– Я вас не слышу, профессор, – сказал Тедрос, глубже забиваясь в свой угол. – И вообще, у меня тело болит, голова болит, все болит. Допрос закончен, как я понимаю?

– А ты не хочешь закончить дурака валять? – раздался ехидный голос Эстер. – Мы же помочь тебе пытаемся, болван!

– Помочь, заставив меня для этого оклеветать собственного отца? – возмутился Тедрос.

– Всем нужно остудить молоко, – послышался голос Николь.

– Молоко? – впервые пробился через демона голос Кико. – Какое еще молоко? Не вижу я никакого молока!

– Это мой папа так всегда говорит, когда у нас в баре слишком жарко на кухне становится, – спокойным тоном пояснила Николь. – Тедрос, мы хотим спросить, нет ли в прошлом твоего отца чего-то такого, что делает возможными притязания Райена и его брата на трон. Проще говоря, могли ли у твоего отца быть дети помимо тебя? Я понимаю, что это очень деликатный вопрос. Но мы очень хотим сохранить тебе жизнь, а для этого нам нужно знать столько же, сколько известно тебе самому.

В голосе первокурсницы было столько искреннего сочувствия, что Тедрос не мог не откликнуться, не пойти ей навстречу. В ее словах не было ни тени осуждения, ни скрытого злорадства. Все, о чем просила Николь, – это поделиться с ней фактами. Тедрос, как обычно в трудных ситуациях, попытался представить, что сказал бы ему сейчас Мерлин, который находился сейчас в большой опасности, если вообще был еще жив. Так вот, Мерлин сказал бы ему сейчас: «Ответь Николь. Честно ей ответь». Что ж, Мерлину всегда нравилась эта девушка – в отличие от Тедроса, который никогда раньше даже не пытался лучше узнать ее.

– Когда я был королем, у меня была домоправительница, – начал Тедрос, глядя прямо в глаза демону. – Ее звали леди Гримлейн. Домоправительницей она была еще и при моем отце. Они примерно ровесники, и были знакомы с самой ранней юности, еще до того, как отец познакомился с моей матерью. Они были так привязаны друг к другу, так близки, что это заставляло меня задумываться над тем, не было ли чего-нибудь между ними… Ведь выставила же моя мать леди Гримлейн из замка сразу после моего рождения – почему? Что ей стало – или было – известно? – принц тяжело сглотнул. – Незадолго до смерти леди Гримлейн я успел найти ее и спросить, был ли Змей ее сыном. Ее и моего отца. Напрямую «да» она мне не ответила, но…

– …но и не отрицала этого, – негромко, почти нежно закончила за него Николь.

Тедрос кивнул, чувствуя, как у него перехватило горло.

– Она сказала, что совершила нечто ужасное. Еще до моего появления на свет, – обливаясь потом, Тедрос вспомнил тот жуткий момент на чердаке, когда столкнулся с леди Гримлейн. Волосы у нее были растрепаны, глаза горели сумасшедшим огнем, в руках она сжимала окровавленный молоток. – Да, она сказала, что сделала то, о чем мой отец никогда не узнал, но все исправила. Позаботилась о том, чтобы никто не нашел ребенка. Что пока мальчик рос, никто не знал, кто он такой…

Голос Тедроса дрогнул.

Демон застыл на месте.

Долгое время через него никто не говорил, потом первой подала голос профессор Доуви.

– Значит, он может считаться настоящим королем, – сдавленным голосом прошептала она. – Он сын леди Гримлейн и твоего отца.

– И Яфет тоже, – добавил голос Эстер.

– Ну, наверняка-то мы этого все равно не знаем, – выпрямился Тедрос. – Возможно, всему этому есть другое объяснение. Возможно, леди Гримлейн тогда чего-то недоговорила. Кстати, я нашел письма моего отца к леди Гримлейн. Много писем. Может быть, они подскажут, что на самом деле она имела в виду… Нужно прочитать эти письма, только я не знаю, где они сейчас, – глаза Тедроса заблестели. – Нет, не может Райен быть моим братом! Не может быть наследником! Не верю! – он умоляюще посмотрел на демона и тихо добавил: – Или все-таки может?..

– Не знаю, – глухо и мрачно ответила ему Эстер. – Но если это так, то либо он убьет тебя, либо ты убьешь брата. По-другому это дело никак не закончится.

Внезапно они услышали, как открылась железная дверь в подземелье.

Тедрос приник лицом к прутьям решетки.

Послышались голоса, заплясали на стенах отбрасываемые факелами тени.

Первым появился Змей, за ним шли трое пиратов с подносами в руках. На подносах стояли оловянные миски, от которых поднимался пар, и пахло кашей.

Пираты положили подносы рядом со щелью между полом и решетками камер, в одной из которых сидели товарищи Тедроса, а во второй профессор Доуви, и пинками запихнули подносы внутрь. Кроме каши, там были еще и собачьи миски с водой.

Змей тем временем направился к камере Тедроса, сверкая в свете факелов своей зеленой маской на лице.

Демон Эстер запаниковал, засуетился, взлетел вверх и начал метаться по потолку, ища какое-нибудь укрытие. Затененных уголков на потолке было немало, однако со своей ярко-красной кожей демон и там бросался в глаза, как дуб посреди пустыни.

Как только Змей появился за решеткой камеры, зеленые скимы, из которых состояла его зеленая маска, разлетелись, и Тедрос впервые увидел лицо Змея.

Невольно отступив назад, Тедрос всматривался в бледное, призрачное лицо близнеца Райена, в его худощавую фигуру, обтянутую блестящими черными червями. Костюм Змея выглядел как с иголочки, словно никогда и не был потрепан в бою. И сам Змей выглядел уверенным в себе и полным сил, как и прежде.

Каким образом ему удалось настолько восстановиться? Да еще так быстро?

Словно прочитав мысли Тедроса, Змей хитро улыбнулся и протянул сквозь решетку свою руку – дескать, возьми, потрогай и убедись, что я в полном порядке.

Над их головами мелькнула тень…

Змей немедленно вскинул глаза, обвел внимательным взглядом камеру Тедроса, затем поднял светящийся, покрытый скимами палец и залил зеленым светом потолок. Тедрос побледнел, чувствуя, как к его горлу подкатил комок.

…Но на потолке ничего не было, если не считать ленивого, медленно извивающегося червя.

Взгляд Яфета уже вновь был направлен на Тедроса, светящийся палец Змея погас.

Как только в камере вновь стало темно, Тедрос увидел демона Эстер, тот притаился на стене прямо над Змеем. Тедрос быстро отвел глаза в сторону, чувствуя, как бешено заколотилось у него сердце.

– А ты у нас больше не красавчик, – презрительно заметил Змей, разглядывая опухшее, изуродованное лицо Тедроса.

Но что-то изменилось и в отношении Тедроса к Змею. Теперь, когда Змей снял маску, стало ясно, что у него человеческое лицо и сам он тоже человек. А раз Змей человек, а не какое-то загадочное сверхъестественное существо, его можно победить, не так ли?

И Тедрос, с ненавистью глядя на того, кто убил Чеддика, убил Ланселота и извалял в грязи имя короля Артура, сказал:

– Посмотрим, как ты будешь выглядеть, когда я насажу тебя на свой меч.

– Ах, какие мы сильные, – с издевкой проворковал Змей. – Какие мы храбрые. Ух ты…

Он протянул руку, собираясь погладить Тедроса по щеке.

Тедрос отшвырнул руку Змея с такой силой, что она с костяным треском ударилась о металлические прутья решетки. Но бледнолицый юноша даже не вздрогнул, только улыбнулся Тедросу, словно наслаждаясь тем, что происходит.

Постояв так немного в тишине, Змей вытащил из своего рукава большой черный ключ.

– Мне хотелось бы сказать, что это просто визит вежливости, однако я пришел сюда по делу. О нем меня попросил мой брат. Дело в том, что после ужина с принцессой Софи король Райен разрешил ей выпустить заключенного из вашей компании. Одного заключенного, – он повернул голову, чтобы убедиться, что заключенные в других камерах тоже приникли лицами к металлическим решеткам, смотрят на них, широко раскрыв глаза, и слушают во все уши. – Да-да, один из вас не будет больше сидеть в этом сыром подземелье. Ему будет разрешено жить в замке, и прислуживать принцессе. Под присмотром короля Райена, разумеется. И жизнь ему будет сохранена… – Змей посмотрел на Тедроса и многозначительно добавил: – Пока…