— Да уж… представляю, маленькая девочка висит на ноге этой горилы Вильгельма! — пошутил Иван.

— Да… но на отца подействовало! А расскажи теперь ты! — загорелась Лилли от нетерпения.

— Что рассказать? — спросил парень.

— Как твоё детство проходило!

— Ой, это долгая история! — попытался уйти от этой темы Иван.

— Мы не спешим! — с нетерпением в голосе настояла Лилли и, повалив парня на мягкую траву, легла на его грудь. — Теперь рассказывай! — сказала она.

— Ну хорошо! — смущённо согласился парень и, прижимая девушку к груди, поглаживая её по голове, он начал свой рассказ. — Я родился в семье среднего класса, при чём я не рождался в столице или в Питере, это город такой в России. А всё, что не Москва или Питер, всё живёт не так богато. Я родился в Люберцах, это город в московской области. В России детям так не уделяют внимания, нет, возможно, кто-то и уделяет столько времени, но в большинстве своём дети воспитываются улицей, если выжил — значит, молодец. Шёл 2006 год, мне было семь лет… боже, как мы только пережили этот год! Нашим любимым развлечением были салочки на дороге! Конечно, дворовые дороги не такие оживлённые, как трассы или шоссе, но машины там тоже ездили. И вот было у нас соревнование: едет грузовик, и кто ближе всех к нему перебежит дорогу, тот и победил. На удивление, никто не умер. Или мы выдавливали из дешёвых петард порох, брали кирпич, находили глину, что было не так уж и сложно, дорог в нашем городе было не много, а если и были, то в ужасном состоянии! Так вот, находили глину, она хорошо заметна после дождя, так как она размокает и её легко отличить от земли, замазывали ей один конец кирпича, затем разводили большой костёр, перед этим положив на кучу палок и хвороста этот самый кирпич, глиной вверх. Поджигали, ждали, пока потухнет. Потух! Подождали, пока кирпич остынет. Кирпич остыл, одна из сторон кирпича была замазана, засыпали в свободные дырки порох, затем искали, из чего сделать фитиль. Не нашли! Кто смелый был, брал горящую петарду и кидал её на этот кирпич. Петарда взрывалась, а вместе с ней загорался порох в кирпиче. Иногда бахало, иногда из этих дырок била такая струя, вернее струи пламени, что небесам жарко было. Но если всё-таки взрывалась, то взрыв был как от танкового фугаса! Взрывали далеко от домов и машин, а сами прятались за бетонными стенами, чёрт его знает, откуда эти стены, но иногда на поверхности, где не было дворов или машин, можно было встретить такие стены. Чёрт его знает, чем они были, но когда мы их находили, они становились нашими баррикадами. Халабуды из мусора строили, со спичек срезали головки, камнем дробили их, закладывали их в дырки на дорогах, и сверху кирпич кидали, кирпич был вообще многофункциональным. Бахало сильно — мы радовались. Дрались с бродячими псами, когда они приходили к нам на площадку. Потом жалели их, покупали в мясном магазине обрезки и кости, и, отводя собачек подальше от дома, родители приказывали, кормили их. Правда, их потом отстрелили всех, жалко было, у нас даже первые два дня траур был! Но потом родился план мести. Мы купили кучу овощей, а в частности помидоры, картофель, свеклу. Положили их в большую коробку и закопали её, сверху разожгли костёр, а через два дня раскопали её. «Старшаки» нам отдавали б/у баллончики с краской, в которых ещё немного было. Ну и… когда стемнело, мы по-закидывали все патрульные машины этими уже гнилыми и вонючими овощами. После разрисовали всякими непристойностями главный вход и стены. Затем получили чертей от сотрудников милиции, а наши родители штрафы. Два дня улица пустела, потому что нас всех по-наказывали родители. Ну, а потом, когда нас всех отпустили, мы снова скинулись, накупили дешёвых сосисок, один из старших дал нам нож, мы им наточили палки, доводя их до состояния шампуров и, устроили пир! Сейчас я вспоминаю это всё, и это уже кажется безрассудным, опасным! Но тогда это казалось обычным делом! — поведал свои воспоминания из детства Иван.

— Вау! Ты действительно прав, как вы выживали там? Это же опасно! — восхищалась такой историей Лилли.

— Вот и я так думаю! Сейчас… а тогда это было привычным делом. Кстати, тех собак даже не полиция убила! Но мы об этом узнали поздно! Но сотрудники правопорядка, как бы смешно это не звучало, получили по самые уши.

— А почему смешно? — спросила девушка.

— Ну… в России не самые… так сказать… честные люди. Как пелось в одной старой-старой песне, которую у нас всем двором было принято слушать: «Кто помогать, по сути, должен —тот тебя обчистит!», и эта песня очень хорошо отражала суть.

— Как это?! — поистине не верила в такое Лилли.

— Эх… это ты выросла в Японии, передовой стране мира. А я нет, ну да ладно, не хочу говорить об этом!

— Ну ладно! Тогда погуляем ещё или полежим?

— Полежим! — сказал парень, крепко прижимая девушку к себе.

— А что мне в бок упирается? — смущённо спросила Лилли.

— Эм… фонарик! — сказал Иван в растерянности первое, что пришло в голову, чем вызвал очень громкий смех девушки.

Так и пролежали они в этой траве в полной тишине, но в приятной компании друг друга. Со всех сторон пару заливал приятный вечерний свет, тёплый воздух неспешно развивал их волосы. Иван будто почувствовал, что время остановилось, и опомнился только когда начало темнеть.

— Ладно, пойдём! Меня, наверное, уже ищет твой отец, — с сожалением сказал парень, после чего они пошли домой.

По приходу домой Ивана сразу же забрал Роберт. Позже ни сидели в его кабинете, и отец Лилли налил полный бокал коньяка себе и парню.

— Пей! — сказал он приказным тоном.

— Я не…

— Пей! — настоял Роберт. Но парень лишь слегка смочил губы, как его насквозь «пробил» крепкий дух этого напитка.

— Я никогда раньше не пил, а тут столько… не заставляйте, прошу! — попросил Иван с одним глазом как у кота из Шрека.

— Как мой новый подчинённый, ты должен выполнять то, что я тебе говорю! — сказал Роберт, не оставляя парню выбора. — До дна!

Ивану ничего не оставалось, кроме как подчиниться, и он выпил весь бокал за один раз и уставился на Роберта, стараясь смотреть в одну точку и концентрироваться на ней — так парню казалось, что он не опьянеет слишком сильно.

— Молодец, а теперь послушай меня! Я согласен спонсировать твой клуб, только слегка изменим твои условия! — начал Роберт свою речь.

А тем временем Лилли, которую парень довел до её комнаты, решила узнать, о чём говорит Иван с её отцом. Аккуратно встав с кровати, взяв свою трость в правую руку, она осторожно стукнула ей об пол и внимательно прислушалась к звуку. Таким методом «эхолокации» она дошла до середины пути, как её сзади окликнули. По голосу это был Бернард.

— Леди Лилли, Вы что-то хотели? — спросил дворецкий.

— Да так, решила немного пройтись, не хочу сидеть в комнате, — невозмутимо ответила девушка.

— Сегодня на ужин будет рыба, Вы не против? Я решил уточнить у Вас, пока повара еще не приступили к работе, — сказал Береард.

— Ой, я не против! — спешно ответила Лилли в надежде, что дворецкий сейчас быстро уйдет. — Хотя… Иван не очень любит рыбу, можно заменить на какое-нибудь мясо?

— Конечно, что пожелаете?

— Лучше спросите у самого Ивана, хотя он говорил, что любит свиные отбивные! — ответила девушка.

— Хорошо, тогда к ужину будут свиные отбивные! — закончил Бернард, затем послышался топот уходящих шагов.

Когда он вовсе стих, Лилли шумно выдохнула и пошла дальше. Но как только она подходила к двери, ведущую в кабинет её отца, эта дверь неожиданно распахнулась и послышались чьи-то шаги.

— О, привет! — послышался голос её любимого.

— Привет! — ответила девушка.

— А ты чего тут? — удивлённо спросил Иван.

— Да вот решила узнать, как ты? Что ответил мой отец? — спросила Лилли.

— Ой, пойдём, я тебе по дороге расскажу! — предложил парень.

Она взяла его под руку и они вместе пошли, но, сделав лишь шаг, Иван вдруг рухнул на одно колено.

— Что с тобой?! — не на шутку испугалась девушка.