Я припарковала машину у подъезда. И сидела в ней. Уже минут тридцать. Как это легко сказать – а начну я все с нуля! А сделать? Черт… Как это сделать? Как Ваське сказать, что не хочу быть с ним, как смотреть ему в глаза? Как…

Я вздохнула, открыла дверь, можно сказать, сделала решительный шаг навстречу новому. Но на самом деле, как неуклюжий медведь выползла из машины и замерла в неуверенной позе. Домой, правда, было страшно идти.

В квартире стояла тишина. Странно, вроде Вася не на сутках. Я бросила сумку, сняла обувь и прошла на кухню. Он сидел на подоконнике, было не темно, но как-то сумрачно. Солнце спряталось за облаками. Картина была жутковатой, потому что я не видела ни разу, чтоб Васька вот так сидел. Не играл, не смотрел фильм, не ел, а тупо сидел.

– Вась? – позвала я его.

– Кто он? – спросил он меня.

– Чего? – опешила я.

– Кто тот парень, с которым тебя видели в гостинице?

В этот момент я выдохнула. Боже, спасибо тебе, меня тупо спалили и не нужно начинать эту беседу. Как бы я ее начала? Да струсила бы, и не смогла признаться. А так…

Я села на табурет. Посмотрела на его силуэт на фоне вечернего неба.

– Мы работаем вместе. Он женат. И у него есть ребенок.

Вася молчал.

– Я прошу у тебя прощения, – сказала я, мой голос дрожал, – за то, что предала тебя…

– Давно ты с ним?

– Если тебя интересует, давно ли мы спим – нет. Сегодня первый раз. Но если ты хочешь знать, как давно он мне нравится…давно, с тех пор, как увидела его там, на учебе.

– Почему мне ничего не сказала? Сразу? – я услышала стальные нотки гнева в его голосе.

– Не знаю…Нужно было…Думала, что отношений как таковых нет, и они невозможны, а значит все пройдет…

– Не прошло? – уточнил он.

Я отрицательно покачала головой и промолчала. Что тут добавить? Оправдываться глупо.

– Что будем делать? – спросил он.

– В смысле? – удивилась я.

– Он что, обещал уйти от жены? – с насмешкой в голосе уточнил он, – дальше-то что?

– Нет, ничего не обещал, – ответила я твердо.

– Но веришь, что он ее оставит? – также с издевкой спросил Вася. Таким я его не знала, но я его и не предавала раньше.

– Нет. Не верю. Хотелось бы, но головой понимаю, что вряд ли он оставит ее. Даже не столько ее, сколько ребенка, – ответила я, и в этот момент поняла, что это на самом деле так. Я действительно так думаю. На душе, будто камень повис. Но и жить с нелюбимым человеком тоже бред.

– И что будем делать? – снова спросил он.

– Что значит, что будем делать? – не понимала я.

– Как будем спасать наши отношения? Если я тебя прощу…

Он что-то говорил, а я не слышала. В этот момент я поняла одно, нельзя так, никогда нельзя так себя унижать. Я его предала, и даже если больно и хочется умереть, нужно встать, высоко поднять голову и достойной уйти. Все эти попытки помириться и речи я готов тебя простить, только унижают его, разве он этого не видит?! Помимо понимания, что я этого человека не люблю и не хочу, пришло разочарование, как в личности.

– …я постараюсь…, – продолжал тихо говорить он.

– Вась! Нет! – сказала я, повысив тон, – Мы не будем ничего спасать. Я не хочу этого. Прости. Мне правда жаль, что я так подло поступила. И нужно было сразу все тебе рассказать. Но я не хочу спасать наши отношения… Вась…я не люблю тебя…

Он резко повернул ко мне голову. Его глаза были темными от гнева, такого Васю я не знала.

– А если я люблю?! И если я не хочу тебя отпускать?!

Боже, как же мне его жалко. Это единственное, о чем я могла думать. А еще о том, что раз я так поступила с человеком, то это же может случиться и со мной. Вселенная любит бросаться в нас гадким, если мы сами ранее тоже проделали с другими людьми.

– Вась…хватит…

Я не знала, что еще сказать. Вышла из кухни, разделась и пошла в душ. Хотелось сесть под горячую воду и ни о чем не думать. Хотя нет. Хотелось думать только об одном. О нем.

Эйфория от того, что мы встретились, и все случилось, постепенно проходила. Он далеко. Он женат. У него есть сын. Я даже полноценной любовницей не смогу стать из-за расстояния между нашими городами. При этом жутко давило чувство вины перед Васей.

Мне нужна была Оксанотерапия. Я намотала полотенце на голову, надела домашние шорты с майкой и настороженно выглянула из ванной. В квартире было тихо. После того, как мною была обследована кухня, комната и туалет, я поняла, что Вася ушел. Я села на стул у компа, где он торчал вечерами. Было так больно в груди. И вместе с тем, я чувствовала облегчение. Никогда себя не прощу за ту боль, что причинила ему. После недолгих размышлений позвонила Оксане:

– Чего тебе? – спросила она сердито, – Я так-то на тренировку собираюсь.

– А я рассталась с Васей…и переспала с Эмилем.

– Чего-о-о-о?! Так, сейчас позвоню этому тупице Сергею, отменю тренировку и буду у тебя.

Спустя три минуты я получила сообщение от Сергея в WhatsApp, что моя подруга безответственная и неконкретная. Тоже мне, заслуженный тренер России, блин. Идиот.

Спустя десять минут Оксанка сидела на шатком табурете у кухонного стола с недопитой бутылкой вина.

– Это что за вторсырье? – подозрительно спросила я, кивнув на бутылку.

– Ну, знаешь что, тут уже не до хорошего! Что было дома, то и принесла. Редакторам «Пусть говорят» поучиться у тебя нужно, как подать эффектно сенсационные сплетни. Я даже в алкомаркет забегать не стала, так жду твоих новостей.

Я поставила на стол два хрустальных советских фужера, причем один раненый, на рельефном рисунке сбоку был скол.

– Что за привет с новогоднего стола СССР? – спросила Оксана, но так, для вида. Сама уже наполняла фужеры вином, – И если что, из них так-то шампанское пьют.

– Да пофигу, могу кружки достать обычные, – равнодушно ответила я.

– Да не надо…Давай…Рассказывай…

Я рассказала подруге все. Про Эмиля. Про нашу встречу. Про наш секс. Про Васю. На протяжении всей истории она молчала, а когда я закончила говорить, выдала:

– Вот меня интересует только один момент – кто ему стуканул, кто видел вас в гостинице?

Я расхохоталась.

– Я думала, ты скажешь, что-то типа, что я свинья и Ваську жалко.

– Да, – кивнула она, – ты свинья, но ты моя подруга, что поделать, если ты такая непутевая, не можешь все по-человечески сделать. А про Ваську, да, жалко. Но жить с мужиком из жалости еще хуже, чем твое предательство. Найдет себе телку на заводе, нормально, не переживай. Баб много, а этих, юродивых принцев мало…

– Почему юродивых-то? – уточнила я.

– Потому что, подруга, у нас уже такой возраст, когда все женихи, да и мы, не первой свежести. Все приличные разобраны по семьям, сидят с двумя-тремя детьми под всевидящим оком жен своих. Остались странные Васьки, малолетки и козлы разведенные…

Я рассмеялась.

– Какой бесперспективняк…

– А то… Ну ладно. И что там с Эмилем? Надеюсь, не клянется на Библии, что бросит жену и ребенка? Иначе сразу же упадет в моих глазах, это будет абсолютная ложь в его исполнении, от первого до последнего слова.

– Нет, – я вздохнула, – не клянется. Вообще ничего не говорит о будущем. Просто приехал, встретились и уехал. Ну, сказал, что эта встреча может подтолкнуть к разводу с женой… А может вообще этим все и закончится?

Я задала этот вопрос и испугалась так, что спина взмокла. Я не смогу без него. Я сейчас-то не медитирую над телефоном в ожидании звонка, зная, что они в дороге без связи. И тут же, как по заказу тренькнул телефон.

«Родная, как ты?» – писал мне Эмиль.

«Мы расстались с Васей» – ответила я.

– Он пишет? – спросила Оксана.

– Да.

На всю кухню раздался телефонный звонок. Он. Я глянула на Оксану, та, молча, махнула рукой, мол, отвечай, куда тебя девать-то, и опрокинула в себя фужер вина.