Эльфы, Шаксус Джеры и орк предпочли дожидаться возвращения Хранительницы подле самой стены защитного купола, всматриваясь в бескрайние просторы пустыни.
— Думаешь, это сестрёнка? — кивнув на приближающуюся тёмную точку проговорил Варук. — Уверена? Ты с Ташей говорила? Хартад её нашёл?
— Нет, но…
Неожиданно над песками разлилось голубоватое свечение, растеклось кругами, будто по воде, плеснуло на тёмное небо, да там и осталось едва заметным мерцанием.
— Ещё доказательства нужны? — фыркнула Алька. — Это Ташка, и Хартад её явно нашёл. У них всё замечательно, все живы-здоровы. Точка. Собираем манатки!
— А мне любопытно, — протянул Габриэль задумчиво, — Почему никого из нас не удивило, когда Хартад обернулся ястребом? Мы ведь об этом ни слова не сказали, хотя времени было достаточно.
— Привыкли, наверное, — пожал плечами Серт. — Рядом с Хранительницей не только мир меняется, но и мы. На фоне перемен, произошедших со всеми нами, превращение тарухана в птицу уже как-то не впечатляет. Лично меня куда больше поразило бы, не найди Хартад способа последовать за Ташей.
— Это да, — улыбнулся орк. — Согласен с каждым твоим словом… эльф. Забавно, правда?
Блондин обернулся и через плечо улыбнулся:
— Именно так. Друг.
— Офигеть просто, какие все няшные стали, — ехидно заметила Алька. — Вы ещё руки пожмите!
— Почему ты злишься? — чёрная громадина махнула хвостом. — Нервничаешь?
— Угу, — понурившись, признала клыкастая телохранительница. — Всё думаю: будет мне на орехи за то, что Хартада не удержала, или Ташка опять обо всём, кроме своего драгоценного принца, позабудет?
— Думаю, — Грей добродушно ухмыльнулся, — тебе в любом случае ничего не грозит.
— Ну да, дождёшься от тебя сочувствия, как же! Нет бы пообещал в прикрыть от грозной Хранительницы такую беззащитную меня!
Дружный хохот искателей заглушил довольное ворчание чёрного Шаксус Джера и обиженное сопение алого.
Дроу уже затушили костёр, подхватили сумки и, косясь на веселящихся, молча ждали развития событий. К счастью для всех, «развитие» не заставило долго себя ждать. Всё же без огня в пустыне ночью холодновато, и кое-кто уже зябко поёживался, когда возле них остановилось… нечто.
— Мать, — икнув, вытаращилась на Хранительницу Алька, — ты с дуба рухнула, не иначе! Зачем школьный стадион на полозья ставить? И где ты нарыла чернобыльского хомяка?!
Таша
Когда мы приблизились к лесу, пришлось всё же оторваться от любимого. Он направился к рулю, а я подошла к колесу и развеяла непрозрачность его защиты. Зверь внутри бодро перебирал лапками в бессмысленной погоне за сгустком магии.
— Притормози, мы прибыли, — сформировав на ладони шарик силы помельче приманочного, я улыбнулась. — Мы пока друзей подберём, а ты отдохнёшь и перекусишь.
Зверь постепенно замедлился и покосился на меня.
— На, — просунув шарик магии сквозь спицы, я обернулась через плечо. Платформа остановилась в нескольких метрах от кромки леса. — Как с погрузкой и размещением разберёмся, я подойду. А пока отдыхай.
Не успела я дойти до края, как Алька выступила в своём репертуаре:
— Мать, ты с дуба рухнула, не иначе! Зачем школьный стадион на полозья ставить? И где ты нарыла чернобыльского хомяка?!
— И я тоже рада тебя видеть, язва моя клыкастая! — чувствуя, как ладони тарухана ложатся на талию, рассмеялась. — Если чем-то не нравится хомяк, можешь занять его место! Заодно дурцу свалишь. И насчёт стадиона ты преувеличила, тут всего-то метров двадцать-двадцать пять в длину, а в ширину и того меньше. Забирайтесь уже, хоть помоетесь.
Обернувшись к бассейну, я прикусила губу и прищурилась. В одной воде всем мыться не комильфо. А если… Хм…
Взмахом руки растворив прозрачную ванну вместе с содержимым, наколдовала несколько разделённых ширмами душевых. С магией устроить тёплый дождик — не вопрос. Главное, обеспечить всем возможность помыться без лишних глаз. Всё же здесь, кроме меня, ещё и будущая правительница Тригори.
Ещё с полчаса ушли на оправдания и объятья. В смысле, я извинялась перед ребятами за вынужденную задержку, обнималась с Варуком, выслушивала его упрёки и обещания надрать уши. Потом, пока все дружно отмывались, я занималась окончательным обустройством платформы.
Во-первых, жутко хотелось спать. Во-вторых, спать на голом полу хотелось куда меньше. В-третьих, спать хотелось не только мне, но дрыхнуть «по домикам» чревато. Нужно же и ход платформы худо-бедно контролировать, и за изменениями ландшафта следить. В-четвёртых, если мы с Хартадом уползём спать в какую-нибудь палатку, придётся ставить звукоизолирующий купол, а как тогда докричаться до нас, в случае чего? А просто сопеть в подушку у нас с таруханом точно не выйдет, даже если очень постараемся.
В результате манипуляций с магией, спустя час все были счастливы по самую маковку.
Хомяк, накормленный силой, яблоками и сосисками бодро крутил колесо. Наш странноватый на вид транспорт двигался к цели. Мерги с Аторэлем удалились в палатку, которую я сделала исключительно для них. Остальные эльфы отдыхали вокруг излучающего тепло и тусклый красноватый свет шара. Тёплые спальники я самолично наколдовала, как и мягкие маты.
Варук и один из дроу дежурили у руля, а через час их должны были сменить на посту. Алька с Греем дрыхли подле нас с Хартадом. Мы же уютно устроились на мягком диване под большим пледом.
А почему нет? В конце концов, почему не устроить себе маленький рай, если уж есть такая возможность? Я дремала на груди любимого, ощущая его дыхание на виске.
Над головой тёмно-зелёное небо Шайдара в россыпи крупных звёзд. Вокруг море синего песка, залитого лунным светом, из которого то тут, то там выплёскивались фонтаны или выстреливали к небу раскидистые папоротники. Пару раз открыв сонные глаза, видела серебристые спины неведомых тварей, сопровождающих нашу «телегу»… Магия счастья возвращалась на Шайдар, и куда быстрее, чем некогда предвещал хранитель Эл Таш.
Утро ничем особенным не выделилось. Объятия любимого, его ласковое «Тёмного неба тебе, моё чудо». Суета насчёт завтрака. Когда остановились на часик дать передохнуть на диво выносливому хомяку — ворчание и шпильки Альки. Ей опять не давало покоя несанкционированное озеленение пустыни.
Подумаешь, одной рощей больше стало! На этот раз вместо папоротников выросли пальмы, кстати. Зато мы от души наплескались в небольшом озерце, возникшем рядом с нашим «корабликом». И посмеялись, и пыль лишний раз смыли.
Потом опять дорога, мой рассказ про цекта и Санну, про морфов и иже с ними. Расспросы дроу о проташах, в ходе которых пришлось поведать Хартаду и ребятам историю возвращения из небытия этих полуразумных ящерок. Слово за слово, Аторэль выведал и насчёт светло-эльфийского предка, основавшего Тригори и наложившего проклятье на мнимого папочку Серта. Собственно, я и не скрывала, всё равно это — дела давно минувших дней.
В общем, весь день мы только и делали, что болтали, ели, смеялись и снова болтали. Пару раз я засыпала на руках тарухана. Всё же магия, растекающаяся окрест, тянула силы из меня тоже.
Ближе к вечеру, когда красное солнце уже скрылось за горизонтом полностью, а белое спряталось наполовину, вдали показался лес. Добрались до него мы лишь через полтора часа, и смысла идти дальше уже не было.
Аторэль и остальные дроу уверили, что знают эти места. До ближайшего городка оставалось несколько часов пути, а оттуда до Храма Заката ещё сутки пешкодралом, или полдня верхами.
В любом случае, переться сквозь лес ночью было глупо, и, накормив до отвала, я отпустила хомяка восвояси. Когда вернула грызуну первоначальный облик, дроу синхронно поперхнулись и вытащили луки. Оказалось, Рой приволок не кого-нибудь, а одного из местных хищников, и не самых слабых.
Впрочем, драться не пришлось. Я превращала хомячка, когда тот уже стоял на песке за гранью платформы, то есть мы все были под защитой купола. То ли осознавая нашу недоступность, то ли просто обожравшись до предела, зверюга и не подумала нападать, а вместо этого махнула на прощанье хвостом и растворилась в сумраке, окутавшем пустыню.
