— Автобот? — спросила девушка.

— Да. Причем один из самых быстрых из них.

— И что будем делать? Я не могу здесь вечно сидеть, — Камигами фыркнула. — Может уедем?

— У нас гонки!

— А у меня будет больница, если вы тут подеретесь! — возмутилась фехтовальщица. — А еще нам Мегатрон обоим зады надерет за то, что на гонках гуляем.

— Выиграем — поедем на «Немезиду».

Грейс громко вздохнула.

— Давай хоть я обратно сяду. Ноги затекли.

***

— Наверное стоило все-таки послушать Винтер, — сказал сам себе Джек, заметив впереди десептиконского медика.

— /Еще как стоило/, — пробибикал Би, хотя знал, что напарник сестры его не поймет.

— Думаю, пора возвращаться, — сделал вывод Дарби. Он уже хотел позвонить на базу, чтобы запросить мост, но его передернуло. — Би… а у Нокаута в салоне… сидит человек?

Желтый трансформер настроил зеркала. Он утвердительно бибикнул.

— Черт, они уже людей похищают. Надеюсь, это не Винс.

— /Сам ведь его недолюбливаешь/.

— Стоп, у Винса не черные волосы. И они не такие длинные. Это девушка!

— /Очередная проблема с девочками/.

— Может она подумала, что машина пустая и села в нее? — предположил Дарби. — Это не в духе Десов, чтобы заводить связи с людьми. Может Нокаут ее отпустит? Это ведь просто гонки.

Девушка упорно прятала лицо и делала вид, что сосредоточена на гонке. Глаза, спрятанные за длинной прядью темных волос, перевести на желтого разведчика в альтформе было слишком рискованно, поэтому она приковала взгляд к дороге.

Но закончилась вся эта встреча весьма благополучно: Нокаут и Бамблби пересекли финишную прямую без драк, и Дес в конце громко произнес: «Ну все, белковая, я стираю твою память, и можешь идти своей дорогой!». Потом он завернул за угол, где вызвал земной мост. Спектакль, конечно, сомнительный, но, кажется, все поверили.

На «Немезиде» эти двое благополучно НЕ получили побоев выговора от Лорда только потому, что Грейс сказала, что знакомила медика с земной культурой и безлюдными местами для драк. Мегатрон счел это полезной прогулкой.

***

А вот несчастного Ромео на базе ждала серьезная головомойка от Прайма. Мало того, что Джек напрямую ослушался правила, так еще и Бамблби в это втянул.

Когда Оптимус закончил читать лекцию о безопасности всем Автоботам и людям, он уже хотел пойти в свой отсек, но резко остановился.

— Винтер, — агент вздрогнула, — не уделишь мне минуту?

— Конечно, Оптимус, — она пыталась унять дрожь в голосе. Черт, и так каждый раз, когда этот мех заводит с ней разговор. Она подошла к Прайму. — Если ты насчет Джека, то…

— Нет, дело не в Джеке, — лидер подставил манипулятор, и девушка на него залезла. Они вышли в пустой коридор. — Можно задать тебе вопрос? Прости, если он покажется тебе грубым или слишком личным.

— Задавай, — боже, что за вопрос такой? А можно было без этих прелюдий? У Коллинс аж коленки задрожали.

— Я тебе противен?

Ой. Вот такого вопроса Винтер точно не ожидала. Вот совсем.

— К-к чему этот вопрос?

— Ты постоянно отводишь взгляд, когда я с тобой разговариваю. Ты пытаешься отвертеться от поездки со мной куда-либо. Твое лицо краснеет, когда я рядом. На других Автоботов ты так не реагируешь. Только на меня. Я не хочу, чтобы в команде кто-нибудь боялся меня…

— Ты не так понял! — Винтер выпалила это раньше и громче, чем она ожидала. — Дело не в этом. Я тебя не боюсь. Ты прекрасный лидер и хороший друг, Оптимус. Просто… — черт, ну нельзя же сказать, что она в него влюблена. Тем более, что безответно. Надо что-нибудь придумать. И быстро. — Просто… я не хочу тебя отвлекать от важных дел. Мы оба на службе, поэтому мы не должны расслабляться. Война идет. И… ты мне не противен.

На фейсплейте Прайма было написано едва заметное облегчение.

— Я рад это слышать. Тогда, ты не против, если я отвезу тебя домой?

«Домом» подразумевался небольшой домик на окраине города, выделенный ей начальством, где Винтер хоть и временно, но проживала. Она лишь ночевала там, да душ принимала. Ну и иногда готовила. Забирал ее оттуда в основном Балкхэд или Бамблби. Но сегодняшний день, видимо, стал исключением.

— Конечно! — несмело улыбнулась агент.

========== 5. Соревнования И Грейс - Любовный Советник ==========

Что могла значить та поездка до дома с Оптимусом? Могла ли она означать что-то большее чем просто вежливый жест? Или же это просто была забота о товарище? Или же у Винтер просто паранойя? Наверняка последнее. Ну конечно, вряд ли самому высокому и сильному Автоботу будет интересно вступать в близкие отношения, пусть даже и дружеские, с, грубо говоря, серой мышкой.

Винтер знала и понимала, что она ничем не приметная, ею нельзя кого-то зацепить. Только своей работой в штабе она и могла похвастаться. И то не всегда.

Будучи с детства очень стеснительной и замкнутой, у нее не было много друзей. Даже учеба практически на все пятерки не смогла обеспечить ее уверенностью в общении, да и вообще. Ровесники ее сторонились, а взрослые жалели.

Когда она поступила на работу в штаб, она думала, что нашла для себя идеальную среду, ведь агентам эмоции ни к чему. Но и тут она пролетела.

Даже коллеги-агенты считали ее никакой. Просто серой мышкой, заполняющую отчеты и молча выполняющую поручения. На первый взгляд казалось, что Коллинс все равно, но в глубине души ей было до дикости обидно. Но даже она не понимала за что именно: за себя и свой характер или за такое отношение к себе.

После вступления в команду Прайм, Винтер стало немножечко легче на душе: дети приглашали ее играть в приставку, трансформеры отвечали на интересующие ее вопросы… Казалось, что этот маленький мирок принял ее.

Но даже эта душевная атмосфера не могла избавить девушку от внутреннего одиночества. Она почти всегда отказывалась от общих выездов с ребятами, не играла с ними, лишь работала по ноутбуку или молча смотрела телевизор со всеми. Да, были моменты, когда она могла проявить эмоциональность, например вчера с Мико, когда последняя без чужой помощи не могла помолчать или когда агент смеялась над тем, как Рэтчет ругает неуклюжего Разрушителя за то, что он снова сломал земной мост или когда Оптимус завел этот разговор про неприязнь к нему самому. Это уже когда невозможно сдержать эмоции, когда речь идет о безопасности ее близких или о вещах, которые близки ее сердцу. Потом Винтер более-менее остывает, и к ней возвращается замкнутость и закрытость.

И сейчас, стоя в теньке возле довольно-таки большого спортивного зала, где и должны проходить соревнования, в которых будет учавствовать «Сияющий Меч», она невольно замечталась и не заметила как ее зовут.

— Винте-ер! — Мико поводила рукой возле глаз агента. — Все в порядке? Ты не отзываешься.

— Все хорошо, — ответила Коллинс. — Что ты спрашивала?

— Ты уверена, что ты разговаривала именно с Грейс? Просто ее тут нету, а соревнования уже скоро начинаются.

— Точно с ней, — уверенно кивнула девушка, но ей стало неспокойно. Зал уже открыли, а на улице остались лишь фехтовальщики от местного клуба и они упорно и недовольно кого-то ждали.

Посреди компании спортсменов стоял тренер: высокий, мускулистый брюнет. А Грейс не соврала — он и вправду бывший военный. Жесты его выдавали. Даже на щеке небольшой шрам был.

— Может быть она уже в зале? — предположил Джек, немного нервно глядя на то, как громко тренер возмущался насчет чего-то.

— Без команды? Не думаю, — ответила парню Винтер. Она уже хотела в который раз посмотреть на часы, но тут тренер оглушительно гаркнул: «Ну наконец-то! Где шаталась, Камигами?»

Запыхавшаяся Грейс лишь неуклюже сделала реверанс:

— Прошу прощения, Льюис!

— Возместишь ущерб в бою, а теперь марш в раздевалки!

Фехтовальщики схватили сумки и понеслись в зал, чуть не задев бедных детей и агента.

— Ухты, ФБР-щица! — радостно воскликнула чемпионка, резко остановившись перед ребятами, и крепко обняла агента. Последняя удивилась, но скромно обняла девушку в ответ. — Приветик, Вин! Это твои коллеги из ФБР?