И всё же Дарина была благодарна судьбе и этому человеку, благодаря которому она оказалась здесь. Для неё было потрясением найти тут всё то, о чём она мечтала всегда. Её не покидало чувство, что она уже была когда-то здесь, и теперь только всё вспоминалось и узнавалось. И дом был ей знаком, и окрестности, и силуэт Горы… Тяжёлый год, когда она осталась одна, уже был позади. А сейчас она была полна сил и всё больше привыкала к новой жизни на земле. Трудности и испытания только закалили её и помогли стряхнуть с души налёт разочарований и обид. Её мечта – превратить своё подворье в маленький оазис в степи, вела вперёд. Она насадила много цветов, посадила деревья и теперь порхала от растения к растению будто бабочка, обласкивая каждую веточку, каждый цветочек. Человек большой души, сильная, уверенная в себе женщина, любящая окружающий мир, понимающая его, она была королевой степи. Помню нашу первую встречу, когда она уже жила одна. Я спросила у неё:

– Тебе не страшно здесь одной?

Но, встретившись с её чуть насмешливым взглядом, осеклась.

– Не я боюсь – меня боятся. Я себя в обиду ни кому не дам.

Озорная, боевая, смелая, как вихрь, сокрушающий всё на своём пути, на самом деле она была очень ранимым и нежным человеком. Вот только нежность свою она почему-то чаще всего прикрывала своей воинственностью, как будто прятала её от постороннего взгляда и берегла до поры. Видно Даринке не сладко пришлось в жизни, и приходилось всегда самой думать и за себя, и за детей, и не было с ней рядом человека, которому бы она открыла свою дивную женскую натуру. Но меня она завоевала не прекрасными человеческими качествами, не волей, в которой жила, а нечто таким, что потрясло меня до глубины души. В первое наше знакомство мы виделись всего десять минут. Это было осенью. Поговорили немного, я взяла её номер телефона, но позвонила только в феврале. А она ждала каждый день, это я потом уже узнала. Когда я приехала к ней, она меня так схватила в свои объятия, будто бы мы самые близкие люди на свете, и я почувствовала, что она мне дорогой человек и что наша встреча судьбоносная, а так и оказалось. А тут ещё вскоре и её заявление:

– У меня такая идея в голове. Я её уже начала осуществлять понемногу. Ты же знаешь, что военный полигон стоит именно на том месте, где цветут тюльпаны и в заповеднике их всё меньше и меньше становится. Как только цвет, так учения начинаются, вытаптывается ведь всё. Так вот, я ходила в степь, собрала семян и разбросала их на западном склоне. Теперь вот хочу ещё и здесь, поближе к Горе сыпануть. Пусть наши тюльпанчики к нам дорогу прокладывают.

Я была поражена. Как у неё возникла подобная мысль? И почему ко мне она никогда не приходила? Ведь я выросла среди тюльпанов, всё моё детство прошло здесь, в степи, я так их любила, я их воспевала и боготворила, но НИКОГДА не подумала так благородно, как Дарина. Это была такая радостная весть для меня, что мне хотелось склониться перед этой женщиной и поцеловать её руки.

– Ты возьмёшь меня с собой в следующий раз, когда надумаешь сеять?

– Конечно, сонэчко, именно с тобой я и хочу теперь это делать. Мне не терпится сходить на те места, где я посеяла, чтобы убедиться в том, что они зацвели, но там сейчас закрытая зона, и туда трудно пробраться незамеченными. С одной стороны, нас может увидеть охрана заповедника и вернуть, а с другой стороны – посты военных, тоже нужно как-то прошмыгнуть мимо них.

Но есть тропа между полигоном и заповедником, по ней можно пройти и попасть туда, куда нам нужно.

– Намерение хорошее. Если оно совпадает с божественным замыслом, то пройдём, как тени, никем незамеченные. На этот счёт ты не волнуйся даже. Нам нужно пройти свыше двадцати километров, маршрут непростой, но я готова. Тем более, что этой тропой я ещё не ходила, а очень хотела. Ты просто, как чудо какое-то появилась. Я хочу, чтобы ты знала, что мы будем не просто сеятелями тюльпанов. Мы будем сеятелями энергии любви. Тем более, что мы будем идти по солнцу.

– Как это по солнцу?

– Солнышко будет вставать и светить нам в спину, как бы подталкивая нас вперёд и наполняя своей энергией. Мы идём, а за нами шлейф любви. Ты думаешь, случайно наш путь лежит на запад? Случайностей в таких делах не бывает, как собственно и в других, простых, но не менее важных. Вот так и застолбим Любовь везде, поставим охрану и защиту от всякой нечисти. Ты знаешь, сколько её в эти края слетается. Ведь это же одно из Мест Силы Земли. Вот и приезжают поживиться. Не все ведь выбирают путь к Свету, есть и такие, которые служат Тьме. Мы часто с моей подругой мысленно представляем себя мчащимися на лошадях и рассыпающими цветы на землю. Они касаются земли, и она оживает, наполняясь энергией любви. Расцветают сады, зеленеют луга, птицы поют, а сердца людей раскрываются любовью и добротой. А вот чтобы сеять семена мы как-то и не догадались…

Я улыбнулась.

– А потом мы с тобой поднимемся в Урочище, в священное место, которое мы посещаем иногда с моими дорогими подругами и поприветствуем наших родных богов, наших предков.

– Сколько ты мне всего интересного рассказываешь, еле успеваю переваривать.

– Успеваешь. Очень хорошо успеваешь. Я столько лет шла к этим знаниям, а тебе они даются так, как будто ты уже всё давно знала и сейчас только освежаешь память, всё понимаешь в одно мгновение, нет никакого противостояния. Тебе не нужно ничего доказывать и объяснять, ты сразу чувствуешь логику и здравомыслие сказанного мною. Я рада за тебя. Твоя душа пробудилась и берёт сейчас по праву то, что ей принадлежит.

Я обняла Дарину.

– Берегинюшка ты моя!

– Я берегиня?

– А кто же ты? Вон, как радеешь за землю родную… Истинная берегиня земли родной…

– Я же всё больше в брюках хожу, у меня и платьев-то особо нет. Забияка какая-то. Может быть, и я когда-то дорасту до твоего стиля?

– А что тут до него дорастать. Смени макияж на более спокойный и естественный. Перестань стричься. Вон, какие у тебя роскошные волосы. Представляю, какая ты будешь красавица, когда у тебя будет коса.

– Так я и носила в юности косу, а волосы бывало, как распущу… Всё, больше стричься не буду.

– А то, что в этих местах проходят военные учения, пусть тебя не огорчает. Это хорошо, что здесь размещён полигон, защита и охрана наших земель. Ты думаешь, если бы не эти обстоятельства, то здесь вот так же всё было бы девственно красиво? Да уже всё давно бы загадили, и заповедник разорвали по клочьям, настроили бы здесь вилл, обнесённых колючими заборами. А так, эта земля, как и прежде, остаётся стратегически важной для нашей Родины и здесь, как и раньше, решаются серьёзные, высочайшего уровня задачи. А за тюльпаны не волнуйся, отсюда они никогда не уйдут.

Здесь, на хуторе, у Дарины, всё мне было любо и дорого сердцу. Я словно окуналась в своё детство, снова была маленькой, беззаботной, счастливой. По сути, это и была моя малая Родина, ведь село, в котором я родилась, было всего в двадцати километрах отсюда. Но только сейчас там уже никого не было из родных и поэтому здесь, на этой воле, в гостях у этой удивительной женщины, мне было отрадно и тепло. Было много и такого, что я открывала для себя впервые. Жизнь в деревне, среди людей и жизнь на хуторе в уединении – это совсем разные вещи. Здесь, среди бескрайних степей, вольные не только люди, но и все животные, птицы, жучки, паучки. И даже трава мне кажется здесь вольной. Она никому не мешает, а стелется мягким ковром. То уточки её пощипают, то куры, ища прохладу, поваляются на ней в жару. Для меня было большим удивлением увидеть, как гусыня устроилась на ночь на тропинке далеко за подворьем.

– Да пусть там ночует, – сказала Дарина, – это она уселась снестись, да так и осталась на ночь. Если лиса подойдёт близко, собаки сразу дадут знать. Она умная, уйдёт. Эта барыня чувствует себя здесь главной. Живёт в паре с гусаком. У меня нет желания разводить гусей, а они вот так парочкой, как достались нам, так и живут.