Саурон немного растянул пальцами попку эльфа, но, совершенно не заботясь ни о чём, кроме своего удовольствия.
— Можешь кричать, — милостиво разрешил Гортхаур, прежде чем полностью резко войти в узкое отверстие.
И эльф закричал. Так больно ему ещё никогда не было. Теперь из глаз текли слёзы не из-за унижения и обиды, а из-за боли. Сильными толчками Владыка вколачивал его в стену.
Наматывал на кулак тёмные волосы. Губы, которые могли бы подарить величайшее наслаждение, и наверняка были очень искусны в поцелуях, приоткрылись, чтобы обнажить два ряда острых зубов с ярко выраженными клыками. Саурон наклонился к юноше, чтобы вновь впиться укусом в шею. Вся грудь эльфа была в крови, волосы пропитались ей и слиплись.
Ногти на руках Гортхаура удлинились и больше напоминали когти, которыми тот тут же воспользовался, вспоров кожу на боках эльфа. Крики юноши давно перешли в рыдания. Единственным его желанием теперь была смерть.
И вот, на мгновение чужая плоть покинула его тело, принося временное облегчение, но отпустили его лишь затем, чтобы развернуть к себе лицом. Саурон поднял его и заставил ногами обхватить свою талию. Вновь израненному эльфёнку пришлось принять в себя большой член, но теперь в другой позе.
По стройным бёдрам ручейками стекала кровь и капала на выложенный каменными плитами пол. Маленькие ладошки легли на широкие плечи Повелителя, чтобы хоть как-то удержаться. Видя его мучения, Саурон прижал его собой к стене сильнее, и эльф оказался почти в объятиях. Тешить себя этой мыслью было ещё больнее. Ведь скромный слуга прекрасно понимал, что такой красивый и сильный Владыка никогда бы не обратил на него внимания при других обстоятельствах.
Поэтому, уже не страшась наказания, эльфёнок дрожащими руками зарылся в блестящие рыжие локоны Повелителя и немного погладил его по голове. Саурон замедлил темп и посмотрел в глаза юноше, удивлённый такой неожиданной лаской.
Эльф, смаргивая слёзы, улыбнулся и погладил уже смелее, не боясь разлохматить. Майа хмыкнул и снова прижался ближе, но откинув голову назад и позволяя чужим рукам себя ласкать. Ручки эльфа, наигравшись с волосами, опустились снова на плечи и немного помассировали, потом на грудь, исследуя проглядывающие через одежду очертания мышц. Совсем осмелев от своей наглости, эльфёнок притянул к себе Саурона ближе и, секунду поколебавшись, поцеловал его. Поцеловал ужасно неумело, но старательно, майа подумал, что у варгов поцелуи получаются примерно такие же.
— Ну надо же, какие мы смелые, — не скрывая насмешки, проговорил Саурон.
И движения его вновь стали более грубыми. Для него этот юноша действительно не представлял собой ничего особенного. Просто телесная оболочка, на которой можно выместить раздражение, которую можно использовать один раз и выкинуть.
А эльф, через слёзы любовался прекрасным лицом Тёмного Властелина, любовался его дикой грацией, его несдержанностью, его превосходством во всём. Всё в этом майа буквально кричало о его уникальности. О, как он был красив в этот миг! Как исказилось его лицо на пике удовольствия! Но вот он снова смотрит равнодушно.
Саурон отпустил эльфа и тот безвольной тушкой свалился к его ногам. Майа ещё раз прошёлся по нему взглядом, надеясь увидеть, найти что-то интересное, привлекающее внимание, особенное. Но нет.
Обычный.
Тёмный Властелин небрежно, носком сапога перевернул ещё дышащего юношу. Нет, такого не стоит даже запоминать, но, тем не менее, Саурон медлил.
Хрупкая фигурка, тёмные непонятные волосы и серые глаза. И имя, наверняка такое же скучное и неинтересное.
Однако, этот совершенно обычный и ничем не примечательный эльф был удостоен чести быть убитым магией Повелителя, а не ударом булавы. В свои последние секунды мальчишка был почти счастлив.
========== 5 Глава. Изящная пташка - ЧАСТЬ 1. ==========
filit — маленькая птичка → Filition (Филитион)
Саурон дремал, удобно развалившись поперёк постели. Свой единственный за последние несколько месяцев выходной он решил провести именно так. Майа так и пролежал бы весь день, почти не шевелясь, но какой-то шорох поблизости привлёк его внимание, он приоткрыл один глаз и наткнулся взглядом на маленькую хрупкую фигурку, зачем-то ползающую по полу.
Тёмный Властелин лениво перекатился на другой бок, поближе к краю кровати, чтобы удобнее было наблюдать. Юный эльф ползал по полу не просто так, в руках у него была тряпка, и у входа в комнату стояло ведро с водой. Пробуждения Повелителя слуга не заметил и продолжал всё так же увлечённо тереть паркет.
Саурон улыбнулся уголками губ. Эльф был довольно симпатичным, как раз в его вкусе: убранные в хвост светло-русые кудри, почти блондин, яркие зелёные глаза, красивые в меру пухлые губки, изящная фигурка. Юноша явно думал о чём-то своём, то и дело хмуря брови и вздыхая, иногда даже смаргивая непрошенные слёзы.
Тёмный Властелин задумался. Последние несколько дней Саурон был особенно занят, и ему не было дела до слуг, но он точно помнил, что всё это время в его покоях бывал только этот эльф. Это было странно, ведь обычно в распоряжении Тёмного Властелина бывало не меньше пятнадцати эльфов в день, каждый выполнял свою работу. И как минимум пятеро выполняли его личные приказы и распоряжения вроде подай-принеси, отнеси документы, позови третьего назгула. Один-единственный эльф не мог выполнить столько дел сразу. Память подкинула образа ещё троих. Значит, четыре эльфа. Почему так мало?!
Тем временем юноша уже дополз до кровати. Саурон намотал на палец светлую прядку и потянул вверх, вынуждая слугу поднять голову.
Эльф в испуге приоткрыл ротик и даже выпустил из рук тряпку. Очаровательное зрелище. Его лицо оказалось всего в паре дюймов от лица Повелителя.
— Тебя не учили, что если Владыка отдыхает, не стоит его тревожить и мешать отдыху?
Выпутав руку из чужих волос и потянувшись, он поднялся с постели, смутив эльфа своим обнажённым телом.
— Прошу меня простить, мой Властелин, это больше не повторится, — смиренно прошептал слуга, уперевшись взглядом в пол.
Медленно, неспешно, майа окутал себя магией, так одеваться было куда удобнее. Эльф заворожённо следил, как бледная кожа скрывается за чёрными клубами магии Повелителя. Когда чернота рассеялась, Владыка предстал уже в полном облачении.
— Убери это всё и помой руки, — отдал приказ Саурон, кивнув на ведро и тряпку.
Слуга засуетился и через пару минут пришёл к Повелителю сообщить, что всё выполнил.
Гортхаур сидел в кресле напротив зеркала, о чём-то глубоко задумавшись и не сразу его заметил.
— Причеши и заплети волосы в косу.
Трясущимися руками юноша взял со стола расчёску и аккуратно провёл ей по гладким рыжим волосам господина.
— Сколько всего у меня тёмных эльфов? — откинув назад голову, спросил Саурон.
Слуга, осторожно перебиравший пряди, нервно сглотнул.
— Триста двадцать восемь, мой Властелин.
Гортхаур встретился со слугой взглядом в зеркале. Огненные глаза были полны недовольства и негодования.
— В прошлом году вас было около пяти сотен, за этот год я убил не больше двадцати, а теперь ты мне говоришь, что в моём распоряжении всего триста двадцать восемь остроухих существ. Ты издеваешься или не умеешь считать? — Саурон поймал тонкое запястье и сильно сжал. — Где остальные полторы сотни?
Эльф упал на колени перед Повелителем.
— Простите, мой Властелин, но в этом нет нашей вины. Ещё пол года назад господин Намат, заметив не занятого делом Вашего слугу, приказал нам обслуживать его так же, как Вас. Мы не можем оспаривать приказы старшего по званию, тем более господина Намата. — Эльф вздохнул и, преданно заглянув в глаза Владыки, продолжил рассказ. — Мы не могли возразить, тем более по началу многого господин Намат не требовал, всего-то троих слуг в день ему хватало. Но потом он стал заставлять ещё обслуживать его и в постели…
Юноша прижался к ногам Саурона, будто ища защиты.
— Простите, я сбился, просто я завтра должен быть следующим. Несчастные, которые проводят с господином ночь, умирают. Некоторые от полученных ран, некоторые от унижения, а кто-то погибает прямо в постели.
