В гостиной гриффиндора во всю радовались выигрышу, прыгали и кричали под музыку. Рона хвалили, радуюсь, что он принес такую пользу, а сам парень улыбался. Стоявшие рядом друзья хлопали и улыбались, Гермиона немного поворчала, после чего Поттер показал ей полный флакончик Жидкой удачи, отчего он снова получил толчок в бок от Алексы. Когда Уизли перевел взгляд, к нему сразу подскочила Лаванда и впилась поцелуем в его губы. Опешившая Гермиона, походу она что-то испытывала к Рону, резко замолчала. Поттер громче захлопал, а ожидавшая такого поворота Лекса, покачала головой. Грейнджер развернулась и ушла, шатенка переглянулась с гриффиндорцем, после чего поняв, что это шанс Гарри, она выпытывала у Гермионы, как они начали дружить с брюнетом, ведь теперь, когда Джинни встречалась с Дином, Фишер почувствовала себя купидоном, решив, что из Гермионы и Гарри получится отличная пара, отправила зеленоглазого за Гермионой.
Решив, что здесь ей сейчас нечего делать, зеленоглазая вышла из душной гостиной, решив прогуляться по Замку. Идти за этими двоими она не хотела, а вот побыть где-нибудь в тихом месте и посмотреть на звезды, решила отправиться на одну из башен, где открывается отличный вид. Идя по темному коридору, шатенка заметила парочку учеников, которым явно не хотелось идти в свои гостиные. Дойдя до Астрономической башни, Алекса остановилась, только сейчас заметив, что здесь кто-то есть. Темная спина и светлая шевелюра вызвали улыбку на лице Фишер.
Услышав шаги, Малфой развернулся, заметив гриффиндорку, которая стояла в несколько шагов от него. В лунном свете она казалась ему бледной, а глаза грустными. Он видел уже такой взгляд, но только тогда, когда Фишер заявила, что не намерена общаться с тем, кто может её убить по велению отца. «Чертов Поттер» — подумал блондин, сжав кулаки. Будто прочитав его мысли, Алекса спросила:
— Что ты имел в виду, когда врезал Гарри по носу в поезде? — ей неожиданно вспомнились его слова, когда тот испортил нос брюнету. И, конечно, она совсем не хотела злить Малфоя.
— Из-за него моего отца посадили в Азкабан, — чуть ли не выплюнул эти слова Драко, отворачиваясь от девушки, тем самым и не заметив, как лицо Алексы исказила гримаса неприятностей, ведь парень думает совсем не так.
— Это не он, — начала тихо Алекса, опустив взгляд в пол и решила, что нужно сказать правду, — Это я выкрикнула заклинание в Люциуса. Из-за меня он попал в Азкабан, а не из-за Гарри.
Малфой резко развернулся и оказался рядом с девушкой. Схватив ее за плечи, он встряхнул ее, глаза его неприятно сверкнули в свете луны.
— Скажи, что это не правда! Скажи!
Он начал ее трясти, как тряпичную куклу, сжимая ее плечи. Алекса покачала головой, не пытаясь вырваться. Хоть от его действий и пробежали мурашки, Фишер стояла растерянная от такого взгляда, он будто приковал к земле, не давая сделать и движении. То, что Малфой злой, было очевидно, ведь он имеет на это право. Но правильно ли он сейчас встряхивает ее за плечи, проговаривая одно и тоже слово.
— Прошу, отпусти, — тихо, почти шепотом, произнесла шатенка. Плечи нещадно начали болеть, голова закружилась, а что-то липкое начало прилипать к коже. Кровь. Только в этот момент Лекса поняла, что совсем забыла про больное плечо, которое в последнее время и не болело.
Драко тоже почувствовал что-то теплое у себя на пальцах, после чего взглянул на плечо и отскочил от гриффиндорки как ошпаренный, пытаясь быстро вытереть пальцы о платок. После чего шокировано перевел взгляд на девушку, которая медленно осела на пол и пыталась что-то сделать со своим плечом. Только сейчас Драко понял, что совсем не хотел верить словам Алексы, да и причинять боль, но ярость за ее реплику вывела его из себя.
— Прости… я… не хотел.
Алекса не ответила, только приложила руки к ткани, не поднимая взгляда. Было противно, очень, от чего хотелось убежать, но и в тоже время остаться с блондином. Поднеся руку к лицу, Фишер ничего не увидела, и еще раз ощупала одежду. Чисто. Ноги слушаться не хотели, поэтому она продолжала сидеть, оттого, что ее встряхнули, пробрала мелкая дрожь.
— Прости, — произнес Малфой, садясь на корточки рядом с шатенкой, которая продолжала смотреть на свои руки. Ему стало противно от самого себя, противно от того, что сделал такое. Протянув руку, Драко дотронулся до ладошки Алексы, из-за чего она вздрогнула и подняла зеленые глаза на блондина. Не зная, что подействовало на нее, гриффиндорка резко подалась вперед и обняла слизеринца за шею, чем вызвала удивление у парня, но тот быстро среагировал и тоже обнял в ответ Лексу, вдохнув аромат ее волос.
========== Глава 20 или “Рождественский вечер”. ==========
Утро следующего дня выдалось ужасным, хоть за окном и была прекрасная погода, Алексе она казалась просто отвратительной. Просидев вчера почти час на полу Астрономической башни в рубашке и штанах, шатенка промерзла, и, пытаясь согреться под теплым одеялом, она пролежала почти два часа и только потом смогла уснуть. Когда солнце прокралось к глазам Лексы, ей совсем не хотелось вставать с кровати. Тело болело, голова трещала, а глаза слипались. Но пришлось вставать и собираться, чтобы хоть как-то прийти в себя.
За завтраком девушка сидела тихо и почти ничего не ела, вызвав несколько вопросов со стороны Поттера. Подняв взгляд на Гермиону, гриффиндорка заметила, что у ее подруги светятся глаза. Что вчера произошло между этими двумя? Ну, по крайней мере брюнетка вчера пришла не расстроенная, а даже веселая. Вспоминать Алекса свой вчерашний вечер не хотела, слишком глупо ей казалось свое поведение. Обнять слизеринца, а потом еще и разглядывать метку Пожирателя на руке. Полнейшая глупость! А ведь Малфой даже не возразил! Тяжело вздохнув, шатенка отпустила голову на руки и смотрела на тыквенный сок в стакане. Как же она хотела спать.
Вчерашняя отмена урока Трансфигурации сказалась на учениках сегодня, когда Минерва решина взяться аж за две темы. Это было не очень приятно, но хоть и с больной головой Алекса смогла успеть сделать десять заданий и сдать их профессору. Следующим была История Магии, где ученики сами чуть все не заснули, кроме Грейнджер, от скучной и нудной лекции призрака.
Идя по коридору в компании Гарри и Рона, Алекса думала, как бы ей где-нибудь скрыться, чтобы ее не трогали. Да и этот Рождественский вечер скоро, кого звать, она не знала. С Поттером она и так каждый раз куда-то да ходит, Рона, тот еще обжора, да теперь еще и Лаванда. Кого-то из своих знакомых, тоже не хотелось.
— … Это химия, — донеслось до уш шатенки фраза, которую сказал Рон.
— Нет там никакой химии, Уизли. Она в тебя влюбилась, а ты и растаял от ее поцелуев, — заявила, не зная зачем, Фишер, придерживая учебник по зельям в одной руке, а другой потирая висок. Голова разболелась ужасно, а тут еще Уизли со своей Браун, которая и так вчера, пока девушка пыталась согреться, протрещала о том, какой рыжеволосый лапочка.
— Не правда, — возразил гриффиндорец и посмотрел на своего друга, ища поддержки. Но тот вместо того, чтобы его поддержать, замедлился и приобняв шатенку за плечо, спросил:
— Ну и что ты взъелась?
— Ох, Поттер, отстань, — проговорила Фишер и, скинув руку парня со своего плеча, ускорилась, чтобы не опоздать на урок.
После обеда, когда все уроки закончились, зеленоглазая благополучно отправилась к мадам Помфри просить таблетку от головной боли. В висках колотило так, будто ее изнутри били. Фишер от такой боли тошнило на последнем уроке, еда не лезла, а руки время от времени тряслись. Помфри с пониманием дала таблетку и предложила полежать пару минут на кровати. Алекса послушно легла и прикрыла глаза, сама не заметив, как уснула.
Открыв свои зеленые глаза, гриффиндорка заметила, что в больничном крыле она находится одна. Ни мадам Помфри, ни учеников, ну их тут и не было. Потихоньку встав, Алекса поняла, что голова ее не болит, а в желудке урчит. Улыбнувшись, так как настроение поднялось, девушка отправилась в гостиную, чтобы отыскать друзей.
