— Да, Драко, да, мой любимый!

Я отклячил зад, максимально приподнимая его и блондин начал меня драть, постоянно попадая на нужный бугорок внутри, то убыстряя толчки, то двигаясь поршнем во мне. Я же кричал в голос, визжал и скулил. Он лег сверху и обнял меня, его руки подлезли под грудь и прижали к себе. Я повернул голову и наши губы слились в поцелуе. Я пил его дыхание, сосал его язык, показывая, как хочу его. Драко снова задвигался во мне, и только шлепки тела об тело, только рваные вдохи-выдохи и бешено бьющиеся сердца. Я приподнял зад и стал сам вбиваться, насаживаться на член мужа, а когда я устал, Драко продолжил сам жарить меня.

— Еще, любимый, ещё, — просил я, дорвавшись до моей любви.

Он перевернул меня на спину и снова вошел, закинув мои ноги на свои плечи, навис надо мной у самых губ, ловя мои стоны, крики и слезы своими губами и языком. И снова его поршневые движения во мне, вышибающие душу.

— Я люблю тебя, Драко! — скулил я как дитя малое, обливаясь слезами. — Люблю тебя!

Он убыстряется и я мычу-кричу на одной ноте, закатив свои глаза. Мерлин, как же хорошо. Вместо крови по моим венам течёт жидкая лава желания.

— Давай, Гарри, кончи для меня, не закрывайся! — просит мой муж и уже его член непрестанно входит в меня, раздирая меня душевно на двое.

Так звучат ноты, когда пальцы играют непрестанное стокато; как капли дождя в одну точку. Я кричу любимое имя мужа и изливаюсь на свой живот. Драко отстаёт на пару секунд и наполняет меня своей огненной страстью. Он обнимает меня крепко, рвано дышит в шею и снова шепчет прерывисто: «Я люблю тебя, Гарри, мой львёночек, моё сердечко!». Он хочет выйти, но я его сжимаю в себе и он понимает, что я хочу его ещё. Ты мой, Малфой, мой. Мы столько лет упустили, я не дам тебе полного отдыха по ночам больше. Как ты и сказал, что мы будет везде этим заниматься.

— Хочу тебя на сеновале, на лужайке, в поле, под виноградными лозами, в машине, в чулане, душевой и в ванне с водой. На метле во время полёта… — шепчу я сбивчиво и горячо, опаляя ушко Драко своим дыханием. — Хочу везде с тобой попробовать. Веди меня, научи всему. Я весь твой, Драко!

— Я тоже тебя хочу всюду и во всех позах камасутры, любимый, — шепчет мне в губы Драко и снова начинает во мне движения. Я снова стону в голос, кричу, призывно открываясь весь перед супругом. — Мы вместе, рука об руку, пойдем по дороге Любви.

Мы уснули часа через три, пока не вымотались полностью. Муж накрыл нас одеялом и мы провались в сон.

Мы проснулись далеко за полдень от голода. Драко поднял меня на руки и понес в душ, я не мог ходить — ноги не держали и сил вообще не было. Муж меня помыл и вынес в спальню. Постель была перестелена домовыми эльфами.

— Гарри, прости меня! Что же я с тобой сделал, мой родной? Прости. Ты весь в укусах, синих засосах и отметинах от моих пальцев. Попа болит? — спросил Драко. — Сейчас я принесу тебе зелье заживляющее и крем.

— Чуть позже, — ответил я и потянулся к мужу. — Все это неважно! Главное, ты рядом и я счастлив, хочу почувствовать себя твоим без зелий, кремов и маскирующих чар.

— Ты теперь мой на веки вечные, мой грифф, — улыбнулся Малфой.

Весь день Драко ухаживал за мной. Он позвонил Снейпу и перенес нашу встречу на завтра с зельеваром. У меня не было сил встать и супруг кормил меня в постельке, а эльф Типки носил мне то мороженку, то пироженое, то сахарные трубочки. Мы уплетали, с пришедшим ко мне Тэдди, лопали все поровну. Вот только пришлось надеть рубашку с высоким воротом и с длинными рукавами, а еще штаны, чтобы малыш не испугался моего ужасного вида.

— Гарри, поедем завтра в магазин сладостей? — спросил мальчик. — Давно я не ел шоколадных лягушек.

Я обнял ребёнка и поцеловал в розовую щечку. Тэдди за этот почти месяц изрядно поправился и похорошел. Щеки уже были не впалые и бледненькие, а розовые и округлившиеся, что весьма радовало. Значит, ему тут по-душе и он дома.

— Конечно, мой хороший, — ответил я. — Мне надо к дяде Северусу заехать домой. Пока я там буду, дядя Драко тебя покатает и сводит в магазин сладостей.

— Ты болеешь, Гарри, да? — насупился мальчик, готовый в любой момент зареветь. — Что у тебя болит? Я могу помочь?

— Нет, я не болен, все хорошо, радость моя! — Я обнял ребёнка и прижал к себе. — Дядя Северус пропишет мне кое-какие зелья, чтобы у меня, у тебя и у дяди Драко появился ребёнок. Он будет маленький и мы все будем его любить, — улыбнулся я.

— А ты не перестанешь любить меня, когда у тебя родиться ребёнок?

— Нет, ты для нас с Драко будешь старшим ребёнком, а значит, очень важным и ответственным. В два раза больше будем тебя любить, малыш Тэдди.

В спальню постучала старушка Женевьева. Она деловито вошла и остановилась возле меня.

— Красавчик, а ну-ка, рот открывай, живо! — серьёзно произнесла она. — Еще один Тэдди у нас появился. Не спускается в столовую, не пьёт зелья… Хочешь, чтобы Снейп с тебя завтра три шкуры содрал? Так ведь я помогу ему, Герой-Победитель. Ребёнка напугал. Живо пей зелье! В моё время молодые люди были куда умнее, а нынешнее поколение страдает послаблением ума.

Я выпил без раздумий. С ведьмы здешних лесов и холмов станется. Не приведи Мерлин!

— Вот, порядок. А ты, Драко, будь поосторожнее с новобрачным. Мне трижды пришлось накладывать Заглушающие заклятья.

— Бабушка! — воскликнул Малфой. — Не при Тэдди!

— Конечно, — нет! Пойдем, милый ребёнок, пора отдыхать, а вечерком я тебе сказку расскажу и научу, как из костра выманивать дракончика. Хочешь, Эдвард?

— Да, бабуля! — завизжал малыш и повис на руках Женевьевы. Эти двое определённо больше всех спелись в этом доме.

— А ты, Гарри, ложись и поспи до ужина, а то мой Драко умотал тебя за эту ночь. Зелье поможет, через пару часов как новенький будешь, Я его сама варила. Шалопай, иди за мной, моя девчонка не может тебя пол дня дозваться. Дай супругу отдохнуть. Пойдем.

Драко склонился ко мне и нежно поцеловал, шепнув, чтобы я отдыхал, он позже зайдет. Я обнял моего любимого и шепнул в ответ, что этой ночью мы снова будем вместе.

— Бабушка, пять минут и я спущусь вниз к Нарциссе, — попросил блондин.

Но старушка Женевьева развернулась и за ухо утянула Драко из нашей с ним спальни, кряхтя, что она не ошиблась в скудоумии её родственничка. Тэдди смеялся при этом. И вот, я остался один. Я лег на кровать и сам не понял, как уснул.

========== Эпилог. ==========

POV. ГАРРИ ПОТТЕР.

&

Мы приехали в Принц-холл около девяти часов утра. Почему Принц-холл? Профессор зельеварения, после своего воскрешения, взял фамилию не отца, а матери, чистокровной волшебницы, леди Принц. И теперь он — Северус Принц. Он построил на все деньги, какие у него были, трёхэтажный особняк, чем-то напоминающий имение Малфоев в магическом Бержераке. Драко обнял крёстного, поприветствовав. Мужчина был готов, что к нему в дом придет ребёнок. Он мигом приказал своему домовому эльфу накрыть завтрак: любимые мини-колбаски для Тэдди, теплые булочки, какао с молоком и пирог с черникой. Пока малыш завтракал, с ним сидел Малфой и читал газету «Шёпот ведьм» о работе Министерства Магии Франции. Меня же профессор увел за собой в лабораторную.

Профессор Северус, как всегда был в своём репертуаре: злой, как стая гончих чёрных псов и вредный. Стоило мне войти в дом зельевара, как он принялся осматривать меня и недовольно кряхтеть.

— Надеюсь, Поттер, ты ничего не ел сегодня? — спросил он после осмотра и сканирования моей тушки волшебной палочкой.

— Нет, Северус, ничего. Как-то аппетита не было и голова чуточку кружилась, — ответил я.

— Еще бы она у тебя была в норме, Поттер! — горько усмехнулся зельевар. — Магическое ядро повреждено дважды. Сам ведь понимаешь, при каких обстоятельствах это произошло?

— Крёстный? — проговорил Драко, держа за руку Эдварда, когда они пришли к нам.

Мальчик грустно посмотрел на меня, и мой муж взял на руки Тэдди.