Вход в пещеру был узкий, низкий, – и вся стая разом наброситься не смогла.

Нападали лишь спереди, по двое, по трое, – да и тогда мешали друг другу. Однако же моим союзником теснота тоже не стала, продвигаться вперед приходилось согнувшись, только что не на четвереньках. Не распрямиться и не пустить в ход Фламмбланш… Я знал, что впереди логово изрядных размеров, найдется где развернуться. Но туда еще надо пробиться.

Пробивался. Рубил коротким скрамасаксом, колол кинжалом-ронделем. Давил ногами теплые агонизирующие тела. Вэйверы – твари небольшие, со среднюю собаку размером, но пасти у них несоразмерно велики, клыки длинные, острые и смертельно ядовитые, – и пару раз мне досталось… Одна тварь умудрилась прокусить толстое голенище сапога, другая сумела зацепить узкую полоску незащищенной кожи на запястье… Меня эти укусы лишь разозлили, яд на меня подействовать не мог и не подействовал. Укусившим пришлось хуже… Немедленно забились в агонии, – такая уж меня кровь, она самая убийственная отрава для всех видов нечисти.

С ночным зрением дело обстояло иначе… Вэйверы видели меня лучше, чем я их, – действие заклятия, наложенного святыми сестрами на мои глаза, подходит к концу. Недалек день, когда такие темные дыры в земле станут не для меня… кроме той, что приютит навеки… но пока справляюсь.

Еще одна пасть стремится к глотке, но напарывается на скрамасакс… И тут же ронделем – в другую тварь, норовящую запустить клыки в бедро.

Большая пещера все ближе… Остается сделать каких-то пять шагов… Четыре… Три… Проклятье, клыки все-таки добрались до бедра! Получай!

Наконец-то выбрался на простор… Кинжал и скрамасакс упали под ноги, убирать их в ножны времени не было. И тут же Фламмбланш со свистом рассек темноту…

На этом схватка – в которой одна из сторон все же имела крохотные шансы на победу – завершилась.

Началась бойня.

И не затянулась: вэйверы не стали таиться по углам и дальним закоулкам, бросились все разом. Не знаю уж, надеялись ли они задавить меня количеством, сбить с ног, прикончить множеством мелких ран, пусть и отдавая одну жизнь за каждый укус… Или ни на что не надеялись, действовали согласно инстинкту: чужак в логове, все в атаку!

В любом случае теперь шансов против Алого плаща – да еще меченосца с фламбергом – у них не осталось ни единого. Ладно, пусть против бывшего Алого плаща… Все равно без шансов. Да и фламберги бывшими не бывают…

Через пару минут, не долее, все закончилось. Твари, только что яростно бросавшиеся со всех сторон, устилали пол пещеры. Некоторые слабо подергивались, пока я их не добил.

На вскидку тридцать с лишним голов, если считать вместе с теми, что напали на входе… Неудивительно, что пищи в окрестных лесах вэйверам перестало хватать, они начали совершать дальние ночные рейды в поисках добычи, и добрались до деревушек, окружавших Сен-Женевьев-де-Луайр, – а скотина живущих там вилланов и сервов показалась им добычей легкой и лакомой… После того уничтожение стаи и логова стало вопросом времени. Выследили и наняли специалиста, то есть меня. И специалист, то есть я, сделал все как надо…

Хорошо, что успели до весны, пещера перенаселена, с появлением новых выводков молодые самцы и самки попарно отправились бы путешествовать, приискивать места для своих логовищ… Теперь не отправятся. И работы для меня в этих краях станет меньше. Так что хорошо, да не совсем.

А теперь самое интересное: сокровища.

По условиям договора сокровища доставались нанимателям, но интересно же, что достанется…

Где лежит богатство, гадать не приходится, – в дальнем от входа конце пещеры, где же еще, привычки вэйверов в этом смысле никогда не меняются. Пошагал туда и чуть не грохнулся, нога подломилась, – рана на левом бедре была глубже, чем показалось в горячке боя.

Пришлось задержаться, наложить жгут поверх одежды. До богатств истребленной стаи я добрался с запозданием, но потерял от задержки немногое.

М-да…

Головенки у вэйверов небольшие, а если пасть рассматривать отдельно, так и вовсе крохотные, – черепа толстые, мозгов совсем немного… Мнение, что разумом они далеко превосходят всех прочих зверей, истине не соответствует. Возможно, причина тому – их передние лапы с пятью пальцами, очень напоминающими человеческие… Дрессированные вэйверы с вырванными ядовитыми клыками могут делать своими «ручками» всякие забавные фокусы.

Но на воле вэйверы собирают золото и драгоценные камни бескорыстно, просто любят играть с небольшими блестящими предметами… Точно так же сороки тащат в свои гнезда любые сверкающие безделушки, и ценные, и не особо.

На беду моих нанимателей, перебитая стая была совсем молодая. И место вокруг безлюдное, ненаселенное, а по обочинам проезжих дорог много богатств не соберешь. Кучка блестящих предметов оказалась невелика, и состояла из сущего барахла, – насколько я мог разглядеть, не роясь в ней. Осколки стекла, несколько пуговиц, оловянная пряжка от башмака, сломанная фибула, пара позолоченных бляшек от конской упряжи. Монеты тоже присутствовали. Две или три. Кроме них какой-то ценностью обладало лишь серебряное колечко – дешевое, никаким камнем не украшенное.

Не густо… В логовах вэйверов, обитаемых век, а то и более, действительно находили богатые клады. Этот же никак не окупит нанимателям затраты на мой гонорар… И получить свое мне лучше бы до того, как станет известен размер и ценность «сокровища», – люди, чьи мечты и надежды безжалостно разрушены, склонны к глупым поступкам.

Делать в пещере было решительно нечего, но я не спешил вылезать из-под земли. Ни к чему демонстрировать, что работа выполнена слишком быстро. Люди охотнее отдают деньги за долгий и тяжкий труд.

Подобрал кинжал и скрамасакс, потом занялся ранами и ранками: обмыл водой из фляги, перевязал, запасец чистой материи у меня всегда с собой… Заживет все очень быстро, хвала сестрам из Святейшей Инквизиции, в свое время напичкавшим мое бренное тело множеством заклятий… Иные из них давно утратили силу, другие, подозреваю, останутся со мной до конца.

Внимательно осмотрел пещеру… Когда-то, давным-давно, она была жилой, причем в те времена обитали здесь отнюдь не зубастики-вэйверы. Свод закопчен, и имеется в нем отдушина, ведущая наружу – небо я увидеть не смог, но ток воздуха позволял понять, что отверстие сквозное.

Не знаю уж, кто выбрал для обитание мрачное, но весьма удобное для обороны местечко… Люди? Орки? Саарги? Кто бы тут ни жил – их всех убили разом. Камни даже многие десятилетия спустя еще хранили легчайшие следы смертоносного заклятия, очистившего пещеру от всего живого. Можно представить, какой силы оно было… Вернее, трудно представить, – даже мне, повидавшему заклятия святых сестер из капитула Инквизиции.

Ладно… пора выбираться. Сыро тут и холодно, а времени прошло достаточно, чтобы труды мои не выглядели торопливыми и небрежными.

Осенний день выдался мрачный, пасмурный… Набухшие влагой тучи ползли низко, чуть не цепляясь за вершины деревьев. А те тянулись и тянулись корявыми руками-сучьями к тучам, словно надеясь ухватить хоть одну и сдернуть с неба. Небесные странницы презрительно игнорировали эти попытки и плыли себе дальше, лишь изредка отвечая на домогательства мелким противным дождем.

В общем, самая обычная середина осени на Верхней Луайре, – сыро, ветрено и прохладно. Но после мерзкой пещеры вэйверов, пропахшей кровью и кишками, даже промозглый осенний лес показался мне светлыми и благоуханными чертогами Девственной Матери…

Наниматели в точности следовали моей инструкции: остались на расстоянии двух полетов стрелы от входа в пещеру. Иначе какой-нибудь раненый вэйвер, вырвавшись из логова, мог натворить дел…

Они держались в отдалении друг от друга, – небольшая кучка всадников и пешие вилланы, значительно превосходящие их числом. Увидев, что я выбрался из пещеры и призывно помахал рукой, обе группы поспешили в мою сторону.