Работы по изучению и собиранию сказки после революции не прекращались, но в основном в рамках старых, дореволюционных еще, научных школ. Однако по мере того как укреплялась государственная система в стране, соответственно возрастала необходимость усиления идеологической работы, которую теперь было надо поднять на новый уровень, стал заметен возврат ко многим традиционным ценностям, без которых невозможно, наверное, было достичь стабильности в стране и спокойствия в народе. Одним из таких незыблемых начал стала русская сказка.

С конца 1930-х гг. начинается взлет интереса и внимания к русской сказке, хорошо продуманный и поддерживаемый правительством. Ее воспитательное значение в жизни народа было оценено по достоинству и широко использовано. Она начинает новую жизнь. Во-первых, массово обретает печатный вид, а значит, теряет свою гибкость и изменчивость. Русские сказки печатались в советское время огромными тиражами, их иллюстрировали лучшие художники страны, многие издания стали подлинными художественными шедеврами. Их «причесывают» и «приглаживают» – убирают разговорные, устаревшие и местные слова и фразы, язык сказок осовременивается и становится гладким и понятным всем. Убирают грубости, жесткости и «страшилки», мертвецов, черепов, костей и съеденных людей становится совсем немного. В сказки, изложенные для детей, вводится логика и связь между событиями, от чего сказка много теряет, именно в абсурдности и нелогичности часто скрывается подлинное очарование народной сказки.

Во-вторых, появляется новый вид искусства – самый массовый – кино. Сказку начинают экранизировать. Теперь уже не только сюжеты становятся статичными, но и персонажи приобретают конкретные формы. Баба-яга – лицо артиста Г. Милляра, богатырь – осанку С. Столярова, Иванушка-дурачок – повадки О. Даля, царь – веселость М. Пуговкина и т. д. Каждое время давало свои лица, но простора фантазии, которая столь важна в сказке, оставалось все меньше. Позже сказки стали рисовать для экрана, появились мультипликации.

При всех тех потерях, которые понесли сказки как жанр, обретя «официальное» лицо, надо отметить, что в целом в советское время сказки укрепили свои позиции в русском обществе. Книги, фильмы и мультипликации были неизбежны в новых исторических условиях, а главное, в новом информационном окружении. Сказка не только выжила, но и обрела новую, очень большую популярность. Она наглядно продемонстрировала свою живучесть и способность приспосабливаться к изменившимся условиям: стало понятно, как она смогла выжить и сохранить свое влияние на протяжении веков.

Так же как книги готовили лучшие мастера своего дела, так фильмы и мультипликации делались очень профессионально, на высоком уровне. Актерский состав подбирался сильный, самые известные актеры своего времени с уважением относились к такому благородному делу, как воспитание подрастающего поколения. В результате получались прекрасные художественные произведения на основе старых сказочных сюжетов, которые с удовольствием смотрели не только дети, но и их родители, бабушки и дедушки.

Конечно, цари в таких фильмах часто сильно оглуплялись и становились злыми, а бедность героя особо подчеркивалась, в сюжет вводились классовые конфликты, которые практически отсутствуют в традиционной сказке, но это все не слишком затемняло главное. Идеи и идеалы сохранялись вполне традиционные – не в деньгах счастье, помоги ближнему, и тебе помогут, любовь и верность вознаграждаются, семейное счастье важнее любого богатства и т. д. И на них продолжали воспитываться поколения советских детей. Таким образом, сказка продолжала оставаться связующим звеном не только между разными социальными группами, но и между совершенно разными историческими эпохами.

И в современное, сложное в идейном плане, время сказка выживает. Конечно, ее позиции сильно пошатнулись под воздействием иностранных фильмов и мультфильмов, из-за конкуренции с компьютерными играми, от снижения интереса к чтению вообще. Но все-таки мамы и бабушки еще помнят прекрасные книги и фильмы, на которых они выросли сами, да и воспитатели в детском саду ничего нового не придумали. Все еще трудно Тому и Джерри в воспитательном плане соперничать с царевной-лягушкой. Характерен диалог между продавцом в магазине видеофильмов и состоятельной дамой, подъехавшей на большом джипе к магазину: «У вас детские фильмы есть?» – «Вот, целая полка». После беглого взгляда: «Да нет, мне нужны старые, советские сказки». – «Что вы, их сразу разбирают!» Можно надеяться, что начинается возрождение интереса к традиционным сказкам и после очередного периода отрицания они займут свое место в жизни России.

Первые публикации сказок появились еще в XVIII в. Это были в основном случайные сборники отдельных сказок, часто «доработанные» автором-составителем. Печатали их для развлечения публики, на волне общего интереса к печатной светской книге, завоевывавшей книжный рынок в России. Наиболее известные среди них – «Пересмешник, или Словенские сказки» М. Д. Чулкова (ч. 1–4. М., 1766–1784), «Русские сказки» В. А. Левшина (1780–1783), «Сказки русские» П. Т. Тимофеева (1787). Баловалась сочинением-пересказом сказок и императрица Екатерина II, написавшая для своего внука Александра (будущего императора Александра I) аллегорическую «Сказку о царевиче Хлоре».

Начало научному собиранию и изданию русских народных сказок положил Александр Николаевич Афанасьев (1826–1871). Родился и вырос будущий ученый в Воронежской губернии в семье мелкого судейского чиновника. Отец его большое значение придавал образованию детей и не жалел на это своих скудных средств. Александр, всю жизнь уважавший отца, старался оправдать возложенные на него надежды. Все, кто знал его в юности и потом, в зрелые годы, отмечали его исключительные работоспособность и усердие.

Образование его было вполне традиционным для своего времени: какое-то время он посещал частные уроки «двух отцов Иванов», затем учился дома, потом в Воронежской гимназии. Но главным для него было чтение. В отцовском доме находилась обширная дедовская библиотека, и книги стали для Афанасьева главным источником знания и радости. Уже в юные годы он проявлял задатки будущего ученого. Его брат вспоминал, что книги были «обильным источником для утоления его страсти к чтению, которому он посвящал все свое время, уделяя для отдыха лишь непродолжительные вечерние часы да какой-нибудь час после обеда. Чтением занимался он, очевидно, не ради простого только развлечения или приятного препровождения времени, потому что всегда имел при себе бумагу и карандаш и аккуратно записывал свои заметки, и все такие записи тщательно оберегал»³⁸.

Любовь к книге Афанасьев пронес через всю жизнь. Поступив в университет, он умудрялся выкраивать деньги из своего очень скромного содержания на покупку книг и в конце концов стал обладателем уникальной библиотеки. К сожалению, в какой-то момент жизни, оказавшись без работы и средств, он был вынужден продать ее за бесценок.

В воспоминаниях Афанасьева о его детстве есть упоминание и о сказках, которые он любил слушать: «Чтение это, – вспоминал Александр Николаевич, – сменило для меня сказки, которые, бывало, с таким же наслаждением и трепетом слушал я прежде, зимой по вечерам, в углу темной комнаты, от какой-нибудь дворовой женщины»³⁹.

В 1844 г. А. Н. Афанасьев поступает в Московский университет на юридический факультет. После окончания поступает на службу в Московский Главный архив министерства иностранных дел. Одновременно с этим он занимается научной работой, публикуются его исследования по русской истории, славянской мифологии, сравнительной фольклористике. Научной работой Афанасьев занимался всю жизнь, несмотря на огромные материальные трудности, которые он испытывал последние 10 лет. Исследователи его жизни и творчества так и не пришли к единому мнению, почему этот серьезный ученый и, судя по воспоминаниям современников, очень ответственный человек потерял работу и был вынужден бедствовать. Но факт остается фактом – последние годы жизни Афанасьев провел в бедности, не прекращая при этом научной работы. Умер он рано, от чахотки, в 45 лет.