— Отчасти. Вселенная представляет собой нескончаемый поток пересекающихся, бесконечных энергий, тесно связанных и переплетенных между собой. А мы с тобой, лишь малая часть этого сложного процесса.
Твоя физическая оболочка прекратила активную фазу сразу, как фрагмент разрушаемого строения нарушил ее целостность. — когда ОНО произнесло последнюю фразу, перед моими глазами всплыло воспоминание, как во время боя на Тийдэ, после очередного взрыва, на меня заваливается обломок стены. — В последствии, хранившаяся внутри, мощь небесного камня вернула тебя к жизни, многократно увеличив возможности твоей новой, искусственной оболочки. Мы решили, что обязаны воспользоваться…
— Искусственной оболочки? Небесного камня? Мы?! — прерывать собеседника, дело невоспитанное, но сказать, что я прибывал в шоке — ничего не сказать. И если мое благоразумие пыталось еще кое — как сопротивляться, то все остальное, где — то внутри, безоговорочно верило каждому слову необычного существа, постепенно примиряясь с его доводами. От осознания этого факта, я еще больше впадал в состояние шизофрении, из последних сил продолжая робко надеяться найти доказательства того, что это все не более чем кошмарный сон. И все, что от меня сейчас требуется — это открыть глаза….
— Представители вашей галактики называют его «камень жизни». — продолжал голос. — Хотя, допускаю, конкретно вашей расе, это минерал еще незнаком. Оболочка — имплант, искусственно внедренный в организм и постепенно меняющий его на клеточном уровне. Тебе он достался от воинственной расы, я думаю ты понимаешь о ком идет речь. Мы — представители древней расы, уже долгое время обитающие… в другом мире.
Субстанция замерла в одном положении и голос, после этого, замолчал. Возможно, кем бы он не был, он предоставил мне возможность «переварить» полученную информацию.
И я, какое — то время, молчал, обдумывая услышанное. Голова нещадно гудела, а сердце готово было выпрыгнуть из груди. С трудом сдерживаясь, пытался элементарно не закричать. В итоге, для того, чтобы успокоиться, прикрыл глаза и постарался наладить дыхание.
— Совсем недавно, посчитал бы все бредом. — начал я, когда стало немного полегче. — Но сейчас уже все иначе. И если предположить, что даже часть из сказанного вами правда, многое встает на свои места…Остается только один вопрос, не дающий мне покоя — ради чего? Какую цель вы преследуете?
Субстанция вновь пришла в движение и несколько раз сменила свой облик. Следом, голос зазвучал вновь.
— Цель самая благоразумная — восстановление пошатнувшегося равновесия. В свое время, мы допустили ошибку, прикоснувшись к миру неподвластному никому из смертных, в том числе и нам. Своим невежеством, мы пробудили силы, стремящиеся лишь к одному — к абсолютному поглощению энергии, дарующей жизнь всем обитателям бескрайнего космоса. Мы желаем остановить этот процесс. Но, к несчастью, уже давно не можем действовать в материальном мире. Ты — тот, на кого мы рассчитываем, тот, кто должен осуществить эту миссию вместо нас.
* * *
Тарий молча стоял рядом с медицинской капсулой Ксинхов, расположенной в одном из отсеков личного космического крейсера генерала Халлы. Чуть впереди, в немой позе застыли трое представителей враждебной расы. Направив ему в грудь такое же количество стволов от плазменных винтовок, они ни на секунду не сводили с Митранга глаз.
Их лица оставались невозмутимыми с того самого момента, как его взяли под стражу. И хотя, на первый взгляд могло показаться, что им нет до него дела, что они, всего лишь, выполняют свой долг, но Тарий был уверен, Ксинхи пристально следят за каждым его движением и при необходимости, не задумываясь нажмут на спусковой крючок.
Наверняка, тот факт, что он совсем недавно заключил с некоторыми представителями их расы временное перемирие, совершенно не волновал данных особей. А, возможно, они даже не знали о нем. В связи с чем, юноша прекрасно отдавал себе отчет в том, что пока он на ИХ территории, его жизнь не стоит абсолютно ничего. И как только представится возможность, любой из этих животных, запросто и, что самое главное, с огромным удовольствием, разорвет его на куски. Все, что им было нужно для этого — совсем небольшой, даже самый крохотный повод. Единственное, чего они не могли знать в тот момент, так это того, что он с легкостью готов был этот повод им предоставить.
Тарий не испытывал страха. Абсолютно. Вместо этого, он с высокоподнятой головой, надменно смотрел в глаза своим врагам и издевательски ухмылялся, словно играя с ними, пытаясь спровоцировать. Заставить сделать первый шаг. Он желал смерти и не собирался скрывать этого. Даже больше, молодой Митранг скорее напрашивался на нее. Интуитивно… Безразлично…
А, может, все потому, что он уже давно был мертв? Вот только не телом, а скорее душой… Ведь, если задуматься, когда теряешь смысл существования, не означает ли это, что ты навсегда теряешь осколок души…самую ценную ее часть… А, если так, зачем тогда продолжать жить?
Несомненно, совсем недавно он лишился чего — то… нет… кого-то очень важного в своей жизни. Кого — то, чье отсутствие лишало всякого смысла его дальнейшего существования. А возникшие взамен, ярость и злоба, с огромным аппетитом принялись пожирать израненную душу изнутри, притупляя остальные чувства и рождая лишь неимоверную жажду одного — мести. Мести, которую он обязан осуществить любой ценой…
Прямо сейчас, наблюдая за тем, как в медицинской капсуле, полностью заполненной специфическим раствором, клетка за клеткой, восстанавливаются поврежденные участки на кожном покрове Салхи, молодой Митранг с нетерпением дожидался окончания активной процедуры. Ни о чем другом, кроме того, чтобы как можно скорее вернуться на планету и осуществить задуманный план, думать в данный момент он не мог и не хотел. А сам факт ожидания, растягивая секунды в минуты, а минуты в часы, серьезно давил на него психологически, предоставляя возможность ядовитым мыслям о самопожертвовании, проводить свои атаки.
Окутанная множеством трубок и кабелей, девушка — Ксинх расслабленно парила в объятиях вязкой субстанции. Она все еще была без сознания. Ее закрытые глаза и, периодически, плавно вздымающаяся грудь, говорили о умиротворенном состоянии, которое она испытывала во время процедуры. Но Тарий прекрасно понимал, что это лишь последствия введенных ей лекарств. Без взаимодействия с ними, в процессе ускоренной регенерации, обойтись невозможно. Находись она сейчас в сознании, все ближайшие помещения сотрясались бы от душераздирающих криков, вызванных острыми болевыми ощущениями.
Салху незамедлительно поместили в капсулу сразу же после прибытия, а к нему приставили трех соглядатаев. Хотя на воинов они не были похожи, являясь скорее кем — то из обслуживающего корабль, персонала, ненависти в их глазах при этом, содержалось не меньше.
То, что солдат на корабле не осталось немного удивило и позабавило Тария. С каких пор Ксинхи стали настолько самоуверенными? Два средних по количеству отряда, для вылазки на целую планету?
Немыслимо, конечно, но, все же, кем бы не была его стража, они оставались Ксинхами. Самой жестокой расой в галактике. В чьих глазах, читался только один немой вопрос — как получилось, что наглый Митранг оказавшись на их корабле, все еще жив?
Юноша улыбнулся, заставляя их напрячься еще больше. Ничего, переживут…
Двери в отсек, издав характерное шипение, разъехались в стороны и Тарий вновь увидел генерала. Халла вошел в помещение с угрюмым, недовольным видом и, быстро оценив состояние раненной девушки, безразлично посмотрел на его надсмотрщиков:
— Вы можете вернуться к своим обязанностям. Этим, — он кивнул в сторону Тария, — я займусь сам.
— Да, господин! — Ксинхи, практически одновременно поклонились и, не желая испытывать терпение генерала, послушно покинули помещение.
Убедившись в том, что теперь никто не услышит их разговор, Халла приблизился к Митрангу.
— На корабле никто не знает, зачем ты здесь. И, хотя, солдат твое присутствие, мягко говоря, нервирует, пускай так все остается и в дальнейшем. О нашем маленьком союзе должно быть известно только нам.
