— В самом деле, — смущённо отозвался Талиесин.

Сапфир, оказывается, перевернула башню вверх дном, но так и не нашла ни единого драконьего яйца, только куриные. Драконы ведь из яиц вылупляются, ей рассказывали и даже показывали скорлупки, оставшиеся после её вылупления. Рассказав всё это, она пожелал узнать, из чего вылупляются эльфы. Талиесин замялся. Эльфы появлялись из цветов после ритуала, о котором точно не следовало рассказывать маленькой девочке.

— Из цветов, — с запинкой ответил он. — Распускаются цветы, а из них появляются маленькие эльфы. Но это бывает очень редко. Наверное, реже, чем из яиц вылупляются маленькие драконы.

— Получается, и те и другие — исчезающий вид? — наморщив лоб, спросила Сапфир.

— Получается, так, — кивнул Талиесин, не переставая удивляться, откуда она нахваталась таких мудрёных слов.

— Нехорошо, — огорчилась девочка. — Из мира и так всё интересное исчезло. Одни люди остались. — И она, сощурив глаза, посмотрела куда-то вбок.

Талиесин тоже посмотрел. За изгородью, он увидел двух подпасков, которые наблюдали за ними с безопасного расстояния. Те самые, соперники. Увидев, что Сапфир на них смотрит, они тут же стали выделывать разные штуки, чтобы, вероятно, впечатлить девочку: кувыркаться, вставать на голову, ходить на руках. Сапфир пренебрежительно фыркнула и отвернулась, а Талиесин подумал, что сейчас неплохо было самому её чем-нибудь впечатлить, а скорее — покрасоваться перед этими противными мальчишками, которые смеют посягать на его наречённую!

— Смотри, — сказал он девочке и положил руку на землю ладонью вниз. От его пальцев повеяло волшебством, и вниз по холму побежала узкая дорожка зелёной травы, из которой то и дело выстреливали цветочные бутоны и распускались. Добежала дорожка как раз до изгороди, мальчишки-подпаски опасливо отпрянули. Талиесин со значением хмыкнул: знай эльфов!

— Ух! — восхитилась Сапфир, которая любила цветы, тем более что такие она видела впервые в жизни. — А как они называются?

Талиесин стал перечислять их названия по-эльфийски, поскольку ни на человеческом, ни на драконьем языке не было подходящих слов, чтобы назвать их. Глаза Сапфир разгорелись.

— Ты непременно должен научить меня говорить, как эльфы! — объявила девочка.

Эльфийский принц воспрянул — вероятно, это лучший способ отвлечь её от опасных и неподобающих игр! — и, забывая о предупреждении Алистера, спросил:

— А хочешь увидеть наш мир?

Сапфир засомневалась. Уходить без разрешения Эмбера или Голденхарта было чревато, но если бы она спросила разрешения, то, вероятно, Дракон бы ей запретил. Она уже успела заметить, что отношения у них с эльфом несколько натянутые.

— Если только на минутку, — сказала она, беспокойно поглядывая в сторону башни.

«Мне в любом случае достанется за шишку на лбу, — подумала она рассудительно, — так почему бы и не заглянуть в гости к эльфам?»

Талиесин открыл портал. Порталами Сапфир ещё не доводилось путешествовать. Эмбер говорил, что она ещё маленькая, чтобы ими пользоваться, и не спешил её учить. На самом деле Дракон с этим не торопился, поскольку безошибочно мог предугадать, что случится после: уследить за ней станет ещё сложнее!

Эльфийский принц подал ей руку, и они вместе вошли в мир эльфов.

— Ничего себе, — сказала девочка, оглядываясь по сторонам. — Целый мир — и неизвестно где? Какая удобная штука эти порталы!

— Пойдём, — ещё больше воспрянул Талиесин, — я покажу тебе наш дворец.

Он повёл её к дворцу из виноградных лоз, не замечая, что эльфы, видя их, почему-то бросают работу, вернее, у них всё валится из рук. Алистер появился прямо перед ними, не успели они сделать и нескольких шагов.

— Талиесин! — укоризненно сказал он. — Я же предупреждал, чтобы ты не приводил сюда Сапфир. Посмотри, что ты наделал!

Талиесин недоумённо обернулся и увидел, что эльфы или стоят на месте, как пришибленные молнией, или стягиваются к ним, будто ведомые неслышимым зовом, — в общем, происходило что-то из ряда вон выходящее.

— Она тут ни при чём! — поспешно сказал он.

— Ещё как при чём, — возразил Алистер. — Раскрой глаза пошире и взгляни.

Талиесин поспешно перевёл взгляд на Сапфир и вздрогнул всем телом от неожиданности. Рядом с ним стояла не маленькая девочка, но прекрасная дева.

— Почему она… — задохнулся эльфийский принц.

— Эльфийское волшебство вокруг слишком сильно для столь юной девы-дракона, — объяснил Алистер, — поэтому истинный облик проявился. Теперь понимаешь?

— Мог бы сразу сказать, — рассердился Талиесин. — Поди пойми твои недомолвки!

Алистеру на самом деле было интересно взглянуть, что изо всего этого получится, если Сапфир окажется в мире эльфов, поэтому он ничего толком сыну и не сказал. Разумеется, эльфы были ошеломлены её появлению. Им даже показалось, что это первая из вернувшихся беглянок-эльфиек. А может, они просто очаровались её красотой и потеряли голову. В общем, охмурились без какой-либо сторонней помощи!

— Что ж, — сказал Алистер с довольной улыбкой, — нужно спасать бедных эльфов.

— А ты, я гляжу, под её чары не попал? — хмуро спросил Талиесин.

Король эльфов пожал плечами и улыбнулся ещё шире.

— Ну что, дитя моё, — сказал он, обращаясь к Сапфир, — насколько я вижу, ритуальным боданием лбами вы уже с Талиесином обменялись?

— А что, есть такой обряд? — чрезвычайно заинтересовалась Сапфир, прикрыв лоб ладонью.

— Отец! — возмутился Талиесин, который прекрасно знал, что отец опять дурачится.

Алистер нисколько не смутился:

— Может, и есть. Кто выиграл? А впрочем, зачем я спрашиваю, — пробормотал он с улыбкой, увидев торжествующий взгляд Сапфир. — Ладно, дети мои, пора спасать бедных эльфов от сокрушительного очарования драконьей девы. Есть предложения?

— Можно их заморочить, чтобы они забыли, что очаровались, — немедленно предложила Сапфир.

— Увы, дитя моё, с эльфами этот фокус не пройдёт, — возразил Алистер, развеселившись. — Талиесин?

— Никогда больше не приводить Сапфир, — буркнул эльфийский принц, — и тогда лет через тысячу само забудется.

— А я должен, по-твоему, целую тысячу лет вместо весёлых песен слышать заунывные стенания страдальцев? — возмутился король эльфов.

Сапфир фыркнула и засмеялась. Она поначалу старалась держаться величественно, как и подобало деве-дракону в истинном облике, но сделать это, когда вокруг происходят такие интересные вещи, да к тому же когда у тебя такая внушительная шишка на лбу, не так-то просто!

— Всего-то и нужно объявить, что это твоя наречённая, — объяснял Алистер сыну, а тот опять стремительно начал краснеть. — Королевское вето накладывается автоматически. Никому и в голову не придёт заглядываться на невесту наследного принца.

— Это волшебство? — поинтересовалась Сапфир. — Вроде как драконьи чары?

— Почти, — кивнул Алистер. — Давай, Талиесин, представь её подобающим образом.

Вокруг между тем едва ли не всё ушастое королевство собралось. Талиесин, кое-как справившись со смущением, вытянул вперёд руку. Сапфир об этикете эльфов не знала ровным счётом ничего, но в книжках читала, что полагается делать в таких случаях. Она с торжественным видом, который не вязался ни с лукавым блеском в её глазах, ни с упомянутой шишкой на лбу, возложила руку поверх руки эльфийского принца, приведя его в ещё большее смущение.

— Сапфир — наречённая эльфийского принца, — сказал Алистер громко, видя, что сын не способен сейчас сказать хоть что-нибудь вразумительное. — Полагаю, однажды она станет вашей королевой.

Волнение эльфов тут же улеглось, но на лицах многих ещё оставалось смятение, будто они не понимали, что происходит с ними или вокруг них.

— Может быть, Сапфир, скажешь им что-нибудь? — предложил Алистер. — Или споёшь?

— О нет! — запоздало ужаснулся Талиесин.

Но Сапфир уже грянула драконью песню! Как будто она упустила бы такую возможность — попрактиковаться в пении перед столь колоссальным количеством слушателей!