– А ты попробуй. Матрас-то не зря покупали, – добавила она, а я закатила глаза. И решила сменить тему.

– Я сегодня мужчину заметила, похож на отца Джульетты. Стоял в подворотне, напротив нашего офиса.

– Точно он?

– Похож.

– Странно, что ему здесь понадобилось?

– Вот и я думаю, что?

– Он мужик с характером. А вот дочку, видишь, просмотрел. Да и разве уследишь? Только на что вы ему понадобились? – нахмурилась она. – Узнать, кто девке дурь продал? Так Владана беспокоить без надобности. У нас здесь все на виду. Любой нарик расскажет, кто девку жизни лишил.

– Может, его интересует, кто за всем этим стоит?

– Колумбиец, кто ж еще! Нет, глупости это, обозналась ты.

Я-то знала, что не обозналась, но спорить не стала. Однако разговор продолжила и получила массу сведений о семье Джульетты. Жаль, не знала, что мне с этими сведениями делать. Посетители в баре начали прибывать, беседу Тамаре пришлось прекратить.

Бросив взгляд в окно, я увидела, что возле офиса тормозит джип Владана, и вышла из кафе.

– Я на пять минут, – сказал он, заметив меня. – Пока я беседую с хорошими людьми, собери сведения об этом Фонде. Ну и о фирме Малышева.

Я кивнула, подумав при этом: «Могла бы и сама догадаться».

Мы вместе вошли в офис, но задержался здесь Владан недолго, что-то посмотрел в интернете и направился к дверям. Однако траекторию сменил и оказался возле моего стола. Я к тому моменту успела найти сайт Фонда.

– Что-то хотел сказать, из головы вылетело, – нахмурился Владан.

– Вспоминай.

– Как отрезало.

– Посмотреть, что есть на Екатерину? – подсказала я.

– Вряд ли.

Он продолжал хмуриться, а в глазах плескался смех. Тут до меня с опозданием дошло: Владан дурака валяет.

– Ты вроде на память не жаловался?

– Старею, наверное, – усмехнулся он. Сделал пару шагов, повернулся и сказал: – Вспомнил. Ты самая красивая девушка в мире.

– На бумажке запиши, вдруг опять забудешь, – съязвила я.

– Запишу. Золотыми буквами на серебряной пластине.

– Звучит издевательски.

– На тебя не угодишь. Кстати, я тебя люблю, – взявшись за дверную ручку, сказал он.

– Гад.

– В смысле?

– Ты бы мог меня поцеловать, а не бежать сломя голову.

– Поцелую, когда вернусь.

– Я тебя люблю, – сказала я ему вдогонку.

Плохого настроения как не бывало, вместе с ним растворилось и беспокойство. Абсолютно счастливая, я приступила к работе. Итогом стала стопка листов А4, которую я положила на стол Владана. Тут, кстати, и он вернулся.

– Как прошла встреча? – спросила я.

– Нормально.

Он устроился за столом, а я пояснила, кивнув на бумаги:

– Верхняя пачка – Фонд, далее – фирма Малышева. Катерину я тоже проверила, но о ней сведений почти нет. В ее «Фейсбуке» только новости Фонда и ничего личного.

– Похоже, с личным у нее проблемы, – кивнул Владан.

– Жаль, если так. Мне она понравилась.

Владан стал просматривать бумаги, а я решила еще кое-что проверить. Наконец он отложил бумаги в сторону.

– Что ты узнал? – поспешила я задать вопрос.

– Екатерина права, особо следователи не продвинулись. Подозреваемых как не было, так и нет. В том, что мотивом убийства явилась ее профессиональная деятельность, то есть этот самый Фонд, они с самого начала сомневались.

– Как же так? – нахмурилась я. – Ведь это очевидно.

– Выходит, что нет. По мнению знающего человека, убивать Ольгу смысла не было. Прежде всего потому, что никакой угрозы Фонд для наркоторговцев не представлял. Если поначалу какая-то борьба с наркоманией и была заявлена, то сейчас это скорее клуб по интересам. В тесной связке с городской администрацией Фонд занимается организацией досуга, так сказать, в профилактических целях. Говоря попросту, молодым людям вместо того, чтобы по улицам шляться, предлагают занятия по душе.

– Тоже неплохо, – пожала я плечами.

– Согласен. Но за это не убивают.

– И к чему склоняются следователи? Грабители не ожидали застать хозяйку дома?

– Вполне подходящая версия, учитывая дурную славу нашего района. Но есть одно «но». Ни в комнате, ни на окне, которое вскрыли, не обнаружено ни одного отпечатка пальцев.

– И что тут необычного? Грабители были в перчатках. Сейчас об отпечатках пальцев даже детям известно.

– Сомневаюсь, что наркоманы стали бы особо париться по этому поводу. Об отпечатках пальцев подумает убийца, а не обдолбанные придурки, которые лезут в дом, чтобы стянуть что-нибудь на дозу.

– Значит, все тщательно вытерли уже после убийства. Поняли, что натворили, испугались и поспешили уничтожить все следы.

– На это нужно время. А внизу был брат. Допустим, они в курсе, что он не поднимается на второй этаж, но вызвать полицию, заподозрив неладное, он вполне мог. Под окном тоже ни одного четкого отпечатка. Собака след не взяла.

– Ты хочешь сказать, убийство было тщательно спланировано?

Владан кивнул:

– Похоже на то.

– Но… тогда следует подумать, кому мешала Ольга. Тем более если профессиональная деятельность не являлась поводом для убийства.

– В таких случаях надо искать деньги, – продолжил Владан. – Но Фонд после гибели Ольги дышит на ладан, больших денег там нет. Брат – инвалид, и от ее смерти куда больше потерял, чем выиграл. Ольга пыталась сопротивляться, на руках синяки, но под ногтями ничего.

– А должно бы, если она сопротивлялась, – кивнула я. – Еще один повод решить, что убийцы хорошо подготовились.

– Убийца, – поправил Владан. – Нет никаких оснований утверждать, что их было двое.

– Значит, мы имеем дело с хорошо спланированным убийством, которое не связано с работой Фонда.

– Это утверждение все же не мешает проверить. Поэтому давай-ка прокатимся в одно малосимпатичное место. Я бы предпочел ехать один, но, хорошо зная тебя…

– Я поеду с тобой, – закончила я, а он поднялся из-за стола.

В машине я таки проявила интерес и спросила:

– Куда мы едем?

– В ночной клуб «Огни». Время раннее, но хозяина клуба мы, надеюсь, застанем.

– А кто хозяин? – Хоть я и старалась быть в курсе здешних реалий, но многого, к сожалению, не знала.

– Петряков Сергей Андреевич.

– Колумбиец? – переспросила я, а Владан кивнул.

О Колумбийце я, само собой, не только слышала, но даже успела с ним познакомиться. Как-то он явился в наш офис за помощью, хотел, чтобы Владан разыскал киллера, охотившегося за его людьми. Но Владан ему отказал, правда, киллера все равно поймал[1], так что не ясно, как встретит нас Петряков, но почему-то восторженного приема я не ждала.

– Зачем нам Колумбиец? – сказала я. – Ты ведь не надеешься, что он признается в убийстве Ольги, если в самом деле к нему причастен?

– Как знать, – усмехнулся Владан.

Я решила больше с вопросами не лезть. Не то чтобы предстоящая встреча меня пугала, но беспокоила совершенно точно. Владан из тех людей, с кем местные бандиты не вступят в конфликт, трижды хорошо не подумав. И все же… У Колумбийца слава жестокого и скорого на расправу парня. Говорят, он умудрился побывать в колумбийской тюрьме, откуда, собственно, и прозвище. Хотя кличку мог получить и потому, что по всем статьям считался наркобароном. Врагов у него немало, но и связи, судя по всему, имеются. Я уже не говорю про деньги. Что и позволяло ему до сих пор наслаждаться свободой, хотя по ту сторону тюремной ограды его явно заждались.

Намерения Владана были не совсем понятны. Ясно, что на дружескую беседу он не рассчитывал, и каяться в своих грехах Колумбиец уж точно не будет. Значит, Владан, скорее всего, намерен сообщить, что готов заняться этим делом, тем самым вынудив Петрякова действовать. Не мне учить Марича, как поступать в таких случаях, но идея лезть на рожон не самая лучшая. Впрочем, Колумбиец о нашем участии и без того скоро узнает, так что по большому счету ничего мы не теряем.

Пока я размышляла об этом, мы успели подъехать к двухэтажному зданию, фасад которого украшало гигантское граффити: огни большого города. Угадывался Большой мост и Патриаршие сады. Было еще светло, и граффити я хорошо рассмотрела, пока мы шли от парковки к дверям заведения. Дверь оказалась заперта. Владан бухнул кулаком пару раз, после чего ожило переговорное устройство, скрытое от глаз, и мужской голос сурово поинтересовался: