— Однажды обязательно увидишь, — он снова посмотрел Лили в глаза. — Сделай одолжение, Цветочек, скажи это когда-нибудь Джеймсу. Я говорил ему, что девчонкам это нравится, а он назвал меня сумасшедшим.

Уголки ее губ опустились.

— Я не видела этого идиота с того раза, как проснулась в его квартире.

Сириус наклонил голову, продолжая все так же глупо ухмыляться.

— И когда же в последний раз ты проснулась у него в квартире, моя дорогая?

Лили вопросительно изогнула бровь.

— Ты отлично знаешь, когда это было. Не нужно тут строить из себя ничего не понимающего дурочка.

— Прости, это был такой удачный момент, я не мог его упустить.

— Вот скажи честно, вы с Марлин специально встречаетесь, чтобы поперемывать всем косточки?

— О да, я прихожу к ней каждую среду, и мы обсуждаем вас с Джеймсом за чашечкой горячего чая.

Девушка сузила глаза.

Неожиданно Сириус перестал улыбаться и тяжело вздохнул.

— Он и еще несколько ребят были отправлены в рейд.

Лили медленно поставила на место чистый стакан и облокотилась о барную стойку. Казалось, прошла вечность с того момента, как парень произнес эти слова, и она успела уже двести раз пожалеть, что все это время звала Джеймса глупым позером и идиотом. Он нервно забарабанил по столешнице своими татуированными пальцами.

— Его нет уже неделю, — Сириус постарался привести разговор в нужное русло.

— Ясно.

Лили взяла свои слова обратно. Он был самым настоящим идиотом. Быть идиотом — это лучшее, что он умеет делать.

Девушка опустила взгляд на свои крепко сцепленные пальцы, она изо всех сил постаралась не выглядеть испуганной или обеспокоенной. Но Лили сомневалась, что у нее это хорошо получалось.

— Я не видела его месяц.

Они оба не знали, что нужно сказать в подобной ситуации, и на какое-то время между ними повисла тишина. Лили корила себя за свои чувства, ведь глупо было полагать, что она могла что-то значить для аврора. В конце концов, с чего она взяла, что Джеймс что-то испытывает к ней только потому, что согласился с ней потренироваться? Это ведь Грюм велел парню присмотреть за ней. Сам же он ничего не должен был Лили.

Девушка была так поглощена своими мыслями, что перестала обращать внимание на Сириуса. На его лице можно было прочитать всю его боль и злость, которую сейчас испытывает парень. Он не в первый раз уже осознает, каким глупым был его друг, и точно не в первый раз порывает трансгрессировать в Уэльс, просто чтобы хорошенько ему всыпать. И неважно, насколько тайной была эта операция.

Лили решила отставить все грустные мысли в самый дальний угол своего сознания и, улыбнувшись, как ни в чем не бывало посмотрела на парня.

— Ну, а что у тебя нового, чем занимаешься? Давненько ты уже не приставал ко мне посреди ночи.

— Я не приставал к тебе посреди ночи! — тут же возразил он. — Это ты столкнулась со мной тогда, Цветочек.

— Не правда, я просто шла по своим делам, а ты взял и выпрыгнул прямо из темноты.

Сириус неохотно решил сдаться.

Парень вспомнил о ее вопросе. Вообще, на данный момент ему нужно было решить две проблемы. Во-первых, Сириус должен был собрать как можно больше информации обо всех чистокровных семьях и их выборе стороны в этой войне. А во-вторых, научиться привлекать как можно меньше внимания к своей нескромной персоне.

Лили стало любопытно, о чем это парень хотел ей рассказать, и она немного приблизилась к его лицу, но Сириус поднес указательный палец к ее губам.

— Не здесь, Цветочек, — парень незаметно кивнул головой в сторону только что вошедшего в бар мужчины, держащего в руке черный чемоданчик. Лили сразу обратила внимание на то, что он был довольно низкого роста, с небольшой сединой в темных волосах.

Девушка оставила ненадолго Сириуса, чтобы принять у посетителя заказ. Подойдя обратно к парню, она увидела, что тот уже выпил свой напиток.

— Боюсь, мне уже пора, любовь моя, — он посмотрел на карманные часы, лежащие внутри его пальто, и Лили постаралась спрятать свою улыбку. Носить в наше время фамильные карманные часы — это было так похоже на Сириуса.

Мужчина, у которого она только что приняла заказ, пристально посмотрел на парочку. Сириус вытащил деньги за напиток, и девушка на глаз смогла определить, что их там было явно больше требуемого. Он кинул монеты рядом с пустым бокалом.

— До встречи, Цветочек. Если что, пока я буду здесь, в Лондоне.

Сириус снял со своей головы воображаемую шляпу и, слегка поклонившись ей, направился к выходу, насвистывая по дороге какую-то незнакомую девушке мелодию.

***

Всю следующую неделю темноволосый мужчина приходил в бар и сидел здесь целыми днями. Нетрудно было понять, что он либо искал кого-то, либо просто ждал. К счастью, он оказался довольно добрым и приветливым человеком, всегда улыбался и любил поговорить, когда Лили подходила к нему, чтобы обслужить, поэтому за эти дни Лили многое смогла разузнать о нем. Оказалось, что его зовут Эдвин Арчибальд, родился в Англии, но последние восемь лет провел в Румынии, изучая редкие виды магических существ. Эдвин любил называть Лили его маленькой золотой девочкой и рассказывать не смешные шутки, над которыми тем не менее девушка все равно смеялась.

Несмотря на все положительные черты мужчины, Лили следила за ним как никогда прежде. В бар всегда приходили знакомые завсегдатаи, но никто никогда не сидел здесь по двадцать часов в сутки. Интересным фактом было еще и то, что Эдвин всегда занимал одно и то же место, с которого открывался отличный вид на входную дверь.

Но, конечно же, Лили не была глупа. При виде мужчины она всегда натягивала на свою лицо широкую доброжелательную улыбку, внимательно слушала его истории и смеялась, когда было нужно, принимала заказы и приносила чай, кофе или сливочное пиво. Эдвин же нашел юную официантку довольно интересной собеседницей, не боявшейся дерзко, но остроумно ответить на его нескромные высказывания.

— Вот скажи мне, почему такая умная красавица, как моя золотая девочка, из всех вариантов выбрала работу официантки? — с сильным акцентом спросил он однажды у Лили. Она скромно улыбнулась ему, ставя на его столик стакан сливочного пива.

— В эти времена большинство людей боятся нанимать кого-то нового, — ответила девушка с небольшим разочарованием в голосе. — А вашей девочке нужно как-то зарабатывать деньги на пропитание, поэтому я готова заниматься всем, чем предложат, даже если это будет чистка котлов.

— Бедняжка, — произнес Эдвин, стараясь утешить девушку. — Должен признать, что времена у вас и правда плохие настали. Я бы и не приехал в Лондон, если бы это не было действительно необходимо. Семейные дела, ты понимаешь.

Да, понимала, но сильно в этом сомневалась. Что за такие интересные семейные дела, если он целыми днями сидит в баре, пьет сливочное пиво и решает кроссворды, будто семечки щелкает? Но, не подав даже виду, что не поверила его словам, она радостно закивала.

— Хотелось бы мне оказаться на вашем месте, но, к сожалению, это невозможно.

Эдвин сочувствующе ей улыбнулся.

— Я знаю, что у тебя наверняка есть важные и нерешенные дела в Англии. Но если бы это было так просто, то я с радостью забрал бы тебя с собой в Румынию и обязательно куда-нибудь пристроил. Уверен, что такая умная девушка, как ты, хорошо разбирается в зельях.

Лили подавила желание сказать, что он даже представить себе не может, насколько хорошо она в них разбирается, но девушка просто грустно улыбнулась.

— О подобном я даже и мечтать не смею.

Как бы грустно это ни звучало, но подобные разговоры с Эдвином были единственным развлечением для Лили. Сириус больше к ней не приходил. Конечно, она понимала, что он не был таким уж бездельником, каким хотел ей казаться. Марлин часто проходила через бар на Косую аллею, но никогда не останавливалась, лишь мимоходом приветственно ей улыбалась. Впрочем, она иногда отправляла ей письма с совой, и вроде как девушки договорились встретиться в следующую субботу, чтобы немного поговорить.