Зайдя на кухню, Гермиона быстро порылась в аптечке и выпила несколько маггловских таблеток, которые должны были успокоить желудок и унять головную боль. Конечно, какие-то зелья были бы более эффективны, но вряд ли есть смысл искать антипохмельные снадобья у человека, который до этого момента пил исключительно шампанское и исключительно пару бокалов. Чертов Малфой!

Гермиона села на стул, зарывшись пальцами в волосы. Можно было сколько угодно ненавидеть Малфоя, но в произошедшем была ее вина. Это ей нужно было не слушать слизеринца и уйти, ей нужно было не вестись на его игру и не пить, ей нужно было отправиться домой. Но он подобно змею искусителю бросал наживки Гермионе, которые она глотала одну за другой, словно полоумная овечка! А теперь все рухнуло. Что ей сказать Рону? У них в последнее время отношения хуже некуда, но так или иначе он все равно не заслуживает подобного отношения.

Она вздохнула, понимая, что в таком состоянии вряд ли найдет решение. Гермиона встала и, открыв шкаф, начала собираться на работу, на которую неумолимо опоздала. Внезапно ей стало смешно от того, что она когда-нибудь могла бы стать министром, особенно учитывая, что министры обычно не ходят по… Министр! Воспоминания о разговоре, услышанном вчера, чуть не сбили ее с ног. Собравшись так быстро, как только можно, Гермиона заколола волосы и аппарировала в Министерство, ставя под удар свой вестибулярный аппарат, который и так держался сегодня на одном честном слове.

— Потом! — бросила она Мэри, которая уже возмущенно открыла рот, и попыталась уйти, но ее остановил крик.

— Грейнджер! — что ж, вне всяких сомнений шеф давно заметил отсутствие своей помощницы. — Грейнджер, чтоб тебя! Иди сюда!

Вздохнув и вобрав в себя все имеющееся мужество, она зашла в кабинет.

— Сколько времени на часах? — разъяренно спросил он, тыкая немного правее, мимо циферблата.

— Мистер Мокридж…

— Сколько времени, Грейнджер?!

— Почти два. Но я могу все объяснить, — тут же добавила она. — Мне сегодня нездоровилось, кажется, я чем-то отравилась. Не могла вас предупредить, потому что лежала в кровати практически в бессознательном состоянии, вы же знаете, что обычно со мной такого не происходит.

Что правда, то правда. Шеф подошел к Гермионе, осматривая ее так, будто был колдомедиком со стажем.

— Выглядишь ты, конечно, сегодня… — протянул он, но вовремя прервал крайне нетактичное замечание. — Ладно, но это недопустимо все равно!

— Мистер Мокридж, мне нужно к министру.

— А мне нужны билеты на рождественский концерт Селестины Уорлок, но, собаки, стоят, как дурные! — искренне возмутился мужчина. — У меня сегодня чертов бедлам из-за твоего отсутствия, ради Мерлина, Грейнджер, иди выполняй свою работу уже наконец!

Гермиона решила, что спорить бесполезно, и, выйдя, схватила первую папку в стопке, которые были брошены ей на стол и вышла, делая вид, что по делу. Но в действительности дело было одно — найти Кингсли.

***

Он повернулся на спину, протерев глаза. Это дерьмовое утро. Малфой поднялся, чувствуя, как у него пересохло во рту. Он надел джинсы, не заботясь о поисках белья, и вышел из комнаты. Взглянув на часы, Драко понял, что пропустил тренировку и заранее закатил глаза, смирившись с нотациями тренера. Парень открыл холодильник и буквально за несколько глотков осушил бутылку воды.

— Доброе утро, мистер Малфой, — услышал он за спиной голос дворецкого, выбрасывая пластик в мусор.

— Едва ли, — пробормотал Драко.

— Заходила мисс Гринграсс, — осторожно начал Фрэнк. — Я сказал ей, что вы на тренировке, и она не задержалась.

— Молодец, — кивнул слизеринец, шагая в ванную и слыша топот ног дворецкого за собой.

— Ваш тренер прислал письмо, в котором обещает отстранить вас от игры, если вы пропустите хотя бы еще одну тренировку.

Драко прыснул, но никак не прокомментировал это заявление. Он ненавидел пропускать тренировки, потому что потом его совесть и еще тренер Кингл, конечно же, выбивали из него все силы, чтобы возместить потери. Однако всем было очевидно, что угрозы про отстранение Малфоя — абсолютный блеф. Об этом не стоило переживать.

— Держите, думаю, вам это пригодится, — Драко повернулся и взял из рук дворецкого небольшую бутылку пива, которая была как священный грааль для его квадратной головы.

— Спасибо, Фрэнк, ты настоящий друг, — ответил парень с долей сарказма, но все же был действительно ему благодарен.

Он уже открыл дверь гостевой ванны, не имея сил подниматься к себе в апартаменты, когда вспомнил, что после первого пробуждения отключился еще минут на тридцать.

— Фрэнк? — повернулся Драко, позвав удаляющегося мужчину. — Когда она ушла?

— Через минуту после того, как выскочила из гостиной, — ответил он, и Малфой кивнул, захлопнув дверь вдвое сильнее, чем оно того требовало, и почувствовал внезапный приступ злости.

***

Удары кулаков обрушивались на плотную ткань, обтянутую резиной, подстегивая его ярость. Груша для битья была любимой игрушкой на подобных тренировках, и плевать, что она совсем не предназначалась для разминки. Только переодевшись, Малфой сразу пошел к ней, наслаждаясь звуком, с которым его костяшки вминались в резину, разносясь по пустому залу. Сегодня он пропустил тренировку, которая должна была быть в зале, и это был, по мнению тренера, огромный огрех в плане дисциплины. Однако сам Драко был практически благодарен за это Грейнджер, потому что тренировать мышцы парень предпочитал в одиночестве.

Грейнджер. Его переполнял ворох негативных эмоций, которые крутились, вились вокруг него и ходили по кругу, как дерущиеся коты. Он чувствовал огромное облегчение, отдавая хотя бы часть этого всего безмолвной груше, готовой принять любые удары. В нем бушевал океан ярости, и Драко пытался разобрать это разъедающее кислотой чувство буквально по промилле. Всматриваясь в саму суть, он понимал, что яд в сторону Грейнджер — это просто последствие. На самом деле Драко злился на себя. То, что он допустил произошедшее подтверждало всю историю. И не то, чтобы парень сомневался до этого момента в правдивости, просто словно только сейчас осознал это. Они переспали, значит, теоретически у них и правда мог появиться ребенок, они и вправду могли бы быть связаны какими-то отношениями. Где-то там, в другом мире.

Звук открытой двери отвлек его от растерзания спортивного инвентаря. Блейз поднял брови, увидев Драко. Малфой договорился с тренером о занятиях Забини в зале для квиддичной команды, чтобы они могли видеться регулярно хотя бы раз в неделю.

— Ты уже здесь, — сказал друг, здороваясь с ним за руку и похлопывая по плечу. — Выглядишь отвратительно.

— Разве излишняя прямота не вредит международным отношениям? — спросил Драко с сарказмом, вытирая полотенцем пот со лба.

— Видел сегодня Грейнджер, она ничего не успела мне сказать, кроме того, что тревога была ложной, — произнес Забини, предварительно очертив пальцами круг в воздухе и подняв брови, как бы спрашивая, одни ли они здесь.

— Да, видимо, ты все же врешь себе и плачешь по ночам в подушку, мечтая стать аврором и очистить этот мир от злодеев. Скажи, разве не ты подлил Поттеру любовное зелье на четвертом курсе? — расплылся в улыбке Драко, понимая, что его настроение улучшается.

— Шутка такая же плоская, как те модели, которых ты трахаешь, — закатил глаза Забини.

— Не грусти, Блейзи, ты тоже когда-нибудь дорастешь до обложек «Спеллы», — подмигнул он, но потом все же нахмурился, вспоминая детали подслушанного разговора. — Эти два кретина сговорились, потому что Маркус хочет подсидеть министра, размазав дерьмо по его имени.

— Это неожиданно, — удивился Блейз, подходя к стеллажу с гантелями.

— Кажется, он хочет обвинить Кингсли в убийстве магглов. Да, тех самых, о которых говорила Грейнджер, — кивнул Драко, разматывая тренировочные бинты.

— Разве… это нормально? — неуверенно протянул мулат, давая понять, что имеет ввиду.

— Не знаю, Блейз, очевидно, что нет, но сейчас у меня есть время думать только о причинах, почему моего сына отбросило на десять лет назад. И если что-либо этого не касается, то мне на это плевать.