Алексей докурил, бросил окурок на землю и затоптал его каблуком в песок. Ульяна поняла, что можно двигаться дальше. Она встала, поправила ремни ружья и сумки и, увидев, что Алексей поднялся, пошла.

Они шли молча, Ульяна вела Алексея на холм, избегая крутых подъёмов.

На пути часто попадались обнажения то в виде глубоких ям, взрытых вывороченными корнями деревьев, лежавших тут же, то в виде обвалов, промытых дождевыми потоками в ненастье.

Алексей в таких местах задерживался, осматривал обнажения, брал в руки камни, иногда глядел на них через лупу и сильным рывком отбрасывал их в сторону. Ульяна внимательно наблюдала за ним, терпеливо ждала, когда он скажет: «Дальше, Уля».

От зноя, от испарины, поднимавшейся с земли, стало уже трудно дышать, но и путь их подходил к концу. До вершины Тунгусского холма оставались считанные шаги.

Ульяна с Находкой, без устали с лаем метавшейся по лесу, первыми достигли вершины.

— Победа! — весело закричала Ульяна Алексею, который ещё был на подходе.

Тяжело дыша, Алексей остановился рядом с Ульяной. Осмотрелся. Трудно было поверить, что вершина Тунгусского холма, казавшаяся снизу островерхой, на самом деле представляла собой обширную площадку, окаймлённую лесом и заросшую густым кустарником. По-видимому, когда-то крупный лес здесь был выжжен. Правда, на середине этой площадки стояла огромная лиственница. Алексею никогда ещё не приходилось видеть такого толстого и высокого дерева. На самой площадке свободно бы уместился десятиэтажный дворец.

— Наши охотники говорят, что с этой лиственницы край света видно, — засмеялась Ульяна, показывая рукой на дерево.

— А ты была на ней, Уля? — спросил Алексей, закинув голову и осматривая острую, как шпиль, макушку лиственницы.

— Что вы, Алексей Корнеич! Я поднималась только до половины, а лезть дальше струсила. Качает сильно! А день был тихий.

— Кто-нибудь поднимался до вершины?

— Только мой тятя. Да ещё не раз! Рассказывал он, что с макушки даже Синее озеро видно.

— Представляю, какое зрелище!

— Полезете, Алексей Корнеич?

— Нет, Уля. От высоты голова кружится.

— И у меня тоже. И как взгляну вниз, сердце замирает.

— А где же камни? — нетерпеливо спросил он.

— Сейчас, Алексей Корнеич, будем искать! — С трудом пробираясь сквозь кустарник, Ульяна полезла в чащу.

О камнях на вершине Тунгусского холма Алексею рассказал Лисицын. Это случилось после того, когда Марей Гордеич посоветовал Алексею побывать там.

О камнях знал и Марей Гордеич. По его словам выходило, что в годы, когда он жил в Улуюльской тайге, к этим камням, похожим на два больших сундука, часто приходили с верховий Таёжной тунгусы. Камни считались у них священными, и они приносили сюда разноцветные лоскутки, которые оставляли на ветках деревьев.

Показания Лисицына несколько противоречили тому, что рассказывал старик. Лисицын с дочерью ежегодно в чернотропье ставили на Тунгусском холме капканы на колонков и камни видели каждый раз, но это были простые камни величиной с голову, с кулак, и на сундуки они никак не походили. Короче говоря, всё надо было осмотреть самому.

Чаща была такой густой, что Ульяна бесследно исчезла в ней, Алексей подождал немного, не зная, куда ему идти, и крикнул:

— Уля, где ты?

Ульяна ответила с противоположной стороны площадки:

— Не могу найти, Алексей Корнеич. Помнится, что лежали возле этой берёзки. Вы ждите. Я подам голос.

Алексей стоял молча, смотрел на простиравшуюся вдаль Кедровую гряду, думал: «Загадочная складка. И происхождение её с рекой не связано. Пойменная долина лежит намного дальше. Надо попробовать пройти с компасом». Он вытащил из кармана компас, встряхнул его, положил на ладонь. Стрелка задрожала, запрыгала, её сильно повело, но в тот же миг она отскочила и замерла. Алексей решил встряхнуть компас ещё раз, положить его на пенёк и сверить его показания с картой, но послышался голос Ульяны:

— Алексей Корнеич, нашла!

Пряча на ходу компас, Алексей бегом бросился на её зов. Но ветки кустов, стлавшиеся по самой земле, цеплялись за ноги, и ему пришлось идти шагом.

— Иду, Уля, иду! — крикнул он.

Когда Алексей подошёл к Ульяне, он увидел, что она, присев на корточки, внимательно осматривает груду камней, сваленных под берёзкой. С первого взгляда Алексей определил, что камни лежат тут давно и берёзка на многие-многие годы моложе камней. Верхние камни подёрнулись мхом, дождевые капли продолбили в них круглые дырочки, прочертили извилистые канавки.

Алексей поспешно приблизился к Ульяне, опустился напротив неё. Взглянув на него, Ульяна поняла, что он возбуждён. Алексей раскраснелся, хватал один камень, другой, третий и торопливо откладывал.

Потом он выбрал камень тёмно-пепельного цвета и накапал на него из пузырька какую-то жидкость.

Как ни строг в эту минуту был Алексей, Ульяна засмеялась.

— Вы как колдун, Алексей Корнеич!

— Колдун! Тоже мне… студентка! Да ты знаешь, что в пузырьке? Десятипроцентный раствор соляной кислоты. Без неё я как без рук. Если кислота не вскипит — значит, камень этот кварцит. Он мне нужен, а всё-таки…

— А если вскипит? — оживлённо спросила Ульяна.

— Если вскипит — известняк.

— И что же, если известняк? — спросила Ульяна, когда Алексей умолк.

— Это значит, Уля, древнейшие породы, с которыми связаны месторождения железной руды, угля, нефти, не столь глубоко спрятаны в Улуюлье, как утверждают некоторые учёные. Стало быть, их можно найти и… Тут начнётся другая жизнь.

— Да вы мне покажите, Алексей Корнеич, какие они, известняки. Я их вам сколько угодно в промоинах у Синего озера найду, — с запальчивостью сказала Ульяна.

— Больно быстрая ты!

— Найду! — горячо повторила Ульяна.

— Ну, давай, давай найди, — подзадорил её Алексей и кивнул на тёмно-пепельный камень с капельками кислоты. — А видишь, вот камешек не вскипает — и баста! Это кварцит, Уля. Нужная находка, но…

Он отложил камень и принялся перебирать остальные. Край одного камня поразил его гладкой, почти отполированной поверхностью. «Как отёсанный», — подумал он.

— Ты давно, Уля, об этих камнях знаешь? — спросил Алексей, повёртывая в руке камень с отполированным краем.