Огляделся. Лагерь уже был собран, и солдатики постепенно рассаживались на своих быков. Заводные покорно стояли рядышком. Навскидку, солдат была полусотня. По идее, серьезное формирование. Если это простой дозор, то явно усиленный. Интересно, что у них тут за неспокойные времена, если выделяют такие дозоры.
Похоже, наш эскадрон гусар летучих готов к взлету, и мне приготовили транспорт. Очень мило, кстати! Видимо, кто-то остался без своего заводного ради такой вип-персоны. Я высоко оценил жест.
Осторожно подошел и неловко забрался в седло. Оно было очень не привычно. Мой рост был минимум на голову выше самого рослого вояки, так что стремена оказались короткие. Денщик быстренько их отрегулировал и вскочил на своего бычка, что стоял поодаль. Все двинулись вдоль полянки. Как управлять транспортом, я совершенно не знал, но глядя на остальных, быстро разобрался. На загривке у него была закреплена деревянная П-образная конструкция, направляя которую и можно было рулить. Ничего сложного. Транспорт мне попался спокойный и послушный, видимо, специально подобрали. Пока шагали медленно – проблем особо не было. Потом чуть ускорились, и тут сказалось моя абсолютная некомпетентность в верховой езде. Я держался на бычке так нелепо, что это не укрылось от взглядов сопровождающих. Послышались булькающие звуки: видимо, ребята от души веселились, наблюдая уморительного долговязого гражданского, который катается как клоун, смешно подпрыгивая в седле и отчаянно пытаясь не свалиться. Моя задница тоскливо сжалась, предвкушая трудный день.
Возможно, начальство тоже заметило мои затруднения, и тряские скачки быстро закончились. Мы потянули по тропе вдоль речки торопливым, но всё же шагом. Кое-как приноровился не выпадать из колонны и расслабился.
Наконец-то я мог оглянуться по сторонам, и душа, как говорится, свернулась, а потом развернулась! Мы шли по неширокой горной тропе вдоль речки. Вокруг восхитительно живописным полотном раскинулись поросшие пронзительно зеленым лесом сопки. За ними белыми шапками сверкали высотки посерьезнее. В зарослях кто-то верещал, свистел и квохтал, и эти звуки совершенно не вызывали беспокойства ни у животных, ни у солдат. Над головой в бескрайней вышине кто-то летал. Воздух был чист и наполнен ароматом разнотравья с легкими нотками навоза. Вся эта мизансцена была настолько хороша, что на меня накатила волна неописуемого восторга! Из промозглого, наполненного постоянными делами и работами города, получив внеочередной отпуск, я нежданно улетел в чудесную теплую страну на многодневное сафари. Теперь нет ни забот, ни начальства, ни сроков, ни заявок, а только мерно покачивающееся седло и потрясающие виды вокруг! Я восхитительно провел время, которое мы протопали до обеда, разглядывая местные красоты!
Слегка беспокоило новое странное ощущение внутри, но это было не больно, а потому со временем просто перестал обращать на него внимание.
Остановились прямо на берегу речки, на скорую руку перекусили и двинули дальше. Утолив жажду первых впечатлений, я задумался. Итак, что мы имеем? А имеем мы удивительно стойкий и реалистичный коматозный сон, в котором присутствуют сказочные персонажи, флора и фауна. Планета явно земного типа, что для сна как раз очень даже типично. Длина суток и гравитация явно земные или очень близко к тому, поскольку я никаких отличий не замечаю. Как выйти из этого коматоза? Совершенно не понятно. И если положить руку на сердце – выходить совершенно не хочется! Как говорится в классическом мультике: «Нас и здесь неплохо кормят»! Вот сейчас придем в какой-нибудь замок, там я женюсь на мускулистой невысокой носатой принцессе и стану графом. Хотя, чего мелочиться с этом графством? Стану-ка я сразу герцогом! Да что я несу?! Она же принцесса! Я стану принцем. Старый король на радостях отпишет мне королевство и уедет за город выращивать помидоры, а я останусь нести свет современного знания неразумным аборигенам, казнить и миловать. У нас родятся тройня сыновей. Один будет умный, второй красивый, а третий дурак…
РРРЫЫ! Рявкнул бычок, запнувшись ногой о камень, и опасно наклонился, после чего я стремительно полетел вперед, нелепо выставив руки и вытаращив глаза. От позорного падения спасла высокая передняя лука седла, за которую зацепились штаны. Когда бычок вернулся в горизонтальное положение и вернул седока назад, причиндалы так прижало, что я не удержался и зашипел, скривившись. Вокруг раздалось знакомое булькание, подкрепленное порыкиванием. Понятно: ближайшие зрители передали по цепочке весть о конфузе. Пришлось поёрзать, постоять в стременах и понагибаться. Когда чуток отпустило – помахал всем рукой и улыбнулся. Не стоит обижаться на ребят. У них очень однообразная и наверняка не легкая жизнь. Маленькое шоу точно не помешает и станет предметом обсуждений и шуток на месяцы, если не на годы. Ну и пусть. Они были ко мне добры и с меня не убудет дать им немного повеселиться.
Солнце уже начало клониться к закату, когда мы подошли к месту впадения нашей речушки в другую, не менее живописную. Вода в последней была белёсого цвета. Споро форсировали новую речку и пошли вниз по её правому берегу. Не успели пройти и пару поворотов, как у меня появилось странное ощущение, которое приятным не назовешь. Это ощущение шло от того, что появилось внутри, после попадания в кому. Привстав на стременах, покрутил головой, прислушался – ничего особенного. Оглядел попутчиков – ноль эмоций. Нахмурился, но побрел дальше, пытаясь понять природу моего беспокойства. Когда солнце стало задевать верхушки деревьев, наш эскадрон начал искать полянку для ночлега. Пока нашли, пока разместились, пока начали готовить снедь, я бродил вокруг – неприятное ощущение не пропало, а может, даже слегка усилилось.
Без аппетита поклевал еду, сходил к речке, умылся, сел возле костра… Нет, не проходит! Не могу понять, что такое. Как будь то сейчас должна приехать комиссия принимать объект, а ты знаешь, что у тебя там есть мрачнейший косяк! И сказать не можешь, ведь много поставлено на кон, и молчать совесть не дает… Так ничего и не поняв, нашел своего денщика, завернулся в предложенную шкуру и попытался уснуть. Спал плохо, ворочался и просыпался. Под утро закемарил, а когда лагерь поднялся, встал полностью разбитый. Ощущение тревоги переросло в ощущение опасности и уже откровенно доставало! Внутри словно ныло, как свежая рана. Я снова обошел лагерь, постоял на берегу реки и пошел искать командиров. Попытался объяснить им, что чувствую тревогу: махал руками, бил кулаком в грудь, указывал на что-то вокруг себя, и естественно был не понят. Вперед выступил мутный извращенец, пристально посмотрел на меня, после чего опять накатило объятие. Чтоооо?! Так это… колдовство что ли? Получается, он колдонул какую-то диагностику! Похоже доктора там, в моем мире, сложа руки не сидят, а подкалывают мне какой-то забористый препаратец… Теперь меня в коматозе вштыривает по-особенному! Ну ладно, посмотрим что будет дальше.
Командиры порыкали и посмотрели на меня. Ну понятно: не видит этот шаман ничего особенного во мне. Махнув рукой, я развернулся и пошел к своему спотыкачеку. По горячим следам решил назвать его Стамбл.
Весь день до обеда ехали вдоль речки, а мне становилось всё страшнее. Медленно, но стабильно. И вот наша долина сузилась за счет огромных скальных выходов по его краям. Река прорезала среди них каньон шириной метров сто, с высокими отвесными стенами, который терялся где-то за поворотом. Посередине каньона по камушкам скакала речка. Стены долины довольно круто поднимались ввысь, и единственный удобный проход дальше был через этот каньон, под одной из его стенок. Там была видна тропа, зеленели какие-то кустики, говорящие о том, что даже в паводок эта часть давно не затапливалась.
Командиры направили наш отряд по тропе, но тут мое предчувствие откровенно взвыло! Я заорал что есть мочи и рванул вперед. Опередил всех, загородил дорогу и начал размахивать руками над головой, пытаясь показать, что в каньон входить нельзя! Все с удивлением уставились на меня, переговариваясь. Видя, что они колеблются, я лихорадочно соображал, что же сделать такого, чтобы мы не пошли вперед, ибо готов был поклясться, что это смертельно опасно. Как назло, ничего не приходило в голову, а чувство опасности просто вопило внутри, практически доводя меня до истерики. Не понимая толком, что делаю, соскочил на землю и припал ухом к большому валуну. Все с удивлением уставились на очередное представление. Ничего не услышав, встал и снова попытался показать, что в каньон нельзя, и только взмахнул руками, как вокруг раздался леденящий душу стон! НННАААУУУУУУУ!!! Я, словно парализованный, замер с руками, поднятыми вверх. Бычки под седоками заволновались, испуганно зарычали, живность в лесу смолкла…
