— Женя, ты, меня, поражаешь, — Лукашин протягивал слова как можно длиннее. — Почему только ты можешь цепляться за такие мелочи, за которым не уцепиться остальным? Это — дар свыше, или, к примеру проклятие?

Светофор показал зелёный сигнал. Влад сдвинулся с места и неспеша перешёл улицу. Удовенко двинулся за ним следом.

— Нет во мне пистики или дара. Неужели ты никогда и ни за что не цеплялся? Хотя бы в детстве?

Лукашин на какое-то время замолк, а потом ответил:

— Было пару раз. Я подлавливал отца…

— Что же такого произошло, от чего ты утратил данную способность? Ладно, не суть. Забудь что я сказал и скажи мне сам, веришь ли ты мне?

— Как ты мог понять, то да. Да, я начинаю тебе верить.

— И дабы ты полностью поверил, что в голове Пешкова действительно находится Астральный паразит, то, выслушаешь меня. Договорились?

— Несомненно. Мне нечем заняться как не послушать твои ошеломительные теории, которые всегда оказываются правдой.

— Убийство Ольги Антонов навело не мало слухов. Она — предполагаемая подруга Пешкова, которая была убита Астральным паразитом. Но, согласно версии полиции, там был убийца. Девушка застала его и сразу же была им убита одним точным ударом в спину. Это был не человек. Что-то другое. Я считаю, что это даже не Астральный паразит. Но и это не всё. Последняя фигура, появившаяся на сцене это — Влад Пешков услышавший крики Ольги. Полиция не предоставила общественности информацию об убийце. Но почему? Чтобы люди подумали, что это обычное гнусное убийство? Может, есть ещё что-то, что люди не должны знать? Или, всё из-за разрушений? Пешков был изрядно потрёпан и на всей его одежде была грязь. Всё это не спроста. Оружия у него не обнаружилась, а сыщики потратили не один день дабы найти улики. Нож, копьё или что-то ещё, способное пронзить человека насквозь. В конце концов Влад Пешков не обычный школьник. И, скажу тебе прямо, именно Пешков бился с убийцей и вскоре последний вероятно пал от его руки. Всё что удалось найти, это чёрный пепел, который пахнет чем-то сладким. Но вот шокировало меня то, что экспертам не удалось выяснить, что это за пепел. Никаких предположений у них нет. Зато у меня есть.

— Какие… — слегка неуверенно спросил Лукашин. Но, по его интонации и не казалось, что он о чём-то спрашивал.

— Пешков столкнулся с иной формой жизни.

Лукашин аж поперхнулся от выдвинутой теории напарника. Такая теория была поразительно неправдоподобной.

— Ты точно не свихнулся?

— Нет, Вадим. Я точно уверен, что мы не одни в этом мире. Если среди нас уже обитают Астральные паразиты не похожие не на одну другую форму жизни, то есть большая вероятность существования ещё одной формы жизни, которая отличается уже от самих Астральных паразитов.

— Чёрт, я запутался! Твою логику сложно понять, ведь ты при своих рассказах попадаешь словно в другой мир!

— Может и так, Вадим. Но я точно не чокнутый. У Пешкова есть ещё секреты которых я не знаю. Но, я обязательно докопаюсь до правды или я уволюсь из ФМБ.

— Это сильное заявление. Проверять бы его я конечно не стал.

— Любой человек чем-то рискует. Вообще логика многих людей построена на вещах, вычитанных из романов, но я к счастью не такой. Наша реальная жизнь гораздо сложнее и ужаснее, чем можно подумать, уж поверь мне наслово.

— И сколько ты продержишься? Сколько времени тебе понадобится чтобы раскрыть дело?

Удовенко подумал, ответив:

— Одна неделя и я узнаю в чём секрет. Ты можешь быть уверен, что я не лгу.

— Ты и не лжёшь, — усмехнулся в трубку Лукашин. — Я съем своё ремень если ты окажешься прав в своей теории. И я не шучу. Я действительно сделаю это, хотя вероятность весьма мала.

Удовенко счастливо улыбнулся.

— Ну… ради такого зрелища я готов пойти на что угодно. Ладно, я перезвоню тебе как только добуду новую информацию.

— Буду ждать.

— Отбой… — Удовенко сбросил вызов, сунул телефон в карман и продолжал следить за Владом, пока тот не дошёл до своего дома. Смысла следить дальше уже не было. Навряд ли Пешков выйдет на улицу после утомительного школьного дня.

Удовенко, развернувшись и двинувшись в противоположную сторону, предположил, что Пешков выйдет из дома только следующим утром. И то, что он будет периодически оглядываться по сторонам.

В своём предположении Удовенко был уверен на девяносто пять процентов.

9

Открыв дверь, Влад вошёл в квартиру. Дверь он запер на два оборота ключа. Сняв свободной рукой кроссовки, он положив их рядом с чёрными туфлями, невольно поёжившись. Вроде, утром туфлей уже не было.

От куда же им взяться?

Переживать или строить догадки о их появлении к счастью не пришлось. Из кухни вышел Демьян. В обычной повседневной одежде. Но сам он был не обычный. Влад

— Папа? — Влад удивился его присутствия в доме в самый разг рабочего дня. — Ты разве не должен быть на работе?

Демьян взял у него пакет и похлопал по плечу.

— Сегодня умерла моя мать.

— Бабушка… — Влад прикусил нижнюю губу. Эмоции на несколько секунд взяли над ним вверх. Ему стало и грустно и одиноко. С бабушкой по линии отца он очень любил и дорожил каждой минутой, которую проводил рядом с ней. Именно она научила его печи пироги, кексы и пирожки. — Но, как? Почему?

— Она… она… — Демьян впервые не выдержал слёз. С пакетом в руках он прошёл на кухню. Поставив пакет на стол, он, медленно начал разбирать продукты. Он заплакал, потому что он одинок, и потому что в глубине души он знает, что его мать всего этого не заслуживает. Он плачет, потому что иногда, когда он смотрит наверх, видит, как мама смотрит на него, наклонив голову, и её голубые глаза пронзают его пустую душу. — С… с… сердечный приступ, Влад! Она умерла от сердечного приступа!

Влад помог отцу сесть на стул. Тот зарыдал. Никогда. Ещё ни разу Владу не приходилось видеть, чтобы его отец рыдал как младенец, всхлипывал и судорожно вздрагивал. Он решил, что отец плачет потому, что он потерял свою жизнь за любовь, которой никогда не было.

— Отец, возьми себя в руки. — Влад положил ладонь ему на плечо. — Это естественно. Человек рождается, живёт, а потом умирает, оставив за собой своё наследие. Оспорить этот факт нельзя, как бы прискорбно это не звучало. Ты был сильнее. Что заставило тебя так раскиснуть?

— Влад, твоя бабушка… как ты можешь так говорить?! Она любила тебя! И меня! Всех нас! Так почему… почему ты не обеспокоен и её смертью?! Когда ты успел наплевать на всех, а? Хочешь стать как свой брат, да?

— Всё-всё! Успокойся! Не заводись! Ты лишь усугубишь и так печальное известие.

Демьян трясся. Не выдержав он вскочил со стула, подошёл к холодильнику и взял из него бутылку крепкого коньяка. Открыв бутылку он поднёс горлышко ко рту. Демьян хотел выпить всё до дна, но Влад не дал ему этого сделать. Сын схватил его за руку одной рукой, а другой за бутылку.

— Отец, — угрожающе произнёс Влад. — Ты серьёзно? Ты и правда хочешь запить горе алкоголем? Хочешь стать пьяницей и свести концы с концами. По итогу, ты умрёшь от этой мерзости и уже я останусь без тебя. Не надо пить. Отдай бутылку.

Демьян сжал бутылку в руке крепче.

— Ты не понимаешь! Я лишился самого родного, что у меня было! Сначала Саша, затем моя мать! А что потом, ты думал? Кого мне ещё придётся потерять!

Влад не проявил и грамма сочувствия, только ответственность за здоровье отца.

— Отец. Я прошу тебя, отдай мне бутылку.

— Нет! Я должен запить горе! УТРАТУ РОДНОЙ МАТЕРИ!!!

— ОТЕЦ!!! — Влад стиснул зубы. — Отдай бутылку, сейчас же!

Демьян больше не мог сопротивляться. Глядя в глаза сына он внезапно осознал, что алкоголем только усугубить ситуацию и сам же сопьётся как когда спился его дядя в тысяча девятьсот девяносто девятом. Да, стоит отдать бутылку, как он посчитал. Разжав свои пальцы, сын отобрал бутылку.

— Прости отец. — Влад поднёс бутылку к раковине. — Я понимаю что ты сейчас чувствуешь. Как ни как, а мать всегда будет роднее чем кто-бы то ни был.