– Хороший Новый год, потому что была «хорошая закуска»? Или потому что «никто не напился»?

– Закуска всегда была хорошая, и никто не напивался, как всегда. Но какая-то обстановка была милая. По-моему, года три назад было… Да, вот этот Новый год запомнился. Именно Новый год. Вообще же это любимый праздник у меня.

– Ты обычно с семьей справляешь?

– Практически всегда дома. Один раз получилась неприятная вещь – я был за границей в это время, в Японии. И это была жуть, там не празднуется Новый год так, как здесь. Но понимая, что для меня это все-таки праздник, мои работодатели купили вина, мы поели суши, а где-то часов в одиннадцать они уехали, потому что все-таки надо к семье. И я без пятнадцати двенадцать дошел до номера, сел, открыл бутылку шампанского и, как говорил великий русский писатель Венедикт Ерофеев, «немедленно выпил». А выпив все это, посмотрел безумное японское телевидение, которое просто такое же, как советское: «говорящие головы» все время… Где-то полпервого почувствовал, что уже сплю… Вот такой был Новый год. Самый неудачный. А все потому, что первый рейс в Москву был только второго января… а первого весь день смотрел по телеку чемпионат по сумо: я теперь знаток этого вида спорта…

– А что же ты ездишь на гастроли без семьи?

– Нет, я езжу иногда с семьей. Я бывал в Японии вместе с Олей. Но все-таки японцы на гастролях загружают работой очень сильно, происходит хронический недосып. Жена у меня, я считал, – красивая женщина. Надо ей внимание уделять. Мне совершенно не хватило бы времени на то, чтобы как-то о ней беспокоиться. Потому что очень плотно строился график.

– Насколько я знаю, ты женат третий раз. А кто была твоя первая жена?

– Первую жену звали Наташа. В тот момент она была дипломницей Московского энергетического института.

– А вторая?

– Вторая – Настя. Она была профессиональной артисткой. И остается ею.

– А фамилия?

– Анастасия Вертинская. Но я не думаю, что это будет кому-то очень интересно сейчас.

– Почему? Градский сейчас интересен, а то, что он был женат на Анастасии Вертинской, – это тоже неплохо.

– Мне было очень неплохо, но я не уверен, было ли неплохо Насте. Вот у меня сохранились самые хорошие воспоминания.

– А детей от первых двух браков у тебя нет?

– Нет, у меня только двое детей от третьего брака. И я, в общем-то, с полной уверенностью могу сказать, что третий брак – он брак и есть. Моя жена и есть та самая жена, которая в сказках описывается. Всегда, конечно, проблемы существуют, неприятности каждый из нас друг другу причиняет. Но все-таки первые два опыта были, скорее, опытами любви. А третий оказался опытом и любви, и брака. Брак с Настей – опыт любви.

– Есть такая песня «Автобиография». Это все правда – все то, что там рассказано?

– Ернически, но, в общем, правда.

– А что сейчас с твоими родителями, где они сейчас?

– Мама моя умерла в 1963 году. В декабре. 18-го. И вот уже почти тридцать лет мама моя не со мной. Но я считаю, что это чисто физически. Духовно я ощущаю ее присутствие. А мой папа жив и здоров, слава богу, живет неподалеку, в Москве. Он работал инженером-механиком в Министерстве химического и нефтяного машиностроения.

– Министром?

– Долгое время работал в техническом отделе. Он хороший специалист, насколько я знаю.

– Ну, ты тоже ничего, в общем.

– Да, но только не в этой области. Мне много доброго о нем говорили совершенно разные люди, его сотрудники. Так что он, наверное, гораздо лучше меня по своим человеческим качествам. Обо мне так много хорошего не говорят, как о нем.

– Вот ты сказал, что о тебе «хорошего не говорят». Но ты ведь очень многим музыкантам, насколько я знаю, помогал. И помогал даже в ущерб своим каким-то интересам, так?

– Это неправда, я не помогал в ущерб своим интересам. Я просто считал, что это очень здорово, если буду не один этой музыкой заниматься, а вокруг меня будут друзья. Мало того, я считал, что это очень хорошо – если эти друзья будут иметь какой-то вес в обществе. Я имел в виду не только какой-то музыкальный вес, а, скажем, и социальный. И мне всегда хотелось этим людям помогать в меру возможностей. Я бы не сказал, что здесь я был альтруистичен. Я хотел действительно лучшего для этих ребят, которых очень любил и люблю. Но идея «мерзкая» все-таки была. Я был убежден, что немного буду стоить как один из основателей какого-то жанра, если у меня не будет последователей. Не знаю, как сказать: учеников – не учеников… во всяком случае, людей, которые со мной заодно. И мысль о том, что у меня должны быть соратники, что ли, мысль меркантильная в чем-то у меня была. Поэтому я это все делаю и делал не только из альтруизма. Чем нас больше, тем лучше для движения и тем лучше для стиля. Если ты один играешь эту музыку… ну, один, а если вас – двое? А если вас – двести? А если – пятьсот групп? А если вас – тысяча групп? Даже если кто-то более талантлив, а кто-то менее. Это значит, что ты занимаешься делом не просто сам у себя в каморке, а представляешь определенного рода силу и движение. Это дополнительный эффект дает.

PS: Замечу, в декабре 1991 года до старта российского «Голоса» оставалось более двадцати лет, до открытия Театра Градского – почти четверть века. «Мечты сбываются», не так ли?

Казалось бы, кто может затмить Анастасию Вертинскую? Но Ольга Фартышева и Марина Коташенко, по мне, ничем не уступают звездной жене АБГ.

Ольга Семеновна, кстати, на протяжении почти четверти века была лишена радостей невинного флирта: я сам был свидетелем того, как начинающие делать комплименты молодые люди бесследно исчезали, узнав, за чьей женщиной они намереваются поухаживать. Подобное я наблюдал лишь в случае с женой Александра Иншакова, но там как бы понятна природа поведения. Да, у Александр-Борисыча отчего-то сложилась суровая репутация «великого и ужасного». Всегда так было. Даже когда он был мальчишкой. Впрочем, мальчишкой и остался. Не раз приходилось слышать от пожилых мужчин, что в душе они, мол, ощущают себя юношами. В случае с АБГ заверяю: Саня – реальный тинейджер. Невзирая на его несомненный авторитет, я, чесслово, ощущал себя старшим, общаясь с ним (хотя Борисыч сел за школьную парту еще до моего рождения).

Меня всегда гипнотизировала его безусловная мальчишеская сущность, которая, наверное, и объясняет обаяние. Да, вечный подросток, это уже можно утверждать: в ноябре 2019-го он отмечает 70-летний юбилей, поэтому вряд ли грядет фундаментальная трансформация характера.

Это качество, впрочем, нельзя характеризовать как исключительно позитивное. Его непосредственность может быть проблемой для соседа, не способного в полной мере оценить бурный темперамент Градского. Помню, в доме 17/2 по улице Марии Ульяновой семейство Градских соседствовало на одной лестничной площадке с Валерием Тодоровским, и начинающий кинематографист ощущал присутствие на своей территории заводного соседа в те дни, когда последний не рассекал по гастролям: АБГ мог позвонить в дверь в любое время суток. И с каким угодно предложением!..

Знаю по собственному опыту: лето 1992 года мы решили проканикулярничать в Крыму вместе. И это был тот еще опыт! Жили мы в соседних номерах тайного пансионата в Никитском ботаническом саду (НБС), который нам показал молодой повеса Костя Эрнст. В первое же постсоветское лето моя супруга сагитировала Ольгу Градскую поехать туда, и АБГ, поворчав, решился сменить освоенную им ранее крымскую точку на новую. Так вот: Саша в любой момент мог оказаться в нашем номере. Это не фигура речи. В любой. Просто грациозно перемахнув через балконную перегородку с бутылкой вина в одной руке и закуской – в другой. С риторическим вопросом мальчика с сачком, «сквозного персонажа» фильма «Добро пожаловать, или Посторонним вход воспрещен»:

– А че это вы здесь делаете?