5
Снег не переставал падать, слой за слоем покрывал пухом дорогу, припаркованные машины, голую местность. Наблюдать за медленно падающими снежинками можно без конца. До сих пор в Кафе-Пекарни не убрали мишуру, гирлянды, искусственные ёлки, напоминавшие о прошедшем новом году. Нина не отрывалась от окна, сложила руки в замок. Люси отряхивала свою куртку, мех на капюшоне походил на шерсть дряхлой кошки.
Уютное место, именно в нём чувствуешь дружескую атмосферу. Две подруги заказали по молочному коктейлю. Молчание нарастало с каждой секундой, они бы высказались друг другу обо всём, но обсуждать проблемы, ссорится — бессмысленно.
— Видела тебя с Марком недавно, давно вы вместе? — Не удержалась Люси, резко опустила голову в замешательстве. — Прости, можешь не говорить…
— Всё хорошо, — ласково подчеркнула Нина, от неё такое слышать не по себе, — мы познакомились давно, просто не общались особо. Слушай, он изменился за последние недели, со мной он другой, романтичный, весёлый.
— Ты сейчас точно Марка описываешь?
— Да, как бы странно это не звучало, но я люблю его и он меня. — Нина точно была не в себе, сказала правду, но переживала, нервничала, сжимала руки. — Ты, наверное, с Дианой часто общаешься, с Кайлой, Дарьей.
— Не сказать, что уж, прям… часто. Мы сдружились за последнее время, стали чем-то большим обычных друзей.
— Слушай, а я тебе была больше, чем друг? — Злая интонация проснулась, на первый взгляд, в добренькой Нине, сразу осознала и сменила накал.
— Да, честно, нас связывают многое, наши истории, происшествия, сколько мы пережили? Ты останешься моей подругой, как бы ты не хотела всё изменить, но от меня тебе не скрыться, уж извини.
«Нина умная, ведь так? Она продумала всё до мелочей, могла произвести впечатление и его же отнять, создать «игру», где главным была бы Нина. Как же мы ошибались тогда, а ведь всё было просто, и мы играли по её правилам, но, а что нам оставалось делать ещё?».
Добрая официантка принесла поднос с двумя стаканами, пожелала приятного аппетита, улыбнулась белоснежными зубами. Нина недовольна, она порывалась обвинить Люси во всём, но атмосфера невидимой доброты помешала сделать нечто злое.
— Видела, сегодня Диана с Аланом расстались при мне. Ведь ей говорили все, а она не слушала, теперь получила. — Нина ковырялась трубочкой в стакане, обхватила стакан одной рукой, чувствовала сковывающую боль от холода. Продолжала плотно держать напиток. — Она же получила то, что хотела? Верно? — Наконец-то Нина лестно улыбнулась. В страхе Люси догадывалась, но боялась произносить вслух.
— Так зачем ты позвала меня сюда? Хотела мне это сказать? Я только сейчас начинаю понимать… так, это ты их свела? Ты знала, это твой эксперимент? Да, что ты за человек такой?
— Хватит, Люси, ты бы поступила на моём месте так же. Она хотела этого, она получила.
— Зачем? Что ты хотела этим доказать? — Люси возмущалась, разводила руками, глядела вокруг.
— Прости меня, Люси, но я хотела тебе так отомстить… сведя их вместе… — Она ударила Нину по щеке, красный след виднелся. Она без лишних слов встала из-за стола, оделась, вышла вон. Ледяной стакан Люси остался нетронутым.
«Когда понимаешь, что вернуть время вспять не возможно, то начинаешь задумываться. Ведь, если бы этого не было, то всё было б иначе, возможно, лучше, чем сейчас. Люси, это один из тех людей, которые делают всё, дабы сделать всё к лучшему. Алан был её, в мечтах, в мыслях, в прошлом, но не в настоящем. Как бы мы не старались, но многое упустим всё равно». Люси надеялась, что всё ещё можно изменить, но слёзы не давали сконцентрироваться, толстая пелена на глазах мутнела взгляд. Она остановилась у остановки, дожидаясь автобуса.
Уборка в доме — наказание для Дианы, рядом радовала Молли. Тётя Ира удивлена видеть её, знакома с её родителями много лет. Сегодня она ночует у подруги. Они приготовили фильм на вечер, вкусняшки, два пледа. Диана намерена рассказать маме о случившимся. Пригласила к себе в тёмную комнату, рядом её держала за руку Молли, приговаривая: «Всё хорошо…». Напротив строго приготовилась мать, но в душе любила дочь и желала ей самого лучшего всю жизнь.
«Сначала начала говорить о нём, рассказывать слухи и то, чем он являлся на самом деле, а я не видела… точнее не хотела видеть. И тут слёзы начали сами вырываться из глаз, истерика. Мама бросилась меня успокаивать, гладить по голове, а Молли нежно проводила по руке. В тот момент я поняла, что в мире ещё остались несколько людей, которым могу доверить всё, и жизнь, и боль… спасибо, вы дали мне шанс для того, чтобы жить»
— Всё хорошо, — обнимала тётя Ира Диану, — это не твоя вина, и никогда не буду упрекать тебя, слышишь? Всегда поддержу твой выбор.
— Но… если бы… я… не… стала знакомиться с ним… не… не стала привлекать, то его б в моей жизни не было. — Не могла придти в себя Диана, окружённая ласками.
— Знаешь, сколько у меня было парней? За мной когда-то бегали толпами, часто выбирала красивых, но быстро они меня бросали или я их… но однажды встретила твоего отца, он мне показался не таким красивым, но что-то меня зацепило. — Задумалась мама, кажется, и её придётся успокаивать. — Никогда не жалела, что встретила его. Он подарил мне Вику и тебя, и сколько бы я не желала ему смерти, то не расценивала как настоящую угрозу, он подарил мне счастливые моменты. Смирилась с этим, тебе советую так же…
Диана стёрла влажность с лица краем вязаной кофты. «Не держала я зла, никогда. Бывали моменты, когда настроение подводило к грустным, безысходным мыслям, но никогда не желала чистого зла и в этом моя слабость».
Ветер сопровождал озлобленную Люси. Она считала себя дурой, обзывала, но больше задумывалась вернуть отношения с тем, кого любила и любит до сих пор. В уголках галереи фото, в телефоне, хранились до сих пор его фото, как они сидели вместе, обнимались, ласково целовали друг друга. Она почувствовала боль и утрату, злобу и ненависть смешанную с холодными слезами. Люси не вытирала слёзы, они капали на морозною, грязную землю. Пролистывала одну за другой фото, вспоминая моменты, которые останутся в памяти, пожалуй, надолго.
Уютное место Нины сменила пара, на её месте в кафе сидели улыбающийся Эдвард и красивая София, её идеальная осанка, бархатные, русые волосы придавали особый вид. Одна, без подруги и он, один, честны перед друг другом. Их улыбки смешивались каждый раз воедино. Рукой София поправила свои волосы, оперлась головой на руку и внимательно вслушивалась в истории Эдда. Он рассказывал так легко, махая руками, делал смешные лица, коверкал слова. С ним она чувствовала безопасность, заметив невидимую нить, соединившую их взгляды, мысли, чувства.
«Даже, в самом радостном событии будет часть чего-то плохого, добро, как правило, рождает зло и наоборот». «Её мысли далеки от реальности, её ум омрачён несбыточными надеждами, которые довели до состояния эффекта…».
Дом пуст, никого вокруг, лишь мысли, съёдавшие остатки радости и добра. Кайла задумалась о жизни, в её глазах слёзы не могли больше литься, так как их больше нет… целый час горя, качавшись на стуле, держа в руке его подарок, в отличии от других его вещей, он не был таким мерзким. Плюшевый медвежонок с сердцем в руках помещался полностью в её сухую руку.
«Где по вашему появиться какой-то надежде? Вере? Или может чему-то светлому в душе того, кто потерял всё своё окружение и смысл жить дальше…». Равномерный стук в виски долбил голову Кайле, будто сигнал, что пора действовать. Она решила всё и готова идти куда угодно, лишь бы избавиться от вездесущей мерзости вокруг.
Она одела старую футболку, брюки, распустила волосы и с последними выжитыми слезинками на глазах расчёсывала распушившиеся пряди. Её грудь колыхалась от тяжелого дыхания. Перед зеркалом спальни поглядела себе в глаза, достала багровую помаду, написала перед собой: «Простите, думаю, так будет лучше. С любовью, Кайла…». Музыкальные предпочтения Кайлы опустились до странных песен, на подобии: «Вены резались сами». Эти мысли раньше бегали роем в её голове, но сейчас они достигли пика и сумасшествия. Она надела наушники под странный ритм перешла в ванную. Папа недавно купил пачку одноразовых бритв для своего станка, этим она и решила воспользоваться, села в холодную, пустую ванную вместе с музыкой и телефоном. В одной руке пару лезвий, а другая бесчувственно повисла через край ванны.
