поговорки: рыбка плавает по дну, не поймаешь ни одну. А в речушке Бунданга – декоративная, только для того, чтобы ею любоваться. Утки на Мологе дикие, а здесь – ручные.
Замечательная страна Корея, но очень маленькая, нет здесь укромных «медвежьих углов», грибов и ягод в лесах. По своим размерам Южная Корея – почти как две Московских области, а
население – свыше 50 миллионов человек, почти треть населения России. Каждый клочок земли
уже занят, обработан, стал цивилизованным. Нигде не пойдешь с ружьем на охоту, да и охотиться
не на кого.
Никаких дач у корейцев нет, для дач просто нет места. А все свободное время они, как
правило, лазают по горам. У них в Сеуле есть цивилизованные горные тропинки, где все
оборудовано, тросы, канаты, таблички, указатели и туалеты. Конечно же, первое время лазить по
этим тропинкам было жутко интересно, когда все в новинку. Но после 6 лет одни и те же тропинки
уже надоели, а больше в свободное время заняться было нечем.
Одно местечко на речушке в Бунданге привлекало меня чаще всего. Оно чем-то отдаленно
напоминало мне чудесное щучье место на Мологе, которое все деревенские называли Святое.
Похожие каменные перекаты, похожие островки посредине. Даже ручные рыбы плавают в этом
корейском «Святом», как будто натуральные щуки в настоящем Святом на Мологе. Во время
вечерней прогулки я все время поднимался на мостик в корейском «Святом» и мысленно
воображал себе гузеевское Святое.
Тянуло назад, в Россию, в Гузеево, на настоящее Святое!
ДАЗДРАПЕРМА
Так я прозвал курочку, которая села на яйца 1-го мая 2019 года. Но сначала немного
поразглагольствую на тему кто лучше: куры или гуси?
Отлавливание детским сачком шустрых и непослушных гусят и цыплят 60-летним
дедушкой – зрелище еще то. Как-то попроще бы их воспитывать… Мама нужна! Гусыня или
курочка-наседка.
То, что гуси более умные, чем куры, наглядно проявилось еще в прошлом году. Пара более
взрослых гусей сама, добровольно, безо всяких принуждений взяла на воспитание восьмерых
маленьких гусят, и мне не нужно было после этого бегать за гусятами. За ними все лето, пока они
не превратились в больших гусей, следили более старшие гуси, хотя эти старшие были всего на
два месяца старше и никаких яиц еще не несли. Они воспитывали чужих гусят только потому, что
гусята были маленькие.
С курами – все наоборот. В инкубаторе вылупились 14 цыплят, все – свои, все мамы – на
лужайке около сарая. Но ни одна их них не проявила ни малейшего интереса к своим детишкам-
цыплятам, из-за чего я прозвал цыплят детдомовцами. Воспитывать (читай – ловить сачком по
вечерам) пришлось самому, пока не подросли.
Как-то сам собою стал напрашиваться вывод: инкубатор – хорошо, но наседка – лучше.
Особенно для цыплят.
Вельзумеры – наседки. Это я понял еще осенью, когда одна курочка-вельзумерша
пыталась сесть на яйца. Тогда я ее снял с яиц, отложив увлекательную процедуру высиживания
цыплят наседкою до весны. И вот долгожданный момент настал!
Как обращаться с наседкою? Как ее кормить? Все было впервые. Лезу в Интернет, учу
матчасть. Первые два дня наседка ничего не ест. Потом ее надо аккуратненько снимать с яиц и
кормить. Выгоняю из сарая всю праздношатающуюся публику, запираюсь и снимаю наседку. Она
сначала какая-то немного ошалевшая от долгого сидения на яйцах, но потом успокаивается, подходит к кормушке и клюет комбикорм. Разминается, делает все свои дела и сама обратно
садится на яйца.
На 21-ый день, как и положено по теории, из-под мамы появляется первый маленький
клювик.
Итог таков: из 10 яиц, на которых сидела наседка, вылупились 5 цыплят. У меня к тому
времени в брудере было еще столько же детдомовцев из инкубатора, чуть постарше. Возиться с
ними новая мамаша категорически отказывалась, так и остались они детдомовцами, пока не
подросли маменькины цыплята. Они подружились и никакая мама через месяц им была уже не
нужна. И еще: глядя на маменькиных, детдомовцы как-то присмирели, сачком я их не отлавливал.
Почти.
Фото и видео мамы с цыплятками очень понравились моей внучке и вдохновили ее на
художественные подвиги.
Про маленького белого гусенка.
- Гуся, хочу маленького белого гусенка!
Так я начал постоянно капать Гусе на ее гусиные мозги.
Немного в сторону. Глядя на курочку-наседку, гусыни тоже стали задумываться о чем-то
аналогичном. Но только задумываться, до реальных дел ихнего гусиного духа явно не хватало.
Посидит гусынька час-другой на яйцах, появляется ее дружок-гусачок. Что ты тут сидишь? Пойдем
лучше в пруду поплаваем да травку пощиплем. Гусынька все бросает, с яиц слезает и за гусачком…
- Курочка на яйцах все время сидела и высидела цыплят. А за вас на яйцах все время
кто будет сидеть? Пушкин?
- Успеем, еще насидимся.
Подобные диалоги были у меня с этими безответственными мамашами постоянно. В
конце концов я понял, что воспитывать гусынь – бесполезно. Ну и черт с ними! Главное – чтобы их
гусаки топтали и они яйца несли. Гусят ведь я могу вывести и без них, в инкубаторе, а затем
подсунуть их на воспитание какой-нибудь гусыне. В прошлом году все так и сработало.
Сработало и в этом году. Гусаки натоптали гусынь, а гусыни нанесли яиц. Причем столько, что хватило и на инкубатор, и на высиживание, и еще на то, чтобы доверху забить весь
холодильник в Москве.
К высиживанию гусынями яиц я относился как к чему-то несерьезному. Хочется им
посидеть на яйцах – ну и пускай посидят.
От гусиного непоседства яйца постоянно остывали и зародыши в них погибали. Такие яйца
переходили у меня в категорию «учебных», периодически я менял в гусином гнезде учебные яйца
на «боевые».
А тем временем инкубатор работал на всю гусиную катушку. Полезли нормальные серые
гусята. Сначала я всех их сажал в брудер, но они быстро росли и их надо было переселять в сарай.
Первое переселение 4-х гусят в сарай окончилось трагически: двух гусят насмерть
заклевали вороны и сороки. Нужно какое-то другое решение этой проблемы. Решение пришло
быстро: а теплицы на что? Вся оставшаяся гусячья братия была переселена в теплицу, где росли
огурчики и капустка. Росли…
Последним на свет божий появился маленький белый гусенок. Он был слабее других и
долгое время не мог стоять на ножках, заваливался назад, на попку. Он был очень общительным, ему хотелось быть со всеми другими гусятами, тоже щипать капустку и огурчики, тоже брязгаться в
тазу с водой. Но ножки были очень слабенькие, да и старшие братики-сестрички его не особо
уважали.
