— Боже, все нормально. Мне сделали гистерэктомию. Все зажило, конец, — я направилась в спальню.

— Подожди, зачем? Так ты не сможешь иметь детей? — снова сказал тихо Генри. — Бл*дь, Ани. Я сморозил херню.

— Все в порядке, — сказала печально, стоя полностью голая у кровати. — Нет, я не смогу иметь детей. Такова жизнь. Не беспокойся.

— Черт, я испортил весь разговор, — Генри застонал. — Когда я останусь у тебя дома, ты сможешь сбрить одну из моих бровей, договорились?

— Я все равно бы сделала это, — сказала, вытирая мокрые глаза. — Это единственная причина, по которой я разрешила тебе остаться.

— Ты и я, Анита-Бонита. Мы будем веселиться как в девяноста девятом.

— Ты вообще помнишь девяноста девятый? — фыркнула я, забираясь под одеяло.

— Да, — пауза. — Немного… Ох, черт, это полное дерьмо.

Я рассмеялась, когда Генри заворчал.

— Дай мне знать, когда именно приедешь, чтобы я могла дать тебе ключ, — сказала я, после того как перестала смеяться.

— Звучит здорово.

— Я, правда, рада, что ты приезжаешь, дружище. Скучаю по тебе как сумасшедшая.

— Да, я тоже. Будет весело, когда все дети снова будут в сборе.

— Кроме Алекса, — сказала я, внезапно по-настоящему заскучав по лучшему другу.

— Вот что получаешь, записавшись в армию. Киска.

— Не веди себя как свинья, — приказала я, улыбнувшись.

— Эй, ты же не будешь приводить домой парней из бара? Я не хочу слышать эти звуки.

Я коварно улыбнулась, и пришлось прикусить губу, чтобы не рассмеяться.

— Какие звуки? — спросила невинно.

— Ты знаешь, — Генри прочистил горло, будто ему некомфортно. — Стоны и все остальное.

— Ох! — я кивнула, хоть он и не мог меня видеть. — Как, например: о, боже мой, незнакомец из бара, твой член такой огромный. Ох, пожалуйста, засунь его в меня! — я изобразила, будто задыхаюсь и закончила предложение громким стоном.

— Ты. Припадочная, — прокомментировал Генри, выделяя каждое слово.

— Всегда, пожалуйста.

— Так вот как ты говоришь во время секса? — спросил он серьезным тоном. — Я думал, это звучит сексуальнее.

— Пошел ты! — рассмеялась я.

— Позвоню тебе через пару дней и дам знать, когда приеду. Пока, Бонита Анита.

— Пока, придурок.

Положила телефон на кровать и поудобнее устроилась под одеялом. Было приятно поболтать с Генри. Он был таким милым ребенком, когда мы познакомились. Тощий, четырнадцатилетний паренек и единственный из всех, кто по комплекции был похож на меня. Он подрос, когда стал старше, но все еще был самым маленьким по сравнению с братьями и кузенами.

Он всегда был таким милашкой.

Я тяжко вздохнула. Мне нужно было дать ему ключ от дома, или, может, стоит забрать второй у Брама, хоть и понимала, что тот скажет «нет». Забрать его ключ и отдать рассеянному Генри? Ни за что.

Я не видела Брама с момента, как он подбросил меня до машины, но особо не переживала по этому поводу. Я была занята ремонтом. Мне еще предстояло заняться полом, и от этой мысли застонала. Я так устала.

Закрыла глаза и расслабилась в кровати. Воскресенье, могу вздремнуть, если хочу.

***

— Ждала меня, красавица? — раздался нежный голос мне на ухо несколько часов спустя, отчего я улыбнулась. Брам.

— Я уверена, что входная дверь была закрыта, — ответила сонно, открыв глаза, когда Брам лег на кровати позади меня. Он провел рукой по моему бедру и положил ее на живот, прижавшись телом к моему.

— У меня есть ключ, — прошептал на ухо, поглаживая пальцами мои ребра.

— Я проявила слишком большую доверчивость, дав его тебе.

— Почему ты спишь посреди бела дня? — спросил, игнорируя мой комментарий и касаясь губами плеча.

— Потому что я устала?

— Гостиная отлично выглядит. Ты молодец.

— Да. Теперь мне нужно перекрасить пол и, наконец-то, обзавестись мебелью, — голос стал хриплым, когда Брам опустил руку мне между ног.

— Я займусь полом, — сказал он, раздвигая мои ноги. — Ох, ты уже влажная.

— Ох, ты уже твердый, — не осталась я в долгу, прижимаясь задницей к очень твердому члену.

— Черт, у меня встал, как только я увидел, что ты голая, — сказал он со смешком, устраиваясь, чтобы взять меня сзади.

Я застонала, когда его член медленно погрузился в меня сзади. Затем часто задышала, когда он начал толкаться бедрами, скользя и выскальзывая из меня.

— Вот он — ленивый секс, которого я хотел, — пробормотал Брам мне в шею. — Тебе хорошо?

— Бывало и лучше, — застонала я, когда он нежно очертил пальцем мой сосок.

— Нет, не бывало, — сказал он со смешком.

Я изогнула спину, и Брам сразу же положил руку мне на живот, останавливая движение.

— Нет, просто расслабься, — приказал он.

— Я не хочу расслабляться, — ответила, подняв руку вверх, чтобы обхватить его за волосы.

— Шшш. Закрой глаза, Ани. Просто позволь мне побыть в тебе, — сказал он сладко, поглаживая мой живот.

Я хотела перевернуться и наброситься на него сверху. Какое-то странное чувство зарождалось во мне, отчего было некомфортно. Вместо этого я попыталась усмирить дыхание и расслабила руки, нежно обхватывая Брама за шею.

Он вознаградил меня тем, что просунул руку между моими сжатыми ногами и круговыми движениями ласкал клитор.

Оргазм накрыл меня маленькими волнами, превращаясь во что-то невероятное.

***

— Я говорила с Генри пару часов назад, — сказала какое-то время спустя, поглаживая волосы Брама, пока лежала у него на груди.

— О, да? Как у него дела? — спросил Брам, обнимая меня за плечи и поглаживая пальцами спину.

— Он сказал, что приедет с Кейт и Шейном и хотел бы остаться здесь, у меня, — я фыркнула. — Он не хочет оставаться с Тревором или родителями, потому что они будут осуждать его кобелиные замашки.

— Что? Почему он не спросил меня? — пожаловался Брам, перестав гладить мою спину.

— Не знаю, может, потому что ты придурок, и он не хочет, чтобы ты уводил его завоевания? — рассмеялась я и ласково пихнула Брама.

— Я не придурок.

— Ты такой придурок, — снова рассмеялась я.

— Так он будет приводить сюда цыпочек? — проворчал он.

— Ау. Твои чувства задеты? — подразнила я, приподняв голову, чтобы мы почти оказались нос к носу. — Ты расстроен, что твой лучший друг не захотел остаться у тебя?

— Думаю, что когда ты начала говорить, мои яйца решили свалить от меня, — ответил он, поморщившись.

— И нет, он не будет никого сюда приводить. Будет трахаться с ними в их домах, — сказала я, нахмурившись. — Мне не нужна непотребность в моем доме.

— Он ведь понимает, что у тебя нет гребаной мебели?

— Похоже, завтра нужно закончить с полом, чтобы можно было поставить диван, — размышляла я.

— Черт, — сказал Брам себе под нос. — Завтра после работы арендую шлифовальный станок.

— Я с тобой. Мне все равно нужно купить остатки материалов, — сказала я, отстраняясь, чтобы слезь с кровати.

Я направилась на кухню и сделала сэндвичи, вернувшись в комнату с ними и с парочкой банок содовой.

— Ужин готов, — объявила, смотря Браму в глаза, пока он сидел, прислонившись к спинке кровати.

— Прекрати, — выпалил он, оглядев меня сверху донизу. — Такое чувство, что все это мираж.

— Заткнись.

— Ты принесла мне сэндвичи. Голая. Ты, должно быть, идеальная женщина.

— Это мои сэндвичи, придурок. Покорми себя сам, — ответила, забираясь на кровать.

— И фантазия разрушена, — сказал Брам печально, затем открыл одну из баночек с содовой, которую я положила ему на живот.

— Я и есть фантазия, — сказала я, устраиваясь поудобнее напротив него и поставив тарелку с сэндвичами на кровати между нам. — Я гибка, как акробатка, готовлю как Джулия Чайлд (прим. перев. Американский шеф-повар французской кухни, соавтор книги «Осваивая искусство французской кухни», ведущая на американском телевидении), и умею все делать в совершенстве. Да я просто мечта.