Хлопок аппарации немного напугал Гермиону, но ее организм был таким уставшим, что она даже не вздрогнула.

— Грейнджер? — удивленно-обеспокоенно произнес Драко. — С тобой все нормально?

Видимо, у аристократов на приветствия аллергия.

— Да, все в порядке, — кивнула она, немного отступила и обошла стойку с поверхностями с другой стороны, чтобы видеть его.

Спортивные штаны и обтягивающая водолазка темно-серого цвета так хорошо на нем смотрелись, что были практически неотъемлемой частью Малфоя. Боже, не нужно было сюда переезжать. Он бросил спортивную сумку на пол, налив себе воды.

— Как твоя тренировка? — она решила поддержать разговор, потому что просто стоять здесь и пялиться на него не было никаких сил.

— Как обычно, — коротко ответил Драко, все еще не сводя с нее обеспокоенного взгляда. — Ты была у Скорпиуса? Тинки пытается выстроить для него нормальный график, так что ему скоро пора спать.

— Нет, я пришла буквально несколькими минутами ранее, — покачала головой Гермиона. — Сейчас зайду к нему. В Министерстве сегодня аврал.

Она взяла сумку в руку, попытавшись уложить все папки в другую, но те, как на зло, совершенно не желали поддаваться, а палочка уже лежала в заднем кармане.

— Выписываешь журнальчики с моим изображением, Грейнджер? — насмешливый голос раздался сзади нее, и Гермиона, посмотрев вниз, увидела обложку на которой Малфой был в том самом костюме со дня рождения, о котором судачила Мэри. — Если тебе так сильно хочется на меня посмотреть, то я могу тебе показать вживую. Стоит только попросить.

Его ехидный голос проникал через воздух ей прямо в рот, а оттуда в желудок, пробуждая какое-то странное трепещущее чувство. Настроение Малфоя вмиг поднялось. Неудивительно, неловкость Гермионы всегда его радовала.

— Еще чего, — фыркнула она, отбросив журнал со стопки, и все же достала палочку, чтобы заставить все ее вещи левитировать в комнату на втором этаже. — Это появилось здесь из-за моей напарницы. Она, знаешь, не слишком умная. Ты смог запудрить ей мозги, и Мэри клюнула.

— А ты? — немного поднял подбородок Драко, спрашивая. — Тебе я смог запудрить мозги?

— Нет, — покачала она головой, пытаясь выглядеть уверенно.

Ты не запудрил мне мозги, но я почему-то не перестаю клевать на эту удочку. Словно глупая рыба, которая знает, что ее после этого убьют, все равно плывет на неестественно яркую приманку.

— Тогда почему ты все еще стоишь так близко? — улыбнулся Драко уголком рта, наблюдая, как она осознает, что стояла, словно вкопанная все это время.

— Ты просто невыносимый человек, — психанула Гермиона и, развернувшись на каблуках, обошла стойку и уже почти вышла через арку, резко остановившись.

— Ты придумала достойный повод остаться? — улыбнулся Малфой, и ей захотелось передумать делать то, что она собиралась сделать, но совесть ей не позволила.

— Я хотела тебя поблагодарить. Так или иначе, если бы не ты, моя жизнь была бы в опасности. Точнее, в большей опасности, если бы не твое предложение пожить здесь, — эти слова дались Гермионе непросто, но их нужно было сказать. Потому что она такой человек.

— Тебе не кажется, Грейнджер, что в последнее время приходится слишком много меня благодарить? — Драко медленно подошел к ней, словно зная, что девушка все равно никуда не денется. — А я так не люблю пустые благодарности.

Ее брови взлетели вверх несколькими секундами позже после произнесенной им фразы, потому что она слишком сосредоточилась на движении его губ, которые, Мерлин их дери, почему-то опять оказались слишком близко, хотя Гермиона честно постоянно пыталась уйти.

— И… что ты хочешь за это?

— А что ты можешь мне предложить? — он наклонил голову, опираясь на правую руку с левой стороны от ее виска, будто устав стоять. Но Малфой просто устал слишком долго не вводить ее в смятение. Словно у него был чертов будильник!

— Я понятия не имею, что тебе могло бы пригодиться, — Гермиона попыталась отступить назад, но едва ли расстояние между ними увеличилось хотя бы на полшага. — Я не знаю тебя достаточно хорошо.

— Ну, ты ведь была моей женой, где-то там, в другой реальности, — проговорил Драко, сосредоточив свое внимание на ее локоне, который он медленно накручивал на палец. — Подумай, как бы ты могла меня отблагодарить, если бы была моей женой?

Гермиона сглотнула, слыша, как тикают часы в прихожей. Она точно знала, что Малфой имел в виду, и хотела задушить их обоих голыми руками. Его за то, что смеет так себя вести. А себя за то, что какая-то часть ее, бесспорно порочная и неправильная часть, только этого и хотела — отблагодарить парня таким путем.

— Если бы я была твоей женой, Драко, — Гермиона специально сделала акцент на его имени и подвинулась ближе, практически соприкасаясь с ним носом, — то мне бы не пришлось тебя благодарить за то, что я здесь живу.

Она треснула его по руке, все еще сжимающей ее волосы и прошла мимо, смотря, как он улыбается, скрывая от него свою собственную улыбку. Гермиона знала, что скоро игра продолжится, потому что сегодня счет был один-один, а такой расклад никогда не устраивал ни одного из них.

***

Холодный душ окончательно прогнал остатки сна, но Драко все еще зевал, натягивая одежду. Вчера сон к Малфою не приходил слишком долго, чтобы он сегодня чувствовал себя бодро в полшестого утра. Парень знал, что в обеденном зале его уже ждал завтрак, согласно рациону, но все еще не приучил себя нормально есть по утрам без желания просто влить в себя ведро кофе.

Запихивая вещи в свежую сумку, Драко оглянулся в поисках перчаток. Естественно, все это на тренировку ему могли сложить домовые, но приготовления с утра были для него чем-то вроде ритуала, который помогал настроиться мыслями на новый день. Нахмурившись, он восстановил в голове события вчерашнего вечера и вспомнил, что по дороге в спальню зашел с сумкой в библиотеку, чтобы запечатать и отправить пару писем, а время было слишком позднее, и он не хотел будить Фрэнка. Выглянув в окно и увидев легкую морось, парень натянул толстовку и поднялся на этаж выше, попутно накладывая чары оглушения в сторону комнаты сына. Он хотел, чтобы его не разбудила утренняя суета в Мэноре, которая всегда наступала через несколько часов после того, как Драко просыпался — прислуга приступала к своим обязанностям.

Толкнув дверь в библиотеку, парень зашел и начал просматривать поверхности на предмет синих перчаток, как вдруг замер, наткнувшись на кудрявую макушку.

— Грейнджер, что ты здесь делаешь в такую рань?

Она встрепенулась, оторвав глаза от пергамента, на котором была министерская печать, и посмотрела на него.

— О, я… Я просто работала, мне нужно было кое-что закончить, — Гермиона несуразно обвела пальцем вокруг бумаги. — Ты ведь не против? Я спросила у домовых дорогу и подумала, что если бы ты был против, они бы…

— Ты вообще спала? — прервал Драко ее сонный поток речи.

Три пустые чашки на небольшом столике, судя по едва уловимому запаху, в которых был кофе и темные круги под глазами делали картину завершенной. «Заучка и трудоголизм». Масло.

— Я… да… я спала, — потерла она глаза рукой. — Просто проснулась сорок минут назад, мне нужно еще перепроверить несколько бумаг до рабочего дня.

— Тебе не кажется, что это слишком? У Мокриджа есть хотя бы какие-то пределы наглости? — к своему удивлению Драко обнаружил в собственном голосе нотки злости.

Ему чертовски не нравился ее такой болезненный вид.

— Это риторический вопрос, — хмыкнула Гермиона. — Но сейчас везде много работы.

Девушка пожала плечами, хотя Малфой очень сомневался, что кто-то из ее отдела сейчас точно так же сидит над идиотскими бумагами. Еще месяц назад, когда он стал чаще бывать у нее дома, Драко заметил, что гриффиндорка либо спит, либо проводит время с сыном, либо работает. Это был слишком скудный набор жизненной занятости, и даже картины в ее квартире, которые неделями не обновлялись, говорили о том, что она слишком много работает. Да, конечно, то же самое можно было сказать и о Драко, но он действительно получал удовольствие от полетов на метле и состязаний, и даже если брать в учет все тренировки Кингла, никогда не приходил домой в таком состоянии.