черного кота, довольно уплетающего тефтели. Наташа еле сдержала себя от того, чтобы не вышвырнуть животное обратно в окно, откуда оно и пришло. Что-то ее все же остановило.

— Он сам пришел, — растерянно ответил Барнс, глядя на кота. — Я думал, он твой.

Наташа тяжело вздохнула, решив, что лучше всего просто уйти от этого. Ей хватило стресса за день. Все, что она хотела — это поесть.

— Ты приготовил пюре? — удивлённо спросила она, подходя к плите. — И тефтели?

— Подумал, ты будешь голодна, — ответил Барнс, пожимая плечами. — Стив сходил в магазин.

Наташа ничего не ответила. Она взяла тарелку и наложила себе ещё горячего блюда. Это напомнило ей о прошлом. Почему-то.

— Отец научил меня готовить, — сказал Барнс, когда они вместе сели за стол. Он снова сел на её место, но она не стала возражать. — Я… вспомнил это. Совсем недавно.

Наташа подняла на него взгляд, точно не зная, что собирается сказать. К счастью, ее прервал кот, внезапно запрыгнувший на соседний стул. Баки погладил его здоровой рукой и улыбнулся. Наташа лишь раздражённо фыркнула.

— Лучше вытолкни его обратно, пока он не решил остаться, — сказала она, не глядя в сторону кота. Тот словно понимая, что речь идёт о нем, потянулся и, жалобно мяукнув, нежно лизнул ее правую руку.

Вдова вздохнула ещё раз, опуская взгляд вниз. Кот смотрел на нее широко раскрытыми глазами, впрочем, как и всегда. Это чёрное чудо чуть ли не каждый день поджидало ее на пороге и все норовило влезть в окно, забравшись через балкон.

— Он хороший, — тихо сказал Барнс.

— Я уже говорила ему, что не собираюсь давать ему приют. Обещала иногда подкармливать, да, но на этом всё.

Кот будто обиделся, резко спрыгнув со стула. Он прошелся вдоль стола и потерся о ноги Солдата, устраиваясь прямо под его стулом.

— Почему Лихо? — вдруг спросил Барнс. Наташа лишь пожала плечами. — У меня никогда не было питомца. У Стива вообще была аллергия.

— Мне было не до животных, — сухо ответила она. Баки сразу же замолчал.

Они доели все в тишине. Барнс поставил чайник, так что Наташе пришлось достать припрятанные на холодильнике шоколадки, чтобы хоть как-то сгладить вину за свою грубость. Она не хотела быть такой резкой и видела, как Баки старается завести с ней разговор, но ничего не могла с собой поделать.

Спать они снова ложились молча. Чертов кот так и остался в квартире и видимо решил, что может запачкать кресло своей грязной шерстью.

— Если хочешь его оставить, будь добр, отмой его от блох, — сказала Наташа, прежде чем выключить свет. Она снова уснула довольно быстро и все ещё крепко держалась за пистолет под подушкой.

***

— Я не… <нет!>

Наташа проснулась моментально. Снова этот шепот, лёгкое поскрипывание дивана. Если это будет продолжаться каждую ночь, она сойдёт с ума.

— <Пожалуйста>…

Романофф приняла сидячее положение. Лихо мирно посапывал в кресле, а лунный свет в этот раз оказался недостаточно ярким, чтобы можно было рассмотреть, что происходит на диване.

Сама не понимая, зачем, Наташа медленно встала, направляясь в сторону шума. Барнс продолжал шептать что-то то ли на русском, то ли на английском. Она не могла разобрать ни слова.

— Джеймс, — прошептала она, присаживаясь на корточки. Он никак не отреагировал, продолжая цепляться за простынь. — Солдат!

Возможно, она была не лучшим психологом, а возможно, ей просто было все равно. Барнс резко вскочил после такого крика и, кажется, испугался ещё больше, не разглядев, кто стоит перед ним. Она чудом увернулась от металлической руки, норовившей вцепиться ей в горло, и упала на журнальный столик, сбросив с него кружку. Лихо тут же подскочил и с шипением унесся прочь.

— Это я! Наташа! — прокричала Романофф, поднимаясь и потирая ушибленную поясницу.

— Вдова? Боже, прости, я… я не…

Он включил свет, и Наташе пришлось прикрыть глаза от внезапной вспышки. Барнс выглядел, как побитый щенок, глядя на нее виновато и одновременно обеспокоенно.

— Я в порядке, — поспешила успокоить она, когда он было потянулся к ней, чтобы… чтобы что? Она уже стоит на ногах.

Наступила неловкая пауза. Они оба не знали, что сказать дальше. Вся ситуация была просто нереальной. И зачем она только сунулась к нему, о чем только думала?

«Старые привычки сложно забыть», — прошептал внутренний голос, но Наташа тут же отмахнулась от него.

— Я спать, — сказала она, тут же направляясь к кровати. — И оставь ночник, он на комоде.