— Отключить её от аппарата послезавтра? — спросила Алина немного громко, обводя всех присутствующих взглядом. — Я знаю.
Мама лишь отрицательно покачала головой, и, встав со своего места, подошла к ней, крепко ухватив за руку.
— Не послезавтра, Алина, а завтра вечером, — ответила она. — Прости.
Алина лишь покачала головой и, вырвав свою руку из рук матери, подошла к Дину, крепко обняв его.
— Я смирилась с тем, что её больше не будет, — тихо произнесла она после нескольких минут тишины, которую никто не желал нарушать. — Мы только мучали её всё это время, не давая уйти. А теперь… она, наконец, обретёт покой.
— Вы о том? — весело спросила Моника, младшая сестра Алины. Они с Рафаэлем, младшим братом Дина, стояли у дверей и наблюдали за собравшимися в гостиной людьми. — И вообще, вы вообще обнаглели. Привезли пиццу и даже не позвали нас на неё.
Алина улыбнулась. Моника чем-то была похожа на её сестру: такие же тёмные волосы, но глаза были карие. Моника, одетая в тёплый свитер, подошла к столу и подняв вверх крышку от коробки, извлекла оттуда два куска пиццы, один для себя, другой для Рафаэля. Они оба уселись на диван, одновременно закинув ноги на мягкий пуф, и уставились на взрослых.
— Итак, — подвела итог Моника. — Мы готовы слушать ваши мнения и предложения. Может, узнаю что-нибудь новое о нашей семье. У меня, часом, нет сестры-близняшки, которая когда-то давно пропала, а теперь вы её нашли?
— У тебя нет, — тихо ответила Алина, тоже взяв кусок пиццы, но, посмотрев на него, положила на место. — А вот у меня есть…
Моника, кажется, не ожидала такого поворота событий, потому что подавилась куском пиццы и закашлялась. Рафаэль постучал её по спине.
— Ты сейчас типа пошутила, да? — наконец спросила Моника, откашлявшись. Она выжидающе посмотрела на сестру, но всё-таки отложила этот несчастный кусок пиццы от греха подальше.
Алина, ничего не сказав, пулей вылетела из гостиной, но вновь появилась в ней, спустя пару минут. В руках она держала какую-то потрёпанную временем коробку. Девушка аккуратно поставила её на стол и, не торопясь, открыла. На неё смотрело сразу семь пар глаз. Алина достала из этой коробки множество фотографий и разложила их на столе.
— Это я и моя сестра, Мони. Я сохранила все фотографии.
***
Алина проснулась в своей кровати и сладко потянулась. Солнце светило за окном, и некоторые лучики пробивались сквозь неплотно задвинутые шторы. Девушка нехотя откинула одеяло и поморщилась, когда ноги коснулись холодного пола. Она плотнее укуталась в махровый халат и направилась в сторону ванной, чтобы принять душ и смыть с себя остатки сна. Девушка зашла в ванну и включила душ. Может, ей это всё приснилось?
Она вышла из душа в слегка приподнятом настроении и, не заходя в комнату, сразу направилась в свою гардеробную, которая находилась напротив двери в её комнату. Когда-то эта комната принадлежала её сестре, но потом родители приняли решение сделать там гардеробную для Алины. Сейчас там находился целый лабиринт из шкафов и коробок, которые встречались на каждом шагу, но Алина с лёгкостью находила путь в этом бесконечном лабиринте одежды. Она прошла куда-то вглубь комнаты и, найдя свитер с слегка растянутыми рукавами бежевого цвета и светлые джинсы, вышла и гардеробной, плотно прикрыв за собой дверь.
Переодевшись, она спустилась вниз, для того, чтобы позавтракать. За большим обеденным столом сидели её родители и младшая сестра.
— Доброе утро, — звонко произнесла Алина и растрепала сестре волосы, отчего та начала что-то возмущенно бубнить себе под нос. — Что на завтрак?
— Тосты с малиновым джемом, как ты любишь, — ответил отец и, положив газету на стол, поцеловал Алину в щёку. Девушка звонко рассмеялась, отчего все улыбнулись. Её любили все: родители, учителя, сверстники. А почему её нельзя любить? Общительная, милая, добрая, красивая. Но Алина никак не могла начать жить полной жизнью, потому что постоянно оборачивалась назад, думая, как бы сделала её сестра. Да, она старалась быть похожей на свою сестру, и постоянно расстраивалась, потому что никак не могла стать ею.
— Мои любимые, — ответила девушка и, взяв тарелку, положила на него один тост и жирным слоем намазала джем.
— Ты не особо заедайся, а то бока отрастишь, — съязвила Моника, потому что на тосте Алины джем закончился.
Мама строго посмотрела на Монику.
— Не беспокойся, в гараже есть ещё одна банка джема.
— Я схожу, — вызвалась Алина, доедая свой тост. Но не успела она встать из-за стола, как тут же села обратно на стул, схватившись за голову.
— Алина? — позвал её кто-то из семьи, но голос звучал отдалённо.
— Простите, мне надо бежать, — сказала Алина и пулей выбежала из дома, оставив родителей и Монику сидеть в замешательстве и смотреть ей вслед.
***
— Ты уверена, что она должна проснуться? — наверное, уже в сотый раз спросил Дин, внимательно смотря на дорогу. Десять минут назад Алина ворвалась к нему на чердак и, скинув его с кровати, заставив отвезти её в больницу. Он уже давно намекал ей на то, что пора сдать на права, но она наотрез отказывалась это делать. Вообще она только недавно начала ездить на машине, потому что до ужаса боялась их, после того случая с сестрой.
— Да, Дин, я уверена, — произнесла Алина, подпрыгивая на своём сидении от нетерпения. — Побыстрее, я хочу быть там, когда она проснётся.
— Алин, я не могу превышать скорость, иначе всю оставшуюся дорогу нам придётся идти пешком из-за того, что нас остановят полицейские.
Алина слегка поумерила свой пыл, но всё так же продолжала подпрыгивать, словно она действительно была готова выйти из машины на полном ходу и побежать до больницы со скоростью света.
Больница находилась за городом, но ехать туда было, довольно, недолго даже на велосипеде. Наконец они подъехали к больнице, и машина ещё даже не успела остановиться до конца, как Алина выбежала из неё и пулей бросилась к входу.
— Девушки, — пробурчал себе под нос Дин и, припарковав машину, заглушил ей и, не торопясь, выйдя из машины, лениво направился вслед за своей девушкой, потягиваясь на ходу. Он даже не успел позавтракать, хорошо, она хотя бы дала ему время одеться.
Он открыл дверь и зашёл в помещение, оглядываясь по сторонам. Небольшое помещение, в котором то и дело проходили врачи и санитары, было выполнено в пастельных тонах.
Алина стояла рядом со стойкой и что-то выясняла. «Регистратура» прочитал Дин сверху от этой стойки. Внезапно Алина сорвалась с места и бросилась куда-то в коридор.
— Что случилось? — поинтересовался Дин у женщины, которая сидела за этой стойкой.
— Моя сестра вышла из комы после двенадцати лет. Через сорок минут её должны были отключить, Дин, — взамен женщины ответила Алина, которая уже слегка запыхалась. — Её нет в палате. Никто не может найти её. Постой здесь, может она придёт сюда. У неё должны быть длинные тёмные волосы и голубые глаза. Если увидишь, то позови её по имени, она должна откликнуться. Только не пугай её, прошу.
Алина уже развернулась, чтобы снова скрыться в коридорах, как её за руку удержал Дин.
— А как её зовут?
— Алиса.
***
Алиса открыла глаза и резко села на кровати. За окном светило солнце, отбрасывая лучи на белые стены, а в больничной палате мирно пищал аппарат, извещая, что пациентка проснулась от длительного сна. Она свела брови к переносице и попыталась вспомнить, что произошло. Ненависть Калеба, заговор с Беном, предательство Майкла… Острая боль, и она в крови падает на холодный пол. Крик Дина. Он зовёт её, пытаясь отбиться от Майкла, а потом Майкл пронзил его мечом. Дин тоже падает на землю. Дин… в голове тут же зазвучал его хриплый голос, его признание в своих чувствах: «Я всю свою жизнь мечтал отдать жизнь за свою принцессу. Я дракон. Драконам положено умирать, когда придёт принц. Но чёрт, Клэптон. Сколько я себя помню, ты всегда была небезразлична мне. Вначале, как просто друг, а потом это переросло в нечто большее. Ты была моей первой любовью, Ал. А помнишь, когда я только начал встречаться со своей первой девушкой, ты говорила, что драконы могут любить лишь однажды? Ты права. Я всё это время любил тебя. Лет с восьми. Поэтому… я не представляю своей жизни без тебя. Я люблю тебя. Быть может, ты скажешь, что дракон не может любить свою принцессу, но так, как тебя, я не любил никого».
