Сейчас Эдвард Линден, ничуть не смущаясь, привел на бал в качестве спутницы девушку из колоний. И никакие шелка и атлас не могли скрыть ее слишком жестких темных волос и нездешнего разреза глаз, узкого и экзотического.

Натаниэлю было плевать, кто из лордов таскает с собой наложниц. Но сейчас, опустив глаза, рядом с Эдвардом стояла Шихонг. Та самая, что когда-то прижималась к Нейту в курильне и с акцентом рассказывала о любви, а потом ушла к другому богатому лорду.

Натаниэль не знал, что это Эдвард Линден, брат канцлера и владелец заводов по производству тесла-генераторов и энергоячеек.

Эдвард тем временем улыбался в усы и бесцеремонно кивал на протез Натаниэля:

— Вижу, прекрасно работает. Я рад, что наши энергоячейки на такое способны.

— На это способна механика, — ровно ответил Натаниэль. — Но у вас действительно прекрасный вкус.

— О да, дизайн я одобряю лично…

— И мы с вами бывали в одной курильне.

Натаниэль намеренно не стал называть ее «клубом», потому что прекрасно знал, что если существуют вредные привычки, то Эдвард Линден наверняка их попробовал. Опиум, шлюхи, алкоголь… вкус у него действительно был неплохим, а вот мозгов иногда не хватало.

Эдвард нахмурился, медленно понимая, к чему клонит Натаниэль, но тот уже успел вежливо раскланяться и отойти в сторону. Поставил так и не тронутый бокал на столик и незаметно прислонился спиной к колонне. Духота давила на виски, и Натаниэль подумал, что будет очень погано благородному лорду упасть в обморок посреди королевского бала.

Тут подошел очередной лорд, и Натаниэль натянул привычную вежливую улыбку.

Тео Холдер уверенно чувствовал себя на подобных приемах. Он быстро понял, что маска холодного аристократа укрывает лучше любой брони. Ты можешь скучать, быть расстроенным или попросту испуганным мальчишкой — но пока вежливо улыбаешься, всем плевать. А вот если ты достаточно внимателен, то можешь уловить важные детали.

Поэтому после первого танца с дочерью барона, которая так нравилась матери, Тео пригласил Калассу Карден. Сейчас — названую сестру Делмара, но главное, родную дочь леди Флорин.

Хитросплетения генеалогии Тео не любил. Но ему приходилось в ней ориентироваться, чтобы понимать, что значил тот или иной брак в прошлом или что принесло родство. Например, их собственная семья всегда была достаточно знатной. Но после того, как императрица вышла замуж за Эриха Холдера, младшего брата матери Тео и Ангелики, положение семьи стало еще выше.

Что позволяло некоторые вольности.

Каласса тоже приходилось дальней родственницей императрицы через леди Флорин, так что Тео не сомневался, пока они вдвоем танцевали, женщины постарше уже успели прикинуть, что мог бы принести подобный союз.

Самого Тео интересовало другое: что может знать Каласса о делах матери и о чуме? Особенно если Делмар прав, и болезнь выпустила леди Флорин. А другу Тео верил.

Он наклонился к уху девушки:

— Поговаривали, некоторые дворяне так испугались чумы, что собирались прийти на бал в респираторах. Надеюсь, вы о таком не думали, было бы печально прятать красоту.

— А вы тот еще льстец, лорд Теодор.

— Все зовут меня просто Тео. Пожалуйста.

— Может быть, Тео, все ваши слова будут на грани пристойности?

— А ты так хочешь чего-то непристойного?

Леди Каласса не казалась кроткой. Юная, она начала появляться на балах всего год назад, но цену себе явно знала — не удивительно, дочь леди Флорин вряд ли могла быть иной. Но сейчас она вскинула брови, как будто за удивлением пыталась скрыть растерянность.

Тео рассчитал всё точно: движения танца как раз в этот момент их развели, а когда руки снова соприкоснулись, Каласса смотрела с легкой насмешкой. Но ответить Тео ей не дал:

— Не волнуйтесь, леди Каласса, я джентльмен с безупречной репутацией.

— То есть ни разу не попадались?

Выпад Тео оценил и позволил себе улыбнуться.

Каласса вся состояла из контрастов. Густые темные волосы и бесстыдно красные губы клюквенного цвета. Спокойное лиловое платье и ленты насыщенного густого цвета темных лесных ягод. Ее взгляд казался спокойным и расслабленным, но Тео достаточно научился различать сквозь маски аристократов и видел затаившегося хищника. Густая зелень глаз Калассы напоминала о травяных змеях, которых держали в большом террариуме в одной из гостиных особняка Холдеров.

— Так вы не боитесь чумы? — будто невзначай спросил Тео.

— Нужно быть не в своем уме, чтобы не бояться. Но я верю, с ней удастся справиться.

— Вам лучше знать. Семья Карденов занимается лечебницами и болезнями.

— Но Делмар — ваш друг. Боюсь, вы осведомлены лучше моего.

Они оба ходили вокруг друг друга, делая короткие выпады на грани, показывая, что им известно больше, чем они говорят. До этого Тео всего лишь обменивался обычными по этикету фразами с леди Калассой, так что сейчас был удивлен: Делмар никогда не говорил, что его новоявленная сестрица отнюдь не так проста.

— Заходите к нам, лорд Тео. Ваш друг наверняка будет рад визиту.

Тео действительно давно не был у Делмара — последние полгода, когда лорд Карден женился на леди Флорин. Сейчас это звучало как приглашение, и Тео остался заинтригован. Он элегантно поклонился Калассе в конце танца и поискал глазами Ангелику.

Многие наверняка сочли бы то, как они с сестрой чувствуют друг друга, проявлением Древней крови. Но в Холдерах ее отродясь не было, и, хотя отец не мог похвастаться такой длинной историй рода, Тео не сомневался, дело просто в том, что они близнецы.

Ангелика мило ворковала с дамами и, заметив взгляд брата, сделала быстрый жест веером: всё в порядке.

Их отец не был знатного рода. Представитель обнищавшей дворянской семьи из провинции, откуда-то с севера, он приехал в столицу учиться в Академии, чтобы позже открыть собственное дело. Всё сложилось иначе. Аранна Холдер, наследница той Академии, встретила Элвина в длинных коридорах, они полюбили друг друга. А позже он стал ее мужем — об этом еще несколько лет судачила вся аристократия.

Тео слышал, именно Эрих Холдер выступал за этот брак старшей сестры. А позже он женился на императрице, но Тео не представлял, сколько в этом было любви, а сколько — холодного расчета. Дядю он почти не знал.

Зато от отца и он, и Ангелика унаследовали бледную кожу и необыкновенно светлые волосы, такие непривычные и выделявшие их при дворе. В детстве Ангелика часто плакала и думала, она некрасивая, но Тео удалось ее переубедить. А уж когда она подросла, это оценили и местные дворяне.

Изображая ленивую расслабленность, Тео заскользил взглядом по залу. К нему снова приближался лорд Эйнтауэр, но от него Тео уже услышал всё, что мог. Лорд покровительствовал искусствам и славился своей словоохотливостью. Но он был единственным этим вечером, кто открыто высказал неодобрение тем, что Тео решил закрыть Академию.

«Очень опрометчивое решение».

Тео вежливо поблагодарил. На тему Академии он уже успел поссориться с матерью, которая пусть и считала, что он прав по сути, но не одобряла подход: императрица запретила что-либо делать, идти против нее — не лучшая идея. Но Тео упрямо стоял на своем: Академия почти у реки, если чума перекинется на этот берег, то первым делом примется за студентов.

Не говоря о том, что они могут разнести болезнь по всему городу.

Снова говорить о том же самом с лордом Эйнтауэром, который ко всему прочему был еще и глуховат, не хотелось, поэтому Тео ловко и как будто невзначай ушел с его дороги, увлекшись проезжавшим мимо автоматоном. Наверху у него на подносе стояли бокалы, и Тео нарочито долго выбирал среди представленных сортов вина.

Выцепил взглядом Делмара, тот стоял с отцом и леди Флорин, хмурился и явно оставался недовольным. Ему дворянские игры давались особенно плохо. Натаниэль обычно справлялся куда лучше — терпеть не мог, но как наследник богатого и важного рода с детства привык, когда нужно улыбаться и какие бессмысленные фразы ронять.