— Спи дальше, парень, — задушевно посоветовал голос. — Здесь это обычное дело.

Но он не мог снова уснуть. Тем более, что дверь вскоре снова открылась и послышался женский голос на грани истерики.

— Нет! Ты ничего не говорил о пятерых друзьях! — молоденькая чернокожая девчонка лет семнадцати пыталась вырвать свою руку из железной хватки мускулистого белого парня.

Дружный взрыв хохота прервал ее возмущенные крики.

— У нас сегодня удачный день, детка. Считай, что у тебя корпоративная программа.

Из-за края ящика было прекрасно видно, как огромный мужик давит девчонке на плечи, заставляя ее опуститься на колени, в то время, как другой расстегивает ширинку.

— Мы должны остановить это, — Питер быстро натянул маску и попытался облачиться в новый костюм, но ничего не получилось.

— Я так не думаю, — произнес голос, и черная масса приклеила руки Питера к ящику, за который он держался. Хохот в дальней части склада становился громче и дружнее.

— Сейчас же! — прорычал Паук, пытаясь сделать хоть шаг, но тонкие черные нити, расползающиеся в стороны от его тела крепко держали его в укрытии.

— Неа.

Черная паутина оплела все его тело, закрыв даже рот, чтобы Питер случайно не отвлек преступников от их занятия криком или другими звуками.

— Ну, разве что мы их сожрем, — смягчился голос. — В противном случае мы не двинемся с места.

Надежно приклеенный к ящику и к полу, Питер больше не мог видеть, что происходит на складе, но отчаянные крики девчонки, перемежающиеся с рвотными позывами слышал очень хорошо. Кроме того, благодаря сверхъестественному восприятию своего нового друга, он еще и имел представление о нескольких слепленных воедино горячих телах, истекающих потом и…

«Когда мы закончим — пообедаешь!» — зажмурившись, подумал Питер настолько громко, насколько это возможно.

— Ладненько.

На этот раз он был совсем не похож на костюм. Тело прибавило в весе и росте как минимум вдвое. Разгибая спину, чтобы подняться в полный рост, Питер понял, что теперь смотрит на мир с совершенно другого ракурса.

Раскидать бандитов в стороны и сделать так, чтоб ни один из них не поднялся, не заняло и минуты. Если кто-то из них и успевал вытащить оружие, то пули просто вязли в черной массе огромного тела. К выражению ужаса на людских лицах Питер привык еще когда охотился на Стервятников, так что сюрпризом это для него не стало. Неожиданной стала мысль, что эти люди заслуживают умереть в мучениях. Почему бы и нет, в конце концов?

— Твои легкие и печень никуда не годятся, но сегодня мы голодны и не привередливы, — подняв чернокожего парня за горло над землей примерно на метр, сладко промурлыкал монстр, который был Питером Паркером лишь наполовину. — Начнем с головы.

— Неа, — сказал Питер и рука монстра сама собой дернулась, отправляя бандита в долгий полет через склад.

— В смысле? — капая слюной на пол, прошипел монстр, щуря белые склизкие глаза.

— В смысле я передумал.

— Тогда и я тоже.

— Что?

Питер ожидал, что его снова свалит приступ дикой боли, что паразит сожрет изнутри его вместо жертв, которых не получил, но этого не случилось. Он заметил, как теряет в росте и весе, уменьшаясь до своего обычного размера, и вот он уже стоит посреди склада в штанах, мастерке и потрепанной самодельной маске и рассматривает свои, вполне обычные, руки.

Шорох за спиной привлек его внимание, и он обернулся. Тяжело дыша и с огромными от ужаса глазами, девушка в разорванной одежде целилась в него из пистолета. Ее руки дрожали, но с такого расстояния промахнется только слепой.

— Я не… — Питер поднял руку, чтобы сказать, что не причинит ей вреда. Но того, что она видела до этого, оказалось достаточно, чтобы не ждать окончания фразы.

Она выстрелила семь раз. Попала пять.

Отступить на шаг, чтобы уйти с линии огня было проще простого с его-то реакцией, но левая нога вдруг будто приросла к полу. И он поймал пять патронов кольта сорок пятого калибра прямо в грудь.

Падая на пол среди переломанных тел поверженных врагов, Питер не мог думать ни о чем, кроме боли. И глотке воздуха, сделать который ему больше не суждено.

— Я хотел рассказать тебе про нее, но ты так торопился, — голос на этот раз был даже печален. — Мы встречали ее не раз, когда зачищали притоны. Освобожденная от своих хозяев, она возвращалась снова и снова. Потому что в кризисных центрах никто не предложит дозу. На бирже труда требуют работать руками. Она не знает жизни, кроме этой. И не хочет знать. Люди не заслуживают чуда, Питер. И не ценят его, даже когда видят.

Свет стал более тусклым. Девушка ходила по помещению, осторожно переступая между телами, и собирала свою одежду. В одном из ящиков она нашла то, что ее крайне заинтересовало, и принялась набивать свою маленькую сумку пакетами. Ее руки тряслись, она то и дело роняла что-то на пол, но не бросала добычу…

«Я могу залечить твои раны. Мне нужен только материал».

«Я не стану есть людей».

«Значит, ты умрешь».

«Значит, я умру».

========== Глава 4 ==========

Тяжелое скользкое небытие в море боли все длилось и длилось, а за ним не было ни смерти, ни избавления. Ставка на то, что смерть освободит его, не сыграла, Питер даже сознание не потерял. Он просто задыхался заполнившей легкие кровью целую чертову вечность и чувствовал, как с каждым ударом сердца кровь выталкивается из ран и стекает на пол. Все это можно было прекратить, согласись он на выдвинутые ему условия, но как тогда жить дальше?

Расстрелявшая его из кольта девчонка давно ушла, скрипнув огромной дверью. Снаружи снова начался дождь.

Похоже, этот монстр не пытался убить его, хотел просто заставить страдать. Но если Питер хоть что-то узнал об этом существе за последнее время, то все ощущения оно разделяло с носителем полностью. И хотя вокруг было достаточно полуживых бандитов, оно не покидало его. На какое-то время Питеру как будто удалось отключиться, но несколько негромких хлопков один за другим вывели его из забытия, а затем кто-то бесцеремонно ткнул его носком ботинка в плечо.

— Смотрю, рыбная диета тебе не пошла, пацан, — этот голос Питер не сразу узнал. Единственный раз, когда он видел этого человека, тот падал с двадцать четвертого этажа и страшно орал. — Хреново выглядишь. Слишком много свинца в крови, а?

Питер почувствовал, как с лица стягивают маску. Если бы не ужасная боль, он непременно ответил бы что-нибудь саркастичное, а так было недосуг.

— Веном, ты еще там?

«Веном - это твое имя?»

«Наше имя».

Симбиот никогда не называл себя так раньше, из-за чего Питеру приходилось изворачиваться, называя его то соседом, то гостем. Паркер предполагал, что подобной твари вообще не нужно имя, настолько ее природа отличается от человеческой, и был практически прав. Веном не носил собственного имени, он делил его на двоих. А значит “Веном” - имя симбиота и того плечистого парня, а не симбиота и Паркера.

Питер почувствовал, как его голова сама собой резко повернулась в сторону. Глаза распахнулись и яркий свет тут же ударил по ним, по щекам потекли слезы.

— Эдди, — утробным голосом произнес он, и было в звуке этого имени что-то странное. Даже не в самом звуке, а в том, как он отзывался где-то внутри, среди намертво спаянных клеток человека и потусторонней твари. Это было не приветствие, а констатация факта, признание существования другого как чего-то крайне важного.

— Думал, я тебя не найду, зараза? — опустившись на одно колено проговорил крупный мужчина в серой куртке и джинсах. — Это же твоя любимая кормушка. Обидно, когда привел лошадь к водопою, а она не хочет пить, да?

Он наклонился ближе, заслонив собой свет, так что Питер смог различить каждый волосок на его небритой щеке.

— Сюрприз, кусок дерьма, — с издевательской ухмылкой проговорил Эдди. — Не каждый будет убивать ради тебя.

Питер дернулся, пытаясь вздохнуть, но из легких донеслось только бульканье, а из носа хлынула кровь. Эдди вздохнул и выпрямился, он хорошо понимал, что не может помочь мальчишке сам, и не может заставить Венома сделать это. А еще он понимал, что чем меньше супергероев знают о его аморфном черном приятеле, тем лучше.