Гарри смутился, покраснел и глаза его вспыхнули яркими звёздами. Герой попятился от меня, но оступился о машинку под ногами и чуть не упал. Я рванул его на себя и брюнет со всей силы впечатался в мои объятия.

& POV. ГАРРИ ПОТТЕР &

Всё тяжелее было противится Малфою и его потрясающей харизме. Он нервничал, наклонялся надо мной и я терял контроль над собой, голова шла кругом от его запаха, вкусного, дорогого парфюма, властного голоса и крепких рук. Вот и сейчас, стоило мне оступиться, а он уже прижимал меня к себе, я снова чуть не лишился чувств.

— Малфой, не буди ребёнка, он плохо спит по ночам, часто плачет и страдает нарушением сна. А ещё Тэдди болен… — сказал я.

— Болен? Чем болен? Что ты говоришь такое? — перебил меня блондин и встряхнул в своих руках. Во мне не осталось сил бороться и я склонил свою голову на его плечо. — Поттер, отвечай!

Я взял Малфоя за руку и повел в детскую, свободной рукой смахивая текущие по щекам слезы. Это конец. У дверей комнаты я остановился и всхлипнул, повернувшись к блондину.

— Я прошу тебя ради мальчика, не буди его, будь осторожен. А потом мы поговорим на кухне ещё, серьёзно поговорим, — ответил я.

— Опять говорить? Гарри, ты спятил? Да я по горло сыт сегодняшним трепом, устал от постоянного твоего нытья, Герой. Вот чего ты сейчас плачешь, Поттер? — возмутился Малфой и опять склонился ко мне. — Я ведь не враг своему племяннику, не хочу быть и твоим врагом, Гарри, но ты…

— А кем ты для нас хочешь быть, Драко? — спросил я и поднял на блондина мокрое от слез лицо.

— Я хочу… Впрочем, об этом позже, Поттер, а сейчас мне надо моего мальчика увидеть.

Я тихо открыл дверь и пропустил Малфоя внутрь детской. Блондин вошел не смело и руки его задрожали, когда он подошел к кроватке и опустился на колени перед спящим ребёнком.

— Красивый, — прошептал Драко, — какой дивный малыш.

Тэдди и впрямь был очарователен: светлые кудряшки рассыпались по подушке, розовые щечки так и притягивали к себе, чтобы их поцеловать, одна рука обнимала мишку плюшевого, а другая свисала с кровати. Я тихо подошел и осторожно положил руку на кроватку, подтянул одеяльце повыше, накрывая мальчика по пояс. Я посмотрел на лицо Малфоя, из его глаз текли слезы. А этот граф оказывается не до конца прогнил, осталось в нем что-то человеческое, что-то душевное. Я положил руку на его плечо и Драко поднялся с колена, поспешил на выход из детской.

Мы вошли на кухню и я протянул блондину стакан воды, так как губы у него слегка дрожали.

— У тебя есть вино? — спросил он, но я покачал отрицательно головой.

— Огневиски только есть и то не много, — ответил я.

— Подойдёт, налей, пожалуйста, — попросил он. Когда я налил ему пол бокала, Малфой сел за стол. — Я благодарен тебе за ребёнка, ты отлично за ним присматривал. — Я нахмурился и хотел было возмутиться, но граф, мать его, вдруг поднял руку. — Хорошо, ты прекрасно его воспитывал этот год и три месяца. Спасибо, Гарри.

Я посмотрел на руку Драко. Длинные пальцы с кольцом рода Малфой на пальце. Интересно, как эта рука может ласкать? Ох, да что со мной такое сегодня? Ты давно, Гарри, не занимался самоудовлетворением, не говоря уже о полноценном сексе, которого у тебя никогда не было… с парнями. Я поставил локти на стол, чем отвлек хренова аристократа от своей персоны.

— Малфой, я люблю ребёнка и дарю эту любовь мальчику, меня не за что благодарить. Забота крёстного отца, знаешь ли? Духовное между нами с Тэдди родство — это выше кровного, я головой за него отвечаю перед Богом.

— Не надо дешёвых проповедей, Поттер, я — атеист и признаю кровного родство и клановую принадлежность.

— Малфой, ты — сноб чёртов! Ей, Мерлин, так и есть! Мне плевать на твой титул и клан чистокровных придурков. Тэдди болен. Он мочится в трусы…

— Это не беда, в пять лет многие дети так делаю, пройдет, — перебил меня Драко.

— Прекрати меня перебивать! Так вот, у Андромеды я раз в неделю всегда бывал, навещал крестника и мы играли вместе. Но, не смотря на это, после аварии, когда я пришёл забирать ребёнка из приюта, Тэдди забился в угол и стал дико кричать, рыдать, его вырвало завтраком и он обсикался. Мычал, царапался и кусался. Эта травма отбросила на неопределенный срок развитие мальчика. Она пройдет, но не сейчас. На вид ему пять лет, но в реале он двухлетний ребёнок. Тэдди не может пока иначе. Он только начал привыкать ко мне. Представь, что будет с ним, когда он переедет во Францию, когда меня не будет рядом?! Тэдди погибнет…

— Ужас… — прошептал Драко.

— Врачи сказали, что мы, взрослые, от пережитого спятили бы, если бы увидели родного человека, сгорающего на глазах, а детская психика среагировала так, это его защитный барьер. Представь двухлетнего младенца: слезы, истерики, памперсы маггловские, аппетит неважный и капризы. Да, и все это Тэдди. Не сердись, но может ты уедешь, Малфой, а когда мальчик поправится, я дам тебе знать и сам привезу Эдварда в твой замок, — предложил я с надеждой. — Уезжай, Драко, прошу тебя, не своди нас ребёнком с ума.

— Хорошо, Гарри, раз такое дело, ты поедешь с нами. Ты нужен Тэдди и присморишь за ним у нас дома. Я в долгу не останусь, награда будет графская, — ответил Малфой. — Живи столько, сколько пожелаешь. У тебя будет своя машина, прислуга и свобода в пределах имения.

— Я не могу покинуть Англию! — воскликнул я. — Тут я родился, тут погребены мои родители, живут мои друзья…

— Ага, и кому до тебя есть дело здесь? Поттер, очнись, наконец! В этом мире мало, кто кому-то нужен, а во Франции у тебя будет родная душа, — проговорил он, — подумай. Так ли дороги тебе те, кто всегда тобой пользовался? Ты живёшь в захолустье маггловском, никому не нужен, комнатки в квартире меньше, чем в мэноре для слуг. Питаешься как?

Он подошел к холодильнику и открыл его, и тут же на его дорогущие туфли и брюки упала банка с молоком, а следом за ним кастрюля с черничным компотом, насыщенным таким, сладким и темно-фиолетового цвета.

— Поттер! — взревел Драко. — Что это?

Я подошел к холодильнику и закрыл его, повернулся к парню и довольно улыбнулся.

— А это, мой дорогой, наказание, чтобы ты не лез в чужом доме, куда не следует и ничего не трогал и не превозносился. Один - ноль в мою пользу! - ответил я.

Драко был в бешенстве, он просто меня схватил и со всей дури поцеловал. Он наказывал мои губы, кусал их, сосал и языком проникал в мой рот. Бесись, мой хороший, а я посмеюсь. Но тут моё тело начало меня предавать. Руки Малфоя проникли под маечку и гладили моё тело, прижимая к себе. Меня ещё так никто крышесносно не обнимал и не целовал, девушки — не в счёт. Я выгнулся в его руках и обнял за шею свое проклятье — мою школьную любовь. Жёсткие губы Драко стали мягче и уже нежно ласкали мой рот.

— Поедем со мой, Гарри, — услышал я горячий шёпот у своего уха, — прошу тебя, нам с тобой и с Тэдди будет хорошо.

— Ну и гад же ты, Малфой! Воспользовался моей усталостью, поцеловал, принудил тебе отвечать… — возмутился я и оттолкнул от себя мерзавца.

— Я принудил тебя? — взорвался Драко. — Не ты ли стонал сейчас мне в рот, не твои ли ручонки обнимали меня, не твой ли стояк упирался мне в бедро?

— Да как ты?.. Убью я тебя, Малфой, молись, придурок! — прошипел я.

— Я — атеист! — ответил спокойно блондин.

— Ты только что соблазнял меня, хорёк чёртов! Хотел ослабить мою бдительность и выкрасть Тэдди? Вот! Я раскусил тебя, Малфой! — И тут Драко сложился пополам и засмеялся. — Чего ты ржешь?

— Да, у тебя мозгов совсем оказывается мало, и те Волдеморт выбил «Авадой», да, Гарри, мордредов Поттер? — усмехнулся граф. — Я тебя просто остановил, чтобы ты прекратил чушь нести.

— Тэдди я не отдам тебе, сволочь слизеринская, ты там баб в дом водить будешь и все это на глазах ребёнка…

— Я — гей, — услышал я голос Драко.

— Отлично, сука! Ну, тогда волосатых и не бритых качков. Тэдди с ума сойдёт от такого зрелища…