— Чего тебе? — Недовольно произнёс Калинин. — Приехали? — спросил он. Но затем посмотрел вперёд и увидел небольшое столпотворение людей. Половину из них он знал, это были их соседи. Они вышли из машины и на глаза им попалась длинная полоса взрытого газона. Из семи человек к ним выбежала молодая светловолосая девушка, одетая в тёплую толстовку, которая подбежала к Калинину.

— Рома! — Затараторила она, поправляя волосы. — Там… Александр видимо не справился с управлением. — После этих слов люди, собравшиеся на улице, стали расходиться по домам. Калинин подошёл к месту, где толпились люди. На газоне лежал тёмно-синий мотоцикл Александра, от которого исходило тепло, Рома мог почувствовать его на расстоянии. Пластик, украшавший мотоцикл, был раздолбан в дребезги, а из водяного охлаждения вытекала последняя вода.

— Где Саша? — Спросил Роман у девушки, чувствуя, как неприятное ощущение подступает к горлу.

— Отец уже отнёс его в вашу квартиру. — Снова начала тараторить она. Рома и Аркадий сорвались с места и побежали в дом. Опытные врачи всё понимают с полуслова, за что их и били в институте. Если Сашу отнесли, значит он действительно в тяжёлом состоянии. Они бежали в свой подъезд, миновав лифт, врачи не пользуются лифтами, ведь он может застрять. Вбежав на девятый этаж и зайдя в свою квартиру, им попался Кевин.

— Что с Александром, неотложку вызвали? — Спросил Калинин, пытаясь отдышаться. В ответ Кевин отрицательно покачал головой. — Что? — Удивлённо спросил Роман, не ожидая такого ответа.

— Он ехал на высокой скорости, под колесо попал камень поэтому мотоцикл подлетел, и его выкинуло на газон, на котором его закрутило. Видимо, Саше не удалось его удержать, он перевернулся и покатился дальше, затем мотоцикл придавил его и пропахал Александром газон. Он не мог вылезти из-под мотоцикла, видимо, мотор был раскалён и оставил на нём ожог.

— Так почему скорую не вызвал? — Рассерженно прикрикнул Аркадий.

— От него пахло алкоголем, — от этих слов соседа Роме с Аркадием перекосило лицо. Они быстрым шагом вошли в комнату, на диване в шлеме лежал Александр, визор его был поднят. Парни быстро подошли к другу, Рома проверил пульс, слабый и редкий, кожа бледная.

— Шоковое состояние. — Дыхание Ромы сбивалось. Их друг был в очень тяжёлом состоянии, но внешне он сохранял спокойствие, Аркадию не стоит паниковать. Скорую нельзя вызывать, вместе с ними приедут и полицейские. Нужно действовать быстро и чётко.

— Снимаем шлем, — сказал Рома. — Держи его шею, зафиксируй голову, одной рукой плотно обхватывай шею сзади так, чтобы большим и указательным пальцами зафиксировать затылок, другой рукой необходимо зафиксировать шею спереди, удерживая большим и указательным пальцами нижнюю челюсть.

— Ну и задача, в институте такому не учат. — Сказал Харитонов. Но смог выполнить все требования друга. Калинин расстегнул ремень и очень осторожно снял с него шлем.

Лицо Александра было залито запекшейся кровью, видимо разбил себе нос. Сам он лежал без сознания.

— Давай за сумкой, — сказал ему Роман, Аркадий опустил шею Александра и рванул в соседнюю комнату. Калинин осмотрел лицо Саши, больше ничего особенного не было, но посмотрев ниже, шокировался во второй раз, под кожаной курткой можно было разглядеть расплавленную хирургичку. С чудовищным ожогом. — Твою же, — произнёс он озлобленно про себя, в этот момент в комнату зашёл Харитонов. — Аркаш, давай срочно срезай с него одежду, надо что-то с ожогом делать. В ответ он рассыпал на полу все медикаменты, взял со стола ножницы и попытался разрезать одежду. В этот момент Саша пришёл в себя и громко закричал.

— Вы что творите? — Захрипел он.

— Подожди, — сказал ему Рома, набирая в шприц лидокаин и не обращая внимания на очнувшегося друга. После чего через иглу распылил его, по площади большого ожога. После этого Аркадий разрезал хирургичку и снял с него куртку. Кожа была изуродована жёлтой ожоговой тканью, из которой сочилась прозрачная жидкость.

— Вторая или даже третья степень, — сказал Рома, осматривая рану и попутно разматывая систему для внутривенного вливания. — Неси скальпель. — Калинин примотал бутылку с физраствором к швабре и приставил её к стене, после чего обработал локтевой сгиб пострадавшего и ввёл в него иглу. Система заработала. В следующий момент в комнату вошёл Аркадий с хирургическим скальпелем в руках, который он предварительно протёр спиртовой салфеткой.

— Помнишь, вы на меня орали, когда я его спёр из хирургического отделения, а я знал, что такая вещь может пригодиться. — Харитонов передал инструмент Калинину. Взяв скальпель, он попросил друга обколоть рану лидокаином ещё раз, после чего принялся отсекать безжизненные участки кожи.

— А ты вспомни, как этот хирург орал на всю больницу и грозился пустить всех на органы. — Рома сделал слишком глубокий надрез, и из раны хлынула кровь, на что Калинин зло выругался про себя.

— Чего смотришь, давай прижимай тампоном вену. — Возмутился Роман.

Закончили они уже под самое утро, удалось остановить кровотечение и наложить на рану стерильную повязку, после парни умыли от крови лицо своего друга и оставили его отдыхать.

К утру Волков очнулся от сильной боли и полдня находился в ужасном состоянии. Ему казалось, что боль была по всему телу. Рома с Аркадием заменяли капельницы с физраствором, меняли повязку и обкалывали обезболивающим ожог. Во второй половине дня, когда Аркадий ушёл за лекарствами и бинтами, Рома решил поставить ему голову на место.

— Саша, ну это просто трындец, это твой просто самый большой заскок. — Практически крича, говорил он, — ты понимаешь, что чуть шею себе не свернул. Ты представляешь, что я сказал бы твоей матери.

— Ром, заканчивай. Я живой. — Еле слышно сказал Волков.

— Хорошо у меня только два вопроса: как ты пьяный сел за мотоцикл, и как ты попал в аварию? — Возмущенно произнес Калинин.

— Ну, я был в своём парке, грустил, выпивал. Потом сел на мотоцикл и поехал домой. На дороге мне под колесо попал то ли камень, то ли палка. Потерял контроль, дальше уже всё знаешь. — Хрипя от боли, рассказал парень.

— Хорошо, — сказал Рома, — тогда от чего ты грустил? Аркадий мне рассказывал про какой-то спор за девушку, но он сказал, что ты отказался и не стал спорить. — Калинин вопросительно посмотрел на Сашу, который отвёл взгляд. — Или нет?

— Ну, спорить я не стал, а идея мне понравилась, как собственно и Марта. — Сказал Волков.

— И что, что-то пошло не так, неужели ты был на сто процентов уверен, что она пойдёт с тобой куда-то? — Поразился Роман наивности своего друга.

— Просто, она со мной так приятно общалась, и в целом, она очень хороший и добрый человек. Может быть временами и немного вспыльчивая. Ну, в общем, ждал я её на приёме, она позвонила, сказала, что не придет. Мне показалось, что что-то не то. На звонки Марта не отвечала. Я решил к ней заехать, но ворота были заперты. Я перелез через забор. — После этих слов Рома хлопнул себя ладонью по лбу, не на шутку офигевая от выходки его друга, — она была полностью подавлена потому что любит этого вшивого программиста, а меня даже не воспринимает. Знаешь, какого это выслушивать девушку, которая тебе нравится, но она говорит о парне, который нравится ей.

— Успокойся. — Сказал Рома, открывая шприц и набирая из ампулы лекарство.

— Как? — Спросил он, — мне от этого капец как сложно.

— Ну, тогда я тебя успокою, — он ввёл иглу в бутылку с физраствором и впрыснул в неё лекарство.

— Ром, опять седатики? — Недовольно сказал Александр.

— Не опять, а снова, и мне со стороны виднее, что тебе сейчас надо вколоть. — Через несколько минут лекарство поступило в кровь и Саша провалился в сон. Рома решил позвонить на работу в больнице и сказать, что Волков не сможет прийти завтра на работу. На что ему ответили, что завотделением терапии заедет к ним домой и лично посмотрит на состояние Волкова.

***

Утром Марта, расправив плечи, одела шикарную рубашку, не застегивая две верхние пуговицы. Затем она красиво уложила волосы, накрасилась и поехала в издательство, сегодня Андерсон покажет Диего, что он больше никто для неё. Теперь она знает себе цену и больше не собирается унижаться перед парнем. На высоких каблуках, одета, как с иголочки, Марта зашла в издательство. Взгляды и мужчин, и женщин были прикованы к заместителю главного редактора, которая уверенно шла по длинному коридору.