— Тьфу ты, — сказала она, когда уже в пятый раз оказалась внутри, — да бараны блеют стройнее. Гаркнул бы Эмбер на них, вместо того чтобы слушать!

Она бы так и поступила. Но менестрель на неё шикнул и в очередной раз водворил её в башню. Он вовсе не хотел, чтобы люди из Тридевятого королевства знали об её существовании. Сапфир сделала ещё несколько попыток и сдалась.

— Арргх! — вполголоса сказала она, чинно шествуя в детскую мимо Лучесвета, который тоже стоял за дверью, но не высовывался. У него хватало терпения дождаться, когда его позовут.

— Поверю на слово, — сказал Дракон, когда рыцари умолкли. — Что ж, отпустим престолонаследника в гости, чтобы взглянул на ваше хвалёное королевство. А уж становиться ли королём — пусть решает сам. Лучесвет!

Лучесвет вышел из башни. Министр вытаращился на него. Принца Голденхарта он помнил, и этот юноша был вылитый принц Голденхарт, так что в происхождении его сомневаться не приходилось.

— Ваше высочество, — с поклоном сказал он Лучесвету, и рыцари тоже поклонились. Лучесвет смутился.

— Долго вы добирались до Серой Башни? — спросил между тем Дракон у министра и, получив ответ, предложил: — Тогда, я полагаю, никто не будет против, если обратно вы вернётесь через портал? Тратить целый год жизни на обратный путь — глупо. А Лучесвету и вовсе не нужно.

Министр охотно принял предложение Дракона.

— Погоди, — сказал Лучесвет беспокойно, — я с Нидхёггом ещё не попрощался. Я быстро!

Он сообразил забежать за башню и там открыть портал — чтобы никто не видел, что он это умеет. Нидхёгг дремал, зарывшись в золото, но на появление приятеля сразу глаза открыл.

— Я еду в Тридевятое королевство, — сообщил Лучесвет взволнованно. — Ненадолго. Когда вернусь, будет что порассказать! Они говорят, что их королевство прямо-таки царствие небесное!

— Счастливого пути, — отозвался Огден, и его белые глаза чуть сощурились. — Как, ты сказал, называется королевство?..

Попрощавшись с Нидхёггом, Лучесвет тем же порталом вернулся к башне.

— Пожалуйте в карету, — сказал министр, раболепно открывая перед кронпринцем дверцу.

— А пешком нельзя? — с отвращением спросил Лучесвет.

— Принцы пешком не ходят, — возразил министр.

— Да у неё даже окон нет!

— И в окна не глазеют, — тут же сказал министр.

— Удачи, — улыбнулся вслед сыну менестрель. Тот поджал губы, но в карету полез.

— Интересно, что изо всего этого получится? — проронил Дракон, открывая портал в Тридевятое королевство.

— Ну, волноваться я за него не волнуюсь, — задумчиво проговорил Голденхарт. — Драконы ведь всегда держат слово?

— Всегда, — подтвердил Эмбервинг.

— Вот и прибыли, — сообщил министр, открывая дверцу кареты. — Королевство у нас маленькое, за день обойти можно.

— Пешком? — ядовито уточнил Лучесвет.

— Пешком, — подтвердил министр.

Лучесвет выбрался из ненавистной кареты и окинул взглядом окрестности. Вокруг благоухали цветущие деревья, слышалось пение птиц. Ряды свежевыбеленных домиков спиралью огибали холм, на котором стоял королевский замок. Крестьяне в ослепительно белых рубашках мотыжили землю, разодетые нарумяненные крестьянки пели и водили хороводы, по полям бродил тучный скот. Все счастливо улыбались и приветливо кивали принцу. Кажется, даже у уличных собак на мордах были улыбки. Или ухмылки?

Далеко слева Лучесвет заметил высокую стену.

— А это что? — спросил он.

— Крепостная стена, — ответил министр. — Королевства вокруг недобрые, того и гляди захватят, если потеряешь бдительность. Королевство у нас маленькое.

— И вы отгородились стеной от всего мира? — отчего-то нахмурившись, уточнил Лучесвет. — Чтобы до вас не добрались захватчики?

— Король прежде всего заботится о безопасности подданных. Стену охраняют рыцари. Ни один лазутчик не проберётся внутрь незамеченным.

— И никто не выберется, — мрачно предположил юноша.

— А зачем кому-то выбираться? — удивился министр. — Люди счастливы. Да вы и сами видите, ваше высочество.

Кланяясь и заискивая, министр повёл кронпринца в замок. Пейзаж не менялся: сады, цветы, улыбающиеся крестьяне, — прямо-таки рог изобилия воплоти!

— А где же мастерские? — спросил Лучесвет. — Разве в королевстве одни только крестьяне? Кто ткёт одежду, выковывает утварь, молотит зерно?

— Мастерские позади замка, ваше высочество, — ответил министр. — Вы сможете увидеть их из окна или если пожелаете сделать крюк и обогнуть холм.

— Пожелаю, — несколько дерзко отозвался Лучесвет.

Его не покидало ощущение, что что-то не так с этим картонным королевством. Оно было как вылепленное из глины и раскрашенное эмалью.

Они сделали крюк, и Лучесвет увидел мастерские: кузни, мельницы, пекарни… Улыбающиеся мастеровые высыпали из них и приветствовали престолонаследника гиканьем и свистом. Некоторые подбрасывали в воздух фартуки и перчатки и ловко их ловили.

— Теперь в замок, ваше высочество? — спросил министр, кланяясь.

Лучесвет поджал губы, но кивнул. Исключительно счастливые подданные? Неужели король Тридевятого настолько хороший правитель? Даже у Дракона не всегда всё складывалось.

— Как мне его называть? Короля? — уточнил Лучесвет по дороге. — Дедом?

Министр испуганно всплеснул руками:

— Конечно же нет! Король — это «ваше величество», кто бы к нему не обращался!

— Отец мой тоже его так называл? — сощурился принц. Что-то ему подсказывало, что Голденхарт вряд ли соблюдал субординацию.

Министр замялся, потом всё же ответил:

— Они редко разговаривали в истинном смысле этого слова. Принц Голденхарт был… хм… строптивым, и они часто ссорились, а в ссорах, как вы понимаете, ваше высочество, в выражениях не стесняются даже особы королевской крови. Особенно особы королевской крови.

Лучесвет фыркнул.

Король встречал внука в тронном зале со всей торжественностью, на какую был способен двор. Придворные выстроились рядами, бросая перед Лучесветом цветы. Герольды трубили почётную. Рыцари в сияющих доспехах стучали концами копий по полу. Сам король стоял перед троном в парадной мантии и приторно улыбался.

На Лучесвета новоявленный родственник произвёл самое отвратное впечатление. Что-то насквозь фальшивое было во всей его персоне. Когда дед заключил его в объятья, юношу передёрнуло. Руки короля были костлявые, холодные, цепкие. Король разразился приветственной речью, в которой выразил безмерную радость по поводу обретения наследника и вселенскую скорбь по поводу трагической, но героической смерти принца Голденхарта, павшего смертью храбрых в сражении с ведьмой и ценой собственной жизни освободившего королевство от злых чар. Придворные даже прослезились. Лучесвет широко раскрыл глаза. Это была откровенная ложь.

Как только юноша остался с дедом наедине, он тут же потребовал объяснений.

— А что я должен был им сказать? — раздражённо отозвался король. — Что наследный принц спутался с чудью? Уж лучше героическая смерть, чем подобная репутация. Впрочем, незачем забивать голову подобными пустяками. Понравилось тебе твоё будущее королевство?

Лучесвет натянуто улыбнулся:

— Ещё не знаю. Мне нужно его хорошенько рассмотреть, чтобы составить о нём мнение.

— Смотри, смотри, — покивал король, — только к стенам близко не подходи. Опасно. Они спят и видят, как бы захватить королевство! А покуда ты смотришь, мы подготовим замок для твоей коронации.

— Я не говорил, что стану королём, — возразил Лучесвет. — Я всего лишь приехал взглянуть.

Король ему ничего не ответил, но во взгляде его юноше почудилось недоброе.

Как бы то ни было, Лучесвет остался. Придворные тут же принялись угождать принцу. Трапезы были роскошные. Одежды, в которые принца пытались обрядить, были из чистого золота. Лучесвет переодеваться отказался наотрез и лук снимать с плеча тоже. Он ходил в эльфийской одежде, которая казалась простой на первый взгляд и не подходящей для принца, и с колчаном за спиной казался всего лишь охотником или следопытом в лучшем случае. Корону надевать он тоже отказался. Придворные не отставали, пока король самолично не сказал им оставить внука в покое.