– Пойдёмте, Феденька, не будем мешать нашему гостю. – Проговорил доктор, беря практиканта за плечи и недвусмысленно подталкивая растерянного и не много разочарованного Фёдора к двери. – А вы спокойно отдыхайте, Вас здесь никто не побеспокоит.
Расположившись в маленькой, заросшей плющом уютной беседке служившей местом отдыха работникам морга, наши герои какое-то время, сидели, молча погружённые каждый в свои мысли. Павел Иванович не спеша раскурил трубку и наслаждался ещё не привычной прохладой прекрасного летнего утра. Фёдор же, напротив, не замечая всех прелестей окружающей природы, тупо смотрел прямо перед собой. Первым, конечно, не выдержал практикант:
– Вот скажите, уважаемый Пал Иванович, что всё это значит? У меня в голове не укладывается как человек, пролежавший при минусовой температуре практически куском льда недели четыре, вдруг оживает, как ни в чём не бывало, и мало того, при этом с прекрасным аппетитом уплетает кучу бутербродов, запивая их горячим чаем. Мне это снится? Или я сам уже умер и это мои посмертные галлюцинации. – Фёдор ущипнул себя за мочку уха. – Да нет, боль вполне реальная. И что же всё-таки, Вы, думаете обо всем этом? И что нам теперь со всем этим делать? Ну, я не знаю куда-то, наверное, нужно сообщить … Что вы молчите, доктор? Нужно, что-то предпринять …
Доктор, попыхивая ароматным табаком, некоторое время спокойно и снисходительно смотрел на своего подопечного. Затем не спеша выбил о каблук своего ботинка прогоревший табак из трубки и закинул ногу на ногу, слегка цинично и не много высокомерно начал своё повествование, а если точнее, нравоучение, обращенное ко всем молодым людям, а в данном конкретном случае, к своему молодому коллеге Фёдору.
– Не знаю, юноша. Пока не знаю, что нам делать дальше. Знаю только, что торопиться в данной ситуации, и делать какие-либо поспешные выводы из всего произошедшего рано. В моей практике такого случая я не припомню. Действительно, всё весьма загадочно, ну прямо мистика какая-то. Остаётся только надеяться, что наш незамерзающий сам нам обо всём поведает, нужно только дождаться, когда он проснётся. – Отвечал доктор. – А нам лишь остаётся ждать пробуждения нашего странного субъекта. И уверяю тебя, нет здесь ничего сверхъестественного, ибо наука на данный момент может объяснить практически все чудеса, какими бы они и не были странными. В конце концов, вполне вероятно нас кто-то просто жестоко разыграл. И наш сегодняшний воскресший всего лишь идеальная копия вчерашнего усопшего или его брат близнец.
– А ведь это все объясняет! – Моментально успокоившись, разочарованно произнес Федор. – И почему мне самому это простое объяснение не пришло в голову? Вот только получается, что этот человек ко всему еще и идеальный артист. Так реально сыграть и голод, и усталость, да и все прочее, скажу я Вам, это гениально. Но это, если только он и вправду артист. Давайте дождемся того, когда он проснется, и уж тогда я вытащу из него всю правду его бытия, какой бы мистической она не была!
Глава 6
Говорят, что всё хорошее в жизни случается неожиданно, только позволю себе заметить, не так часто, как хотелось бы. Да и совсем не лучшие события не стучатся в дверь заранее и не шлют предупредительные телеграммы: «Будем послезавтра, во второй половине дня. Встречайте». То, что происходило с Владимиром, было весьма и весьма неожиданно и странно. Но плохо это или хорошо, и что ждёт его в дальнейшем, он не знал. И даже не задумывался над этим, он просто как губка впитывал новую информацию, свалившуюся на него сегодня. Пока в нем говорило простое любопытство, что же, в конце концов, происходит вокруг?
Парню оставалось только перейди дорогу, и он уже был бы на территории института, как вдруг неожиданно перед ним остановилась серая, ничем не приметная «Волга». Дверь автомобиля распахнулась, и из глубины салона раздался, как показалось парню, знакомый голос.
– Володя, пожалуйста, садитесь скорее, у нас очень мало времени.
Наш герой недоверчиво заглянул в машину. Лицо человека, окликнувшего его, показалось знакомым, и какая-то доля секунды ушла на то, чтобы вспомнить, кому оно принадлежит. Измайлов Антон Петрович, друг его тети Али. Отбросив последние сомнения, Владимир юркнул в приоткрытую дверь и автомобиль тут же сорвался с места.
– Все вопросы потом. – Тоном, не требующим возражений, произнёс Антон Петрович.
– Но мне нужно на занятия. – Растерянно произнес Володя, оглянувшись назад и провожая взглядом медленно удаляющееся здание института.
– Об этом можешь не волноваться, я все уладил. Считай себя временно находящимся в академическом отпуске.
Довольно приличное время в полной тишине они бессмысленно катались по городу, проезжая по одним и тем же улицам по нескольку раз, поворачивая то влево, то вправо, то разворачиваясь прямо посреди проспекта. У Владимира создалось впечатление, что они кого-то искали или хотели от кого-то скрыться. Антон Петрович всё это время оставался хмурым и задумчивым. Володя, собравшись с духом, хотел было спросить, куда же они всё-таки направляются. Вот только повернув голову и заглянув в непроницаемое и довольно мрачное лицо Измайлова, быстро отбросил эту идею. Паренек решил набраться терпения, и спокойно дождаться, когда Антон Петрович сам соизволит, всё объяснить. Наконец автомобиль по одному из проспектов пересёк МКАД и двинулся в сторону области в южном направлении. Не прошло и часа как они свернули с трассы и ещё какое-то время двигались по асфальтированной, хотя и немного узкой дороге, проходящей через довольно густой лес. Километров через десять, дорогу им преградил мощный шлагбаум, встроенный в забор из металлических прутьев. На табличке, висевшей над ним, красовалась надпись: «СТОП. ЗАПРЕТНАЯ ЗОНА. ПРОЕЗД И ПРОХОД СТРОГО ЗАПРЕЩЁН». Видимо этот плакат служил для отпугивания заблудившихся автолюбителей и не прошеных гостей. Они проехали ещё несколько километров, и Володя увидел ещё один забор, но уже не металлический, а кирпичный, высотой, как ему показалось, не менее четырёх метров. При их приближении огромные железные ворота грязно-зелёного цвета довольно быстро разъехались в разные стороны и также быстро закрылись, как только машина миновала их. Не сбавляя скорости, они проехали, на территорию. Ещё минут двадцать, тридцать их путь лежал через такой же, хвойный лес. Наконец деревья расступились. Их взору открылась огромная поляна и стоявшее на ней, ничем не примечательное, двухэтажное здание. Вокруг него расходились небольшие пешеходные дорожки с аккуратно постриженными кустами сирени и жасмина. Чуть в стороне от здания располагался довольно приличных размеров чистый и ухоженный пруд, по берегам которого росли столетние дубы. Весь этот пейзаж словно сошел с картины художника и своей простой красотой русской природы неожиданно удивил Владимира. Все-таки какая-то странность во всем этом великолепии присутствовала, и он никак не мог понять, что было не так? Только выйдя из машины, сообразил, эта странность полное отсутствие людей на довольно большой территории.
Как только гости подошли к массивным дверям, они медленно открылись, и на пороге показался высокий худощавый мужчина в чёрном строгом костюме и такой же чёрной рубашке, застёгнутой на все пуговицы. Он, молча, посторонился, жестом предлагая прибывшим пройти внутрь здания. Оказавшись в небольшом холле, Владимир первым делом огляделся. Правую и левую части здания блокировали тяжелые бронированные двери. На второй этаж вела бетонная лестница, покрытая зелёной ковровой дорожкой. Идеально ровные белые стены и такой же снежно- белый потолок, на котором красовалась массивная хрустальная люстра. Всё это Володя успел заметить, поднимаясь по лестнице вслед за Антоном Петровичем. Вход на второй этаж так же преграждала бронированная дверь, медленно распахнувшаяся при их приближении. По всей видимости, здесь знали точное время появление гостей. Но откуда и каким образом? Никаких средств наружного наблюдения Владимир не заметил. «На воротах, фасаде здания, да и в фойе ничего подобного не было, или все-таки камеры были, но только были тщательно замаскированы»: мысленно отметил Володя. Второй этаж представлял собой точную копию первого. Те же стены, потолок, та же люстра и такие же две металлические двери. Встречала наших героев довольно симпатичная девушка, на вид не старше двадцати лет. Её одежда была точной копией одежды мужчины с первого этажа. Одна из дверей, ведущая в левую часть особняка, оказалась открытой.
