«Хочешь море с парусами? Хочешь музык новых самых?

Хочешь, я убью соседей, что мешают спать?»

В зале все чаще стали слышаться судорожные всхлипы. Даже Нэд сидел, грустно поджав брови. На последних строчках голос Тони стал срываться, он зажимал струны гитары так, будто это была его последняя игра.

«Хочешь солнце вместо лампы, хочешь за окошком Альпы,

Хочешь я отдам все песни, про тебя отдам все песни я?»

На финальном проигрыше Тони запрокинул голову и весь мир, кажется, перестал существовать. Питер сидел, сильно закусив палец, и глотал горячие слезы. Он больше не мог держать это в себе. Он видел, как Тони высвобождает наружу все свое горе, как страданиями разбитого семнадцатилетнего парня наполняется весь концертный зал. Это было поистине сильно. Когда последние звуки гитары затихли, секунд десять все отходили от шока, а затем абсолютно все встали со своих мест и аплодировали Тони Старку. Питер чуть не разбил себе ладони в кровь, до чего внутри все кололо.

После концерта Нэд, Линда и Питер стояли возле кулис, из которых медленно выходили все выступившие артисты. Когда они увидели Тони, девушка сорвалась с места и кинулась на шею брату, стискивая его в отчаянных объятиях. Линда снова горько расплакалась, и Тони нежно обнял её, пригладив по волосам.

Жаль, что мы никогда не ценим то, что у нас есть. Брат и сестра смогли воссоединиться и снова пойти друг другу на встречу только после такой ужасной трагедии. Но, мы никогда не учимся даже на своих ошибках, что уже говорить про чужие.

Питер грустно посмотрел на эту душещипательную сцену. Как ему хотелось сейчас сказать что-нибудь Тони, но он кивнул Нэду и они оставили Старков наедине.

***

Я жду этот нежный удар

И не боюсь, я не боюсь:

Достанется мне щедрый дар —

На шее нить кровавых бус.

Холодного лезвия след —

Как отсвет розовой зари,

Кораллово-алый браслет

Мне на прощанье подари!

На выходных Тони и Линда решили прогуляться по парку. Точнее, Линда несмело предложила это брату. Они шли, рассматривая живописные пейзажи увядающей природы, и молчали. Для них пойти куда-то, вот так вот вместе, было что-то за гранью реальности. Они не знали, что говорить друг другу, им обоим было неловко. Но на всем белом свете у них больше не осталось роднее людей. И это заставило Тони и Линду глубоко поразмыслить над своей глупостью и гордыней, которым больше не осталось места в их жизни.

— Тони, что теперь с нами будет? — грустно вздохнула девушка, перебирая ногами пожелтевшую листву, которая все еще лежала повсеместно, несмотря на то, что уже приближался декабрь.

— О чем ты? — задумчиво спросил Старк.

— Ну, отца больше нет, что теперь будет с компанией? — обернула взгляд на Тони сестра.

— Я буду руководить компанией, — без колебаний ответил Старк.

— Но тебе всего семнадцать, — снисходительно улыбнулась Линда.

— И что? в мае будет восемнадцать. К тому же, у меня есть ты, я думаю, вместе мы справимся, — Тони посмотрел на нее и подмигнул, совершенно не сомневаясь в своих словах.

— А как же семья Тони? Может, я семью хочу, а не положить всю жизнь на эту компанию, — всплеснула руками девушка.

— Ого, вот это заявления. И что же, у тебя кто-то подходящий есть? — искреннее удивился Старк и усмехнулся. Он вообще предпочитал не думать о теме семьи. Ему толком никто никогда даже не нравился особо. Все девушки казались Тони слишком пустыми и недалекими, а на парней он старался даже не засматриваться. Хотя, однажды обнаружил в себе предпосылки собственной бисексуальности. Но отец Тони и Линды был ярым гомофобом, и с детства вбивал в головы своих детей, что однополые отношения хуже любых физических уродств.

— Да ну тебя, Тони… — пихнула в бок брата Линда и смутилась.

— Да ладно, скажи мне, кто этот несчастный? — засмеялся Старк и приобнял сестру за плечи.

— Да нет никого… Но один мне нравится… И он твой друг, — девушка глянула на Тони и закусила губу от смущения.

— Что? Ха-ха, да ладно! Это что, Гарри? — скривился Тони от такого заявления.

— Нет… Это Питер… — быстро сказала Линда и зажмурилась. Старк сразу изменился в лице и отстранился от сестры. Внутренности закололо непонятное чувство, которое раньше не было известно Тони. Он вдруг резко нырнул вглубь самого себя, чтобы понять то, что сейчас так явственно ощущал и дать этому какое-то определение.

Линда такую реакцию брата расценила по-своему. Она сразу же сконфузилась и несмело положила руку Старку на плечо.

— Тони, все в порядке?

— А, да… — вернулся на землю Тони. — просто э-то неожиданно очень. Хах! А он что? — промямлил парень, заикаясь на каждом слове.

— Да он не знает… — тяжело вздохнула Линда, а у Тони внутри камень с души упал. Хотя он тут же одернул себя. Какого черта он вообще сейчас радовался, что у Питера и его сестры ничего нет? Ну, явно не из братского долга считать всех ухажеров Линды недостойными.

***

На новогодние праздники все иногородние студенты разъехались по домам. Линда и Тони вернулись в Нью-Йорк, где их ждал совершенно новый жизненный этап. На плечи двух юных студентов свалилось бремя в виде многомиллиардной компании, и теперь их жизнь уже никогда не будет прежней.

Нэд уехал к своей большой семье в Денвер, проехав почти через всю страну. А Питер поспешил к своей единственной и любимой тетушке в Спрингфилд. Он ужасно соскучился по ней за полгода, хоть ему и было грустно, что он расстается с друзьями почти на месяц, потому что сдал сессию досрочно, чтобы подольше провести время с Мэй.

По приезде, он воодушевленно поведал тете о своих студенческих приключениях, о новых знакомствах, о посиделках с Нэдом, о милой Линде, и, конечно же, он рассказал ей про Тони. Женщина внимательно слушала и тепло улыбалась племяннику, что-то про себя отмечая. Но Мэй Паркер была слишком мудрой женщиной, чтобы задавать ненужные вопросы ее любимому Питеру, который был ей как сын. Она решила, что Пит сам должен во всем разобраться.

Паркер сидел напротив окна и смотрел, как медленно за ним кружились снежинки, захватывая весь город в свой белый плен. Каникулы показались ему слишком длинными, он снова хотел в МТИ, снова хотел увидеться с друзьями.

Тони стоял на самом верхнем этаже одного из небоскребов Нью-Йорка и думал, что его жизнь катится в пропасть. Еще немного и он станет главой целой корпорации, а это значило только одно — конец беззаботной юности. Да, Старк был гениален и способен на многое, но хотелось ему просто изобретать и писать музыку. Примерно такие же чувства испытывала и Линда, вот только ей было плевать на компанию. Она беспокоилась за своего брата. А точнее, за его здоровье. Ему нельзя было подвергать себя слишком стрессовым ситуациям.

***

Начался новый семестр и друзья, наконец-то, воссоединились. Нэд и Питер стояли в коридоре корпуса и о чем-то весело переговаривались. Паркер увидел, что к ним приближаются Тони и Линда и сердце его замерло. Он широко улыбнулся и Старк, увидев его, слабо улыбнулся в ответ. Линда подбежала к Питеру и набросилась на него с объятиями и восторженными вскриками, и Тони снова внутренне осекся. Он считал, что не должен так радоваться, когда видит Паркера. Но это был голос холодного разума. Сердце же кричало совершенно о другом. В грудной клетке будто распускались цветы, прямо поверх острых терновых колючек.

— Боже, как я соскучилась! — кричала Линда, тиская Нэда и Питера.

— Лин, ты их сейчас придушишь, — хохотнул Старк и пожал руки парням, когда его сестра удосужилась от них отлепиться.

— Я тоже по вам так соскучился, — сгреб в одну кучу всех друзей Нэд и потрепал их по макушкам, что тут же вызвало недовольные возгласы.

Дни шли своим чередом, погружая всех в серую рутину, которая иногда разбавлялась какими-то праздниками или совместными вылазками.

В конце марта у Линды был день рождения, ей исполнилось девятнадцать, и бедняжка горевала, что совсем уже старуха теперь и время ее ушло. Но празднование все-таки удалось, все радовались, танцевали и пили, одаривая именинницу комплиментами. Все происходило на квартире Линды и Тони, которую они купили рядом с МТИ после своего примирения. Брат и сестра решили жить вместе и снова учиться быть родными людьми друг для друга. Ведь они думали, что впереди еще три с половиной года учебы, и все будет хорошо.