Грейнджер вытащила волшебную палочку и натянула на голову капюшон куртки, вспоминая, что еще несколько часов назад думала, что зря надела ее, так как сегодняшний день радовал теплом. С правой стороны начался пожар, и это подстегнуло решимость девушки. Пробраться через толпу, которая бежала в противоположную сторону от тебя было невыносимо, поэтому, выбравшись из клубка рук, ног и криков, она тут же начала осматриваться. Забравшись наверх, Гермиона побежала прямо по сидениям, изо всех сил напрягая зрение и пытаясь найти на ядовито-зеленой траве очертания тела Драко. Но его там не было.

— Грейнджер! — услышала она его голос сразу, как только тошнота подкатила к ее горлу от паники.

— Боже, Драко! — крикнула девушка, когда он соскочил с метлы прямо перед ней.

— Я кружил вокруг стадиона, где вы были? Где остальные?

— Блейз с этой… девушкой, — Гермиона забыла ее имя от ужаса. — Они вышли через другой выход, думаю, с ними все в порядке.

— Где Скорпи?

— Джинни забрала его, — ответила она. — Нам нужно выбираться отсюда.

Он дернул ее за руку, посадив на метлу.

— Так будет быстрее. Хватайся сзади.

Она обхватила его торс руками так крепко, что точно если бы не квиддичная форма, то задушила бы парня. Гриффиндорка не любила полеты на метле, но сейчас было не время об этом думать. Воздух засвистел в ушах, когда они поднялись вверх и набрали скорость, преодолев расстояние, которое она бежала минут двадцать, за считанные секунды.

— Живо! — Драко подтолкнул ее за ограждение, когда они слезли.

Холодок, который прошелся по спине Гермионы тут же, когда они пресекли защитную зону, был как музыка для ощущений девушки, и, не сговариваясь, они взялись за руки, чтобы она представила в голове Нору. Скорее всего, Джинни и Гарри отправятся туда, чтобы быть рядом с семьей.

— Господи, мне нехорошо, — простонала Гермиона, приземлившись на колени и чувствуя, как ее мутит.

— Тихо, подыши, — сказал Драко. — Сейчас мы зайдем в дом, выпьешь воды, ты просто перенервничала.

Дело могло быть в множественных перемещениях за сегодня, на которые ее организм никогда не реагировал нормально, а вкупе с последними событиями это и вовсе был кошмарный коктейль. Поднявшись на ноги, они прошли еще несколько метров, и Гермиона постучала в дверь.

— Боже, слава Мерлину, с вами все хорошо! — Джинни кинулась к ним и обняла двоих сразу, видимо, забыв обо всем на свете. — Гермиона, ты выглядишь… так, подождите, где Скорпи?

Вопрос девушки мгновенно отрезвил Грейнджер.

— В смысле? — спросила она еле слышно. — Он же должен быть у тебя. Ты забрала его, чтоб я смогла вернуться и проверить Драко.

— Я даже не знала, где именно вы сидите. После взрывов мы были практически самыми первыми ко входу, поэтому эвакуировались довольно быстро, — ошарашенно сказала Уизли, так и не отходя от порога. — Гермиона, я не забирала Скорпи, я сегодня его даже не видела.

========== Глава 17 ==========

В рейтинговом списке самых отвратительных чувств у Гермионы раньше всегда главенствовал страх. Он чувствовался, как липкая мерзкая обволакивающая жижа, которая окутывает внутренние органы и распространяется по кровеносной системе, не давая двигаться от ужаса. В этом списке еще присутствовала жалящая ревность, будто миллион пчел кусают куда-то прямо в язык — такая боль, что кажется смертельно опасной. Была там и неопределенность, когда словно висишь над пропастью, вздернутый крючком за шкирку, и ждешь, пока тебя освободят. А освободят ли? Но сейчас это все приобрело совершенно иные краски. Теперь она точно знала, что самое кошмарное из всех чувств — чувство безысходности. Словно залили цемент через глотку, он застыл, и ты совсем не можешь двигаться. Никак. Так ты чувствуешь себя, когда умирает кто-то, с кем ты только вчера говорил по телефону. Кажется, что полотно времени может разорваться, если ты сильно постараешься, ведь только час назад все было хорошо. Но цемент застыл, и невозможно сделать даже шаг назад. Ты истощен. Сломлен. Обезврежен.

Гермиона почувствовала, что задыхается. Закрыв рот рукой, она закричала, пытаясь таким образом освободиться от ужаса внутри, но ничего не помогало.

— Что?.. То есть, как это понимать? — опешил Гарри, услышав лишь окончание их диалога.

— Мерлин, — Джинни, до которой постепенно начал доходить весь кошмар ситуации, закрыла глаза. — Гермиона, прошу тебя…

Она нагнулась к подруге, которая спустилась по стене, но явно находилась не здесь, а в своем личном кромешном аду.

— Боже мой, Скорпи… Я даже не… — она явно пыталась что-то сказать, но истерика была сильнее.

Слезы душили и не давали ясно мыслить.

— Кто это сделал? Как это вообще могло случиться? — Рон побледнел точно так же, как и все, смотря на гриффиндорку.

Но вряд ли от нее сейчас можно было чего-то добиться. Гермиона задыхалась, прислонив ладонь к груди, потому что мозг показывал девушке реальность по кусочкам, словно ядовитый пирог, который ей велено съесть до последней крошки: ее сына похитили.

— Это случилось прямо перед… моим носом… — выдавила она, рыдая, не смотря на Джинни, которая держала ее за руку, присев.

Резким рывком Малфой, о котором в этом хаосе, кажется, успели забыть на несколько секунд, поднял Гермиону за плечи, прислонив к стене.

— А-ну, прекратила истерить, — резко оборвал ее он. — Кто это был, Грейнджер? Как это произошло?

Его голос так сильно отличался ото всех остальных: не утешающий, а злой. Очень злой. Словно чистый концентрат ярости. Это будто дало ей пощечину.

— Она выглядела как Джинни, в точности как Джинни. Я вышла вместе со Скорпи из толпы… — задыхаясь объясняла Гермиона, пока Драко держал ее, вслушиваясь в слова. — Вышла, и она сказала, что ты там, на поле, без сознания, и что нужно тебя забрать. И я знала, что не могу подвергать Скорпи опасности и отдала ей его, чтоб он был в… в порядке.

Девушка прислонила ладонь к губам, вновь глотая слезы от осознания своей собственной глупости. Малфой медленно закрыл глаза, явно пытаясь держать себя в руках. Сейчас, пересказывая это все, она понимала, что Джинни вряд ли бы просто бросила ее там, зная, что Гермиона собирается пойти обратно в пекло. Но тогда эффект неожиданности, страх за Малфоя и желание защитить сына затуманили рассудок, и вот к чему это привело. Теперь Драко ее просто ненавидит.

— Вряд ли я бы не помогла Малфою, если бы увидела его лежащим на поле, — произнесла Джинни с горечью, хотя здесь и без слов было все ясно.

— Боже, Грейнджер, у меня ведь есть палочка! Я в состоянии защитить себя настолько, чтоб не оказаться беспомощным телом на траве!

— Не смей кричать на нее! — повысила голос Джинни, ударяя его в плечо. — Она делала это, чтоб помочь тебе и… Гермиона?

Рыжая перевела взгляд на подругу, а та вмиг оттолкнула Малфоя и понеслась в уборную. Согнувшись над унитазом, Гермиону вырвало водой: она не успела ничего поесть утром. Уизлетта вошла в ванную, погладив ту по спине, и поднесла стакан с водой, чтобы подруга могла прополоскать рот.

— Это от нервов, — произнесла Уизли, когда Гермиона открыла кран, чтобы умыться. — Прошу тебя, попытайся успокоиться.

— Подождите, как выглядела Джинни? То есть, она… — начал Поттер, но был перебит.

— Как они вообще могли достать часть ее ДНК? — спросил Рон.

— Да какая к чертям собачьим разница? — не выдержал Малфой. — Достать чей-то волос можно в любой толпе. Это совершенно неважно. Важно то, кто это был и где сейчас Скорпиус.

Побежав на кухню и миллион раз пожалев, что Молли с Артуром сейчас в гостях у Билла, Джинни, наконец, нашла успокаивающее зелье и накапала в два раза больше капель, чем обычно нужно для взрослого. Она протянула Гермионе чашку, усадив на диван в гостиной.

— Секунду, а как же эта штука… как его, медальон! Разве у него одноразовое действие или что? — вспомнил Гарри о семейной реликвии на шее у Малфоя-младшего, которая была зачарована особым образом.