– «Комбанва» – добрый вечер, на японском. Японец медленно проходит, осматривая девушек, и занимает место в зале. В этот момент тут же начинается шоу-программа с продажей цветов.

– Помнишь, Дарья нам рассказывала?

– Да, что-то припоминаю. Ну, что дальше?

– После того, как гость уселся, сам работник клуба, их называют «Хостес», подводит за его стол девушек. Тот выбирает или просто разрешает присесть всем. С одним японцем могут сидеть множество девушек, в том случае, если он готов за всех платить, заказывать напитки, которые стоят недешево. Выбор дринков невелик. Сок, сливовое вино или ром с колой. Для клиента все напитки продают по одной цене. Ром решили исключить из меню после моего приезда. Они такого еще не видели, чтобы девушка столько пила.

– А-ха-ха-ха, скоро вино уберут! Будешь сок пить.

– Я? Сок? Тогда придется проносить бутылочку с собой, под подолом.

– Давай дальше! Так интересно!

– Дальше сидит он с таким гордым видом, как будто у него член больше пяти сантиметров, окруженный барышнями, смотрит шоу-программу. Девушки постепенно меняются, когда приходит их очередь танцевать. После чего все это обсуждается за столом, в сопровождении с шуточками, у кого какие сиськи, или кто лучше танцевал. Странные они, если честно. Наш, русский, облапал бы сразу всех! Японец же сидит, даже не шевелится, только смотрит и шутит про секс, о котором, видно, только в книгах читал.

– Наши самые лучшие мужики! Хоть и ублюдки еще те! Зато наши! У меня, кстати, появилась любовь!

– Не пугай меня, Ната! Кто?

– Его Леня зовут. Я ехать в Женеву не хочу.

– Ты уверена, что его именно так зовут? Где ты его подцепила? Еще вчера его не было!

– Перестань подшучивать надо мной, это любовь с первого взгляда!

– Не смеши меня! Не хочешь в Женеву? Леня будет тебя в тюрьме навещать?

– С тобой, Стелла, про романтику не поговорить!

– Почему не поговорить? Разве не романтичная история про Наталью и Леню, который навещает регулярно свою любимую на зоне?

– Не порть настроение! Расскажи мне лучше о маленьких перчиках япошек? Как наш Могучий?

– Ну что еще рассказывать? Посидели немного, персонал меняет девушек за столом, убирает тех, которые гостю не понравились. Оставляют, в основном, румынок. Они хорошо владеют языками, болтая при этом без умолку, как цыгане. Я, к сожалению, так не умею. Но, впрочем, научила их играть в копейку на деньги. Каждая игра десять долларов. За вечер можно сто долларов заработать.

– Как в эту игру играть? Буду швейцарцев разводить в Женеве.

– Тебе это вряд ли понадобится, ты их другими играми – разведешь не на одну сотню долларов.

– Ха-ха-ха-ха! Я так хочу к тебе! Даже в Японию! Мне так скучно, в Москве без тебя ничего не происходит. Охото приключений.

– Отъезд уже завтра! Ура! Переживешь множество нового, неизведанного и прекрасного. Порой представляю, как ты выходишь из самолета в дорогущих швейцарских часах, под руку с миллионером. Я встречаю вас в аэропорту, радуясь в душе твоим победам.

– О да! Стеллка! Так оно и будет. Вещи собрала. И радостно, и грустно, и страшно. Смешанные чувства перед неизвестностью. Не хочу о грустном, рассказывай, что там у тебя дальше? Копейка ты моя игровая.

– Игра смешная, подходит для больших компаний в основном курящих людей или пьяных, которым можно всунуть сигарету на время игры.

На обычный стакан кладется салфетка. Чтобы она не сползала, края сосуда можно помазать кусочком льда из ведра, которое стоит на каждом столе в течение всего вечера. На салфетку всередину кладется монета, после чего все игроки, сидящие за столом, пропаливают сигаретой по одной дырочке вокруг монеты. У кого монета падает внутрь стакана, тот проиграл. Японцы со своим зрением тычут куда попало, даже мимо стакана. Хожу по клубу, как свинья-копилка с монетой в стакане.

На другом конце раздался тонкий смешок подруги.

– Скажи, много работает русских?

– Нет, русских мало, если не считать белорусок. Множество украинок из Донецка, Харькова, Сум, Киева. Одна из Литвы.

После работы японцы приглашают всех девушек на поздний ужин, вернее, ранний завтрак. Считается круто пригласить толпу красоток в ресторан. При этом сидит один с двадцатью разнообразными особями, гордый, как орел, показывая всем, как он несметно богат. Японцы очень любят выпендриваться. Это часть их жизни, статуса и престижа. Он платит за всех, не раздумывая, во сколько обойдутся ему самые изысканные блюда Японии. И девушки не стесняются заказывать фугу или всевозможных ежей, что, несомненно, выливается япошке за вечер в новенькую «ладу».

Я толстею на глазах! Ужас! Не могу отказать себе в столь вкусной еде, уплетая все подряд. Представляешь, вчера на аперитиве перед едой кушала маленьких живых рыбок. Подают это лакомство в высоком стакане, чтобы те не выпрыгнули. Проникаешь палочками в стакан, ловишь рыбку, подносишь ко рту и быстро заглатываешь.

– Живую?

– Ну да! Чувствуя, как та умирает где-то внутри живота.

– Фу, какая гадость! Как ты могла такое сожрать? Извращенка!

– Приятно слышать это именно от тебя, – с усмешкой произнесла Стелла.

Смех раздался с обоих концов света, сливаясь в единый звон двух родственных душ.

– Ложись спать, подруга, завтра тебе предстоит трудный день.

– Я, скорее всего, не смогу уснуть.

– Спи, пожалуйста! Ты обязана быть неотразимой в первый рабочий день в самой красавице Женеве!!!!

– Хорошо, я позвоню перед вылетом. Постараюсь уснуть. Целую…

– Целую…

«Боже, как же все-таки приятно болтать с этой змеей на расстоянии! Нужно было все-таки съездить к узколобым! Суши, фугу… м-м-м-м-м».

Уснуть не удалось. Всю ночь в голове вертелись страшные мысли о том, как её арестовывают в аэропорту или объявили в международный розыск. Зло пробирало на части по той причине, что Стелла успела избежать наказания. Ната считала, что именно подруга должна окончить свои дни в тюрьме. Второй вопрос, не дававший покоя: что же на самом деле ждет её в Женеве? Массы девушек не возвращаются из-за границы.

– Я проучу эту Стеллку! У меня все будет намного лучше, чем у нее! Или я не я! Не позволю какой-то носатой заносчивой сучке меня опередить! Никогда!

Все мысли крутились вокруг, как на карусели из детского американского фильма, в котором впереди ехала машина, сзади летел вертолет. Как президентский кортеж. Именно так, и никак иначе, Наталья представляла свою жизнь за бугром. Удовлетворив свои помыслы позитивными мечтами, погрузилась в сон. Снилось ей, как она с собачонкой с розовой резиночкой на чубчике погружает свои шикарные формы в голубой «Бэнтли», разъезжая по городу с развевающимся за ней шлейфом шелкового шарфа, расплачиваясь повсюду черной картой «Американ Экспресс», на которой должно быть минимум пять тысяч долларов наличными на мелкие расходы.

Утром, не успев еще отойти от эйфории столь чудесного сна, девушка не думала ни о женихе Стеллы, не о своем Лёнчике. Хотя на минуту поймала себя на мысли:

– Правда ли, что его зовут Леней? Стелла, сучка, заморочит мозг кому угодно. Да нет, точно Леня! Я что, совсем уже чокнутая?

Твердо шагая по комнате, при этом бурча себе под нос, собирая оставшиеся вещи, она думала лишь о деньгах и независимости. Ведь Наталья была уверена, что счастье заключается именно в бабках и их количестве. Когда люди пытались переубедить или опровергнуть ее столь безнравственное убеждение, она просто спрашивала человека, богат ли он. Ведь переубедить её пытались лишь бедняки. От богача она никогда не слышала ничего подобного.

Впервые за время пребывания в Москве она даже не посмотрела, что ей пишут. Мало того, стерла всех из телефонной записной книги.

Наталья направилась к зеркалу, чтобы посмотреть на себя со стороны. Ей хотелось увидеть собственное лицо, чтобы понять, страдает она или нет. Улыбнувшись, да так холодно и бездушно, что кровь застыла бы в жилах у самого сатаны, девушка принялась напевать одну из песен самой знаменитой французской проститутки Эдит Пиаф «Же Редорьян». Увлекаясь, театрально жестикулируя, изгибаясь, как очковая змея, наслаждалась гибкостью стройного тела, и в глазах её прыгали не одна сотня чертей. Казалось, заглянуть в ад не так страшно, как в эти детские, искрящиеся невинностью и ненавистью, глазенки.