Я подошла к ней и снова начала смущаться.

«Что именно меня смущает вообще? Постоянно преследует страх, что я сделаю что-нибудь не так, и ей не понравится».

Я легонько коснулась тёплыми губами её щеки и заметила, как на ней появились мурашки, а глаза медленно опустились в пол.

— Доверься себе, Ванда.

Этот шёпот воздействовал на меня, словно ключ зажигания на гоночный автомобиль. Я моментально нашла её податливые губы, а руками опускалась ниже поясницы.

Женщина в моих руках напряглась, стоило мне крепко сжать её попу, и, когда я по ней крепко ударила, Валерия вскрикнула и уставилась на меня с широко распахнутыми глазами.

«Сама сказала довериться».

Она не хотела отпускать мои губы, а я очень хотела её этим ранним утром.

Вчера Строгач что-то говорила о приличии, а сейчас я, с её помощью и позволения, усадила её на стол и оставляла неприличные отметины на бёдрах. Валерия сама закинула длинные ноги на мои плечи и откинулась назад, а после громко застонала…

Этим утром я оставила совершенно измотанную женщину, не способную нормально работать. Она просто спала, когда я уезжала.

А я уехала домой, поправив ей одеяло и приготовив ужин.

Вечером мы с Катей решили сходить прогуляться.

Погода очень даже позволяла. Было не жарко и не холодно.

Мы бродили по паркам, гуляли по магазинам, тратили деньги, и в завершении культурного вечера мы сидели в кафе и отменно напивались. Вернее, Катя учила меня пить, но у неё плохо получалось это делать.

— Эй, Ванда! Сколько пальцев ты видишь?

— Отстань! Я в порядке! Налей мне ещё!

— Никаких ещё! Мне чего делать с тобой? Я не могу тебя к себе забрать, ты же знаешь, я живу с родителями.

— Не надо меня забирать никуда. Официа-а-а-ант!!! — голова у меня вообще уже не работала.

— Ванда! Так, я позвоню твоей маме.

Катя просто не знала, что со мной сделать, поэтому злилась.

— Не-е-ет! Скажи моей любимой Лерочке, чтобы приехала!

«А за такие слова можно по ебалу от самой Лерочки и получить…»

— Какой? Строгач? Ты психопатка и не лечишься! Но у меня выхода больше нет, кроме неё. Чёрт бы тебя побрал, алкашня.

Пока я пыталась петь песни за столом и клянчить у других посетителей выпивку, моя подруга Катя звонила с моего телефона Валерии.

— Слушаю тебя, Ванда! Я же просила мне не звонить!

Как только Строгач ответила на звонок, Катя начала заикаться и терять всю свою уверенность.

— Валерия Сергеевна, извините, что беспокою вас! Это Катя… Катя Пашкова. Мы с Вандой дружим…

— И? Тем не менее не понимаю, зачем ты звонишь мне?

— Мы тут с Вандой немного выпили, и она вообще никакая. Я не знаю, что мне делать.

— Екатерина, я не несу ответственности за твою подругу. В конце концов, у неё есть мама и тётя, которые вполне вменяемы и могут о ней позаботиться.

— Она просила позвонить вам… извините, что послушала её.

— В следующий раз думай своей головой, а не головой пьяного подростка.

— Я вас поняла… ещё раз прошу прощения. На самом деле я полагала, что вам тоже будет не совсем на неё наплевать. Хотя о чём я?! До свидания!

— Катя! Стой!

— Да.

— Скажи честно, ты что-то знаешь?

— О чём?

— Не включай дурочку и не делай дуру из меня.

— Знаю.

— Чёрт! Развязался пьяный язык?

— Валерия Сергеевна, она моя подруга.

— Друзьям принято говорить о таких вещах? Хотя нет, не отвечай… Где вы находитесь?

— В Кафе «Призма».

— Это далеко… Нельзя было пить где-нибудь поближе?! Буду через час только.

— Спасибо большое. Я верила, что вы приедете.

Валерия рвала и метала. Она, от неясных чувств ярости и откуда-то явившегося беспокойства, добралась за полчаса.

Зашла в кафе, в которое бы не зашёл человек её статуса, и гневными шагами направилась к девушкам.

Катя, если бы могла, щёлкнула бы сейчас пальцами и телепортировалась бы куда-нибудь отсюда.

А Ванда уже мерилась силой на кулаках с каким-то местным выпивохой.

— Валерия Сергеевна, здрасте! — Катя моментально протрезвела, стоило Строгач на неё взглянуть.

— Здравствуй.

— Что будем делать?

— Ничего. Можешь ехать домой.

— А как же Ванда? Вы её здесь не оставите?

— Нет, хотя мне очень хочется это сделать, — улыбнулась уголками губ женщина и вернула своё прежнее равнодушие.

Она набрала своему телохранителю, которого я не видела никогда и который через пару минут тоже зашёл в маленькое кафе, наклонив голову у входа в заведение.

Строгач махнула рукой в мою сторону, и этот «Аполлон» подхватил меня на руки.

Я не видела, что Валерия приехала за мной с ним, я вообще не видела, что она здесь, и стала возмущаться.

Очень яростно.

Для меня это выглядело совершенно иначе… Какой-то мужик схватил меня на руки и понёс на выход, в машину. Что я должна подумать?

Я визжала и била его всеми своими конечностями. Строгач могла бы мне сказать, что она тоже там и всё нормально, но нет… она молча села в машину и оттуда наблюдала, как меня пытаются утрамбовать на заднее сиденье. Я так не паниковала никогда в жизни, аж голос срывался. Телохранитель толкнул меня рукой, в которую я его укусила, и удар этот я не вынесла, просто отключилась.

Когда я открыла глаза, увидела белый потолок и шикарную люстру на нём. Я подскочила на месте, так как помню, что меня пытались засунуть в машину, и сейчас я в чьей-то квартире. Прислушивалась долго к своему телу, чтобы понять, было у меня что-то интимное или нет. Тупая боль отдалась только в голове. Я увидела большое зеркало напротив кровати и поползла смотреть на своё лицо. На половину лица синяк и ватный тампон в одной ноздре. Вид не очень.

Дверь в комнату открывается, и я замечаю, через зеркало в дверях, Валерию. С подносом каких-то таблеток и со строгим лицом.

— Ты должна спать, три часа ночи, а утром мы поговорим.

— Я хочу спать с тобой.

«Я что несу вообще? Казалось же, что я трезвая уже».

Валерия прошла в комнату, с грохотом поставила этот поднос на тумбочку и села на край кровати:

— Ванда! Сейчас же ложись спать, пока я не уничтожила тебя!

«Строгач орёт на меня.

Натурально орёт! По коже мороз сразу и сбивается мой сердечный ритм. Любовь сквозь страх. Вот это чувство».

— За что? Что я сделала?

— За что? Кем надо быть, чтобы спрашивать меня об этом? Неужели нельзя было ничего никому не говорить! И не надо мне никогда звонить! Ты можешь запомнить слово «никогда»? Зачем ты звонишь мне? Я же тебе сказала, что наши отношения — это только секс! Я беспокоюсь о тебе только в своей постели! И меня интересуешь ты тоже только во время секса. Хватит делать из меня любовницу, и я не твоя мамка! Ложись спать в конце концов!

Женщина выплёвывала каждое слово, будто в каждом был смертельный яд. Но меня он не убивал. Это было обидно, но я чувствовала в этом монологе волнение за себя. Будто она говорит это не только мне, но и себе тоже. А может, просто моя пьяная голова смягчила всё.

Я залезла обратно под одеяло и уходящей ровной спине сказала:

— Я люблю тебя! — не совсем трезвым голосом.

Она моментально остановилась на месте и резко развернулась. Теперь её глаза смотрели на меня не со злостью! Они смотрели на меня со страхом…

Я отчётливо видела, как Валерия сглотнула ком в горле и моментально покинула комнату.

Чёрт знает, что творилось у неё в данный момент в голове, но это что-то — явно не было положительным.

Как только она захлопнула за собой дверь, квартира погрузилась в тишину.

Комментарий к Трудности к черту! я люблю тебя Надеюсь , из этого хоть что -то выходит :D

====== Не поступай так... ======

Разбудил меня собственный кашель. Я практически задыхалась от своей аллергии и запаха дыма. Зажала рукой нос и в одном нижнем белье побежала вниз. Я испугалась: «Вдруг что-то горит, а Лера спит…»

Я помнила, что нахожусь у неё, или это как-то инстинктивно дало о себе знать, но я не помню многое из вчерашнего дня. Всё очень размыто и чётких очертаний нет вообще.