— Я читала его записку в поддельном медальоне, который он оставил для Тома.

— Дай догадаюсь, пафос и гордыня?

Она промолчала. Снейп и Дамблдор переключились на обсуждение крестража — его ещё нужно было вытащить из дома Блэков, каким-то образом обманув домовика. Гермиона положила на столик между ними уничтоженный медальон.

Рисковать, посылая к родителям самого Сириуса, они не стали. Пришлось инструктировать Снейпа. На Гриммо, 12 он уже бывал, обоих братьев знал, отец, Орион, ещё не навел на дом весь арсенал защитных, так что проблем возникнуть было не должно. Она, подавив свое раздражение, просто рассказала ему все, что знала про Кричера. Повод тоже был — в письме Регулус просил попрощаться с родителями за него. Впрочем, Снейпу встречаться с ними и не пришлось. Пара дней на наблюдение, удачный момент, оборотное зелье, примитивный трюк с подменой и ещё один крестраж у них в руках. Она не рискнула взять медальон в руки и была благодарна, когда Дамблдор поместил его в экранирующую ловушку. Оставалось ещё два.

Приближалась свадьба Поттеров. На Косой аллее становилось все неуютнее, мистер Лоу сократил рабочие часы. Но с тем количеством зелий, что варил Снейп, свободного времени все равно не хватало. Он не подпускал её только к котлу, в котором, видимо, кипело что-то для Нарциссы Малфой. В деньгах они уже не нуждались так остро, но то ли профессор брал такую нагрузку по привычке, то ли считал своим долгом занимать и её. Идею с ограблением Гринготтса он так и не поддержал.

— Мия, ты магглорожденная? — Лили поинтересовалась как бы между прочим.

— Полукровка, — Гермиона скользила глазами по меню. Свою легенду она вызубрила хорошо. — Но с маггловским миром хорошо знакома. Мои родители придерживались… компромисса в этом вопросе.

— Хорошо. Я была не уверена, что тебе будет здесь комфортно, но у нас сейчас сама знаешь как.

Она коротко кивнула в ответ и улыбнулась подошедшему официанту. Кафе было уютное и с хорошей кухней, было только неловко, что они пришли сюда вдвоем. По её представлениям, на девичник приглашали всех подруг. Или у Эванс будет для этого отдельное мероприятие, уже без Фицрой? Насколько странно спрашивать, в каких они вообще отношениях? А для неё самой что это общение значит? Стала ли Лили для неё подругой или так и осталась матерью Гарри, которой она должна помочь пережить Хэллоуин восемьдесят первого? Вместо этого она спросила совсем другое:

— Кстати, ты поговорила со Снейпом?

Эванс вздрогнула.

— Да, я нашла его в Мунго. Вроде как хотела закрыть все долги перед новой жизнью.

— И как?

— Сложно сказать. Он был таким отстраненным, закрытым. Хотя чего я ожидала? Расстались мы довольно плохо.

— У вас были отношения? — Гермиона посмотрела в сторону. Врать, глядя в глаза, у неё получалось так себе.

— Что-то вроде. Точнее, я никогда не видела его в таком свете, но в один момент на меня что-то нашло. Не знаю, зачем я дала ему надежду.

— Думаешь, он подлил тебе Амортенцию? — было ли в этом действительно что-то неестественное?

— Нет, Сев не такой. Ему всегда была важна искренность.

Готовое зелье для леди Малфой было нежно-сиреневого оттенка и искрилось на просвет. Она видела часть ингредиентов и то, как Снейп варил основу, а сейчас хмурилась, пытаясь сопоставить все воедино. Профессор ожидаемо молчал. Гермиона чувствовала паранойю.

*

Лили забирала свадебное платье из салона, Гермиона пораньше освободилась с работы. Был теплый, солнечный день. Какого-то особенного шума не было: раздалось пару хлопков трансгрессии, резко закрылась дверь, женщина, которая шла им навстречу, негромко охнула. Эванс напряглась и потянула её за рукав, они обе обернулись и схватились за палочки. Прохожие уже начали разбегаться, хотя не все ещё поняли, что к чему. Несколько фигур в черных балахонах и масках стояло у невзрачной лавки с ингредиентами для зелий, двое уже шли внутрь, но её внимание привлек человек, который свое лицо не скрывал. Между ними были десятилетия, её рождение, его смерть и окончательная трансформация в монстра, но Гермиона все равно узнала Воландеморта сразу. Сунуться вот так в наглую на Косую аллею! Видимо планировалась показательная казнь. Лорд тоже почувствовал внимание к своей персоне, впрочем, не они одни остались стоять на улице.

— Уходите и никто, кроме этого дерзкого глупца, не пострадает, — его голос был громким и уверенным. — Он заслужил свою судьбу выказанным пренебрежением, но лишние жертвы мне ни к чему.

Лорд был спокоен и расслаблен, почти улыбался. Все пространство вокруг, казалось, накрыло аурой власти и силы. Внутри магазина послышалась возня и раздались крики, рядом с ними осталось всего несколько человек. Авроры? Должен же кто-то патрулировать улицы. Когда дверь распахнулась, и седого мужчину буквально выкинули на мостовую, это послужило сигналом. На открытом пространстве друг напротив друга, как при классической дуэли. Пожирателей было пятеро, их, незнакомцев, посмевших выступить против, четверо. Воландеморт в схватку не вступил, а склонился над несчастным. Судя по крику, Круциатус.

Кем бы не были их случайные союзники, держались они неплохо. Рассматривать кого-либо у неё времени не было, успевай только отбиваться. Им пришлось отступить, но одна из фигур в маске все же упала и больше не поднималась. Сражаться без численного превосходства даже с Лордом за спиной Пожирателям было не с руки, Авады полетели через одну. Гермиона прикрылась приманенным стулом из летнего кафе, но человек рядом с ней не успел. Щит на грани возможностей её реакции спас от чего-то невербального. Владелец магазина затих. Одновременно с этим Лили, наоборот, вскрикнула, Воландеморт вдруг оказался ближе, и вновь раздались хлопки трансгрессий. Кто куда перемещался, Гермиона не поняла. Краем глаза она заметила, что Эванс опутывают веревки, и шагнула вперед, прикрывая её. Палочка Лорда была направлена ей в грудь, Протего мгновенно рассыпался искрами, как будто она была первокурсницей, только научившейся ставить барьер. С каким-то спокойствием она отметила, что луч заклинания был скорее синим, чем зеленым.

*

— Мисс Фицрой, как вы себя чувствуете?

Гермиона разлепила глаза и увидела склонившегося над ней мутного Дамблдора. Он неприятно двоился и подрагивал. Она хотела ответить, но все её лицо как будто изжалили пчелы, и губы лишь бессмысленно шлепались друг об друга. Из горла вырвался жалкий хрип. Снейп тоже показался перед ней. Он смотрел ей прямо в глаза и хмурился.

— Обезболивающего больше не надо, — в сторону, и ей: — Зрение скоро восстановится, повреждения поверхностные. Как только противовоспалительное заработает в полную силу, отек спадет и сможешь говорить.

Гермиона моргнула согласно.

— Так Снейп на самом деле на нашей стороне? — доверия в голосе Джеймса было ни на грамм.

Его она не видела. Судя по яркому рыжему пятну, в комнате была ещё и Лили. Эванс молчала. Мадам Помфри причитала где-то в стороне, но вскоре затихла — вышла.

— Поговорим об этом чуть позже, мистер Поттер.

Вслед за ней исчез и директор. Гермиона вспомнила свой первый день здесь. Зрение прояснялось практически так же, но медленнее. В воздухе витало напряжение.

— Что… — она закашлялась. Кожу на лице мгновенно стянуло, как будто она была покрыта застывшим клеем.

— Аккуратнее, Фицрой.

Снейп теперь был ясно виден. Он стоял справа от неё у кровати, рубашка была в крови, а рукава закатаны.

— Экспульсо? — проговорила она как можно тише, стараясь не задействовать мимические мышцы.

— Модифицированное. Вроде шрапнели.

Гермиона поняла, что не знает, что это такое, и вопросительно посмотрела на Снейпа. Он поморщился.

— Не просто взрыв, а с «начинкой» из кусочков металла.

Думать, осталось ли что-то от её лица и всего остального не хотелось. Руки, лежащие поверх одеяла, были перебинтованы.

— Палочка?

— Сломана.

Гермиона порывисто выдохнула. Может особой связи между ними и не возникло, но слушалась она покорно. Возвращаться к палочке Беллатрисы было и неудобно, и подозрительно — та была слишком приметной.