Сердце мое заныло от боли при мысли о том, что это – конец для моей дружбы с Виолеттой. Бессознательно я крепче сжал ее руку, отчаянно цепляясь за последние минуты.

Как я понял замысел Диего? По его лицу, перекошенному от злорадства и мстительности. Макси и Нати с ужасом смотрели на него, но, конечно, ничего поделать уже не могли. Да и я, если по правде, был бессилен.

Диего тут же заметил нас и воскликнул:

- А вот и виновники торжества! Входите скорее! У меня есть, что показать!

Я входил в класс так, словно поднимался на эшафот, цепляясь за руку Виолетты, как за спасательную соломинку. Но именно эта соломинка, в конечном итоге, добьет меня окончательно. Я просто разобьюсь о стену ее безразличия.

Макси пытался бессловесно предупредить меня, но я лишь кивнул головой – сам понял, не дурак. Когда мы с Виолеттой, присоединились к общей толпе, Диего тут же нажал какую-то кнопку на пульте управления проектором.

Пока все загружалось, я, ощущая жуткую боль в груди, все же высвободил руку. Было бы неправильным оставлять наши пальцы переплетенными в такие минуты… Виолетта вопросительно посмотрела на меня. Возможно, мне следовало сейчас самому ей признаться. Возможно. Но все, на что хватило моих сил – это едва слышно шепнуть:

- Прости…

- За что? – опешила моя, теперь уже бывшая подруга.

- Сейчас увидишь, – слегка охрипнув от боли, ответил я.

Мне казалось, что мое сердце рвут на части. Господи, за что мне это?! Та больно… Прощай, моя дружба с Виолеттой! Еще секунда – и меня затянет в пучину боли и одиночества!

Вот, видео, наконец, загрузилось. Я увидел на экране собственное лицо, а чуть левее – Макси. Мы уже сидели на полу. Похоже, Диего снимал это прямо из-за двери, потому что в объективе был виден ее край. И как только я раньше не засек этого недоделанного спецагента!

Видео началось со слов Макси: «чувств между вами не заметит, разве что, полный идиот». И пошло… Перед всем классом открылись мои настоящие чувства к Виолетте. Многие оглядывались на меня с удивленными лицами, но сейчас это, пожалуй, и не важно.

А видеозапись все продолжалась. Вот, уже дошло до причины моего поступка на праздничном концерте… Я не мог заставить себя посмотреть на Виолетту – боялся увидеть в ее глазах ненависть. Мое бедное сердце просто не вынесет такого удара…

И на словах Макси «а признаться не пробовал?» я вдруг понял, что не смогу здесь больше находиться. Ни на кого не глядя, я круто развернулся и просто позорно сбежал. Я слышал, как кто-то метнулся следом, но мне было уже все равно. Хотелось только бежать, как можно дальше. То есть, понятное дело, мне не укрыться от собственной боли, но так хотя бы немного легче…

Вот и все. Все закончилось. Плохое и хорошее – все. А что у меня впереди? Я видел лишь боль, темноту и одиночество… Вечное самобичевание… Собственно, чего я ждал? Знал ведь, что Виолетта не сможет меня полюбить, и все равно неуловимо допускал в душу ростки нелепой надежды, которые теперь разбивались вдребезги… И сердце мое разбивалось вместе с ними, оставляя в груди незаживающие раны… Странно. Полгода назад я и подумать не мог, что так полюблю кого-то. За полгода я успел влюбиться, попытаться поцеловать любимую, разбить сердце, стать ее другом и снова разбить свое бедное сердце… Весело, да? И вот, сейчас я просто бегу, пытаясь преодолеть боль и составить хоть какой-то план, что делать дальше…

Будущее без Виолетты… Эта мысль причинила мне новую боль. Нет, без нее я просто не смогу! И что же? Так, ладно! Для начала, нужно уйти. Не просто сбежать, а уйти красиво и с достоинством, как учил Энрике. Ну, а затем, прямиком к почти-брату. Он мне сейчас, пожалуй, нужен больше, чем кто-либо другой. То есть, конечно, мне нужна Виолетта, но тут уж я бессилен… Поговорю с Энрике, а там уж решу, что дальше… Хотя, признаться, мне сейчас не хочется ничего. Да что уж там говорить, если я даже жить дальше не хочу! Честное слово, выбежал бы сейчас на дорогу и бросился под первый попавшийся автомобиль! И не сделаю я этого лишь потому, что мне жаль маму. Не могу с ней так поступить…

Ох, ладно… Я остановился и обнаружил, что стою возле кабинета Пабло. Какая удача! Но вначале, нужно сделать кое-что еще. Я вошел в ближайшую аудиторию, достал из папки ручку и бумагу, уселся за стол и начал писать то, что решит мою судьбу – заявление о добровольном уходе из «Студии».

====== Глава 62 ======

Я едва успел занести ручку над бумагой, когда в кабинет вошел Макси. Он тяжело дышал. Наверное, пытался догнать меня все это время. Но я даже его не хотел сейчас видеть.

- Федерико, – робко начал он.

- Finita la commedia! – вскричал я, расставив руки в стороны.

Я даже не заметил, как перешел на итальянский, и понял это только тогда, когда Макси ошалело переспросил:

- Фини-что?

Такая фраза меня, может, и позабавила бы в другой ситуации. Но сейчас я даже не улыбнулся – слишком было больно…

- В смысле, это все! – огрызнулся я. – Точка! Абзац! Для меня, по крайней мере!

Федерико, успокойся! – воскликнул Макси. – Пожалуйста, остынь! Не надо горячиться! Ничего еще не закончилось! Ты еще не говорил с Виолеттой!

- А разве кому-то от этого станет легче?! – застонал я. – И что она мне скажет?! «Прости, но мы – друзья»?! Нет, этими словами она меня только добьет!

- Ты не можешь со стопроцентной уверенностью утверждать, что она скажет, пока вы не поговорите! – не унимался мой друг.

- Да?! А если она именно это и скажет?! – возмутился я. – Нет, Макси, я сделаю то, что будет лучше для всех! В смысле, для всех вас – мне-то уже все равно…

- Что это ты задумал? – напрягся мой приятель.

Я не ответил, а просто начал писать. Макси подошел сзади и заглянул мне через плечо. Он молчал, пока я делал шапку, но, стоило мне вывести слово «заявление», как паренек нерешительно произнес:

- Только не говори, что…

Он замолчал, похоже, ничего не понимая. Наконец, когда я уже ставил внизу сегодняшнюю дату, мой друг вскричал:

- Нет!

Теперь настал мой черед молчать. Я лишь поставил свою подпись, поднялся и направился, было, к выходу. Но тут Макси перешел к активным действиям. Он метнулся к двери и преградил мне путь с криком:

- Не пущу!

- Уйди с дороги, – устало бросил я. – Мне сейчас не хочется выяснять с кем-либо отношения.

- Ты не можешь просто так взять – и уйти! – не унимался паренек.

- Кто это сказал? – вяло осведомился я.

- Это сказал я – твой друг! – воскликнул Макси. – И вообще, знаешь, во всем, что произошло, есть только моя вина! Это я не смог остановить Диего! Если хочешь, можешь съездить мне по физиономии! Только, пожалуйста, не делай глупостей!

- Прости, дружище, – вздохнул я. – Но не думаю, что мне от этого станет легче.

- А тебе станет легче, если ты откажешься от своей мечты?! – возмутился мой друг.

- Не станет, – согласился я. – Но выбора у меня нет…

- Ты сам-то себя слышишь?! – вскипел Макси. – Выбор есть всегда! Тебе нужно просто поговорить с Виолеттой!

- Сказал же: не могу! – возразил я. – Можешь считать меня трусом – плевать! Мне теперь все равно…

- А мне не все равно! Я не позволю тебе уйти из «Студии», Федерико!

- Макси, не заставляй меня применять силу!

- И что же ты сделаешь?! Ударишь своего друга?! Нет, ты на это не способен!

- Слушай, я сейчас в таком состоянии, что могу ударить кого угодно! Так что отойди в сторону и не будь идиотом!

- Если я – идиот, то кто тогда ты?!

- Я – просто парень с разбитым сердцем!

- Да почему ты решил, что твое сердце разбито?! Может, Виолетта тебя тоже лю…

- Не может этого быть, понял?! Я это знаю! А теперь, пропусти меня, не то я тебя, действительно ударю!

Макси постоял еще несколько секунд, а затем, выпалил:

- Все равно я не позволю тебе сломать собственную жизнь!

С этими словами, он выскочил за дверь. Я пожал плечами, будучи не в настроении размышлять над его фразой, и поспешил в кабинет к Пабло.