Генерал-полковник полиции

Киценко Г.М.

29.06.2039г.

Двадцать восьмого июня в мире зарегистрировали двадцатидевятимиллионный случай запредельной комы из-за вирус-игры «В тени Чернобыля». Чем больше эта зараза захватывает мир, тем больше находится желающих «сорвать банк». Я, конечно, понимаю, что нас двенадцать миллиардов, но такими темпами эта вирус-игра быстро выкосит людей.

Меня доставили в серое и безликое здание Госигрконтроля, где провели ещё пару инструктажей, а потом на какое-то время оставили в покое.

Листая новости, я наткнулся на саморазмещаемую ссылку «В тени Чернобыля». Ещё одно изобретение Измайлова – автоматизированная реклама, которая сама себе находит площадки и органично встраивается в любой код.

Я допил кофе и оставил кружку на столе. Поднялся. В одних трусах чувствовал себя дискомфортно – голым и беззащитным. Через двадцать минут я буду в другом мире. Тридцать два года назад я мечтал в нём оказаться. Теперь желания сильно поубавилось. Одно дело погружаться в вирт-реальность зная, что ты в любой момент сможешь вернуться к обычной и нормальной жизни. И совсем другое – заходить в вирус-игру. Они, как правило, реальнее за счёт того, что мозг верит в их реальность.

Я прошёл через длинный коридор. Неприятно пахло больницей.

В большой комнате, посередине, стояло игровое анатомическое кресло. Похожее находилось практически в каждом доме на этой планете. Вдоль стен располагались хромированные столы. Лежали кое-какие медицинские принадлежности. Трое мужчин в белых халатах работали на голографических компьютерах. Четвёртый, седовласый старик, подошёл к древнему ноутбуку, стоявшему рядом с вирт-креслом. За такой же антикварной вещью и я накануне освежал память, играл в «Тень Чернобыля».

Рядом с креслом находился стол с колёсиками. На нём располагался большой и тяжёлый шлем вирт-реальности. О таких устройствах я слышал, но никогда не видел. Стоили они, как полёт на Марс, и выпускались исключительно по заказу. Основным отличием этого устройства была возможность транслировать то, что видит игрок. Конкретно этот был ещё раз в семь дороже, благодаря тому, что умел доставать носителя из вирус-игр. Насколько мне известно – экспериментальная секретная разработка. Я сам ещё пару дней назад не знал, что из вирус-игр в принципе можно кого-то насильно достать.

– Проходите, проходите, – седовласый старик поднялся со стула и протянул сухую и горячую ладонь. – Я ответственный за проект «В тени Чернобыля».

– Угу, – буркнул я. Разговаривать совсем не хотелось. Глаза не мог оторвать от шлема.

– Проходите, присаживайтесь, – пригласил седовласый старик. – Вот сюда, пожалуйста, – указал на анатомической кресло. – У нас уже всё готово. Ждали вас.

– Угу, – снова буркнул я.

Сколько раз ходил на спецоперации по уничтожению боевиков, террористов и других выродков, но никогда не чувствовал подобного – будто я бык, и меня ведут на заклание. Неприятное, надо признать, чувство.

– Вы там главное не спешите, – напутствовал меня ответственный за проект «В тени Чернобыля». – Ни в коем случае не спешите! Пройдёте игру за три дня, значит за три. За неделю, значит за неделю. Понадобится месяц, значит, понадобится месяц…

– Да за месяц она десятую часть земного шара перебьёт, – хмуро сказал я.

– Перебьёт, – легко согласился он. – Но наша главная задача – отключить её. Поэтому не торопитесь. Здесь за вами будут приглядывать, а био-белковое питание будете получать через капельницу. Я буду находиться в соседнем помещении, изучать вирус-игру на программном уровне.

Я присвистнул. Био-белковым питанием снабжали лишь космонавтов. И не тех, которые на орбите Земли вертятся, а тех, кто летал на Марс, на Венеру и на Юпитер.

Анатомическое кресло оказалось мне не по габаритам. Рост два двадцать, вес сто тридцать. Домой мне пришлось делать на заказ, и влетело оно в копеечку. Лабораторное хрустнуло, когда я в него улёгся. Но выдержало. Будем надеяться, не развалится в то время, пока я буду бродить по локациям виртуальной Зоны Отчуждения.

Один из помощников седовласого старика подошёл, взял тяжёлый шлем и аккуратно надел мне на голову. Мир погрузился во тьму. Скоро перед моими глазами появится улучшенная вирт-реальность образца две тысячи седьмого.

– Я сейчас сделаю вам укол, – услышал я спустя минуту голос одного из ассистентов седовласого старичка. – Это ноотропно-гамкергическое вещество «Аминоланон».

– И что оно делает?

– Улучшает мозговую деятельность. Всё время, пока вы будете там, мы будем вам его вводить.

– Мне там вроде математикой заниматься не нужно, – скептически хмыкнул я.

Они б мне ещё виагру ввели. На всякий случай.

– Вам нужно пройти эту игру, – это уже голос седовласого старика. – Поэтому все средства хороши.

Я почувствовал, как помазали ваткой руку, а затем укололи.

– И помните: никакой спешки! – сказал старичок.

– Да понял-понял, – сказал я. – Могу погулять, свежим воздухом подышать, артефакты поискать, мутантов поуничтожать…

– Майор, каждую минуту умирают люди. Нам требуется узнать, где эти чёртовы деньги. Прекратить эти бессмысленные смерти. Поймите. Всё нужно делать быстро, но при этом спешить нельзя. Понимаете?

Я промолчал. Может, этот доктор каких-то наук и хорошо разбирался в своих науках, только не надо меня учить, как проводить спецоперации.

– Вы готовы?

– А если я скажу «нет»?

И снова у меня возникло стойкое чувство, что я бык, которого ведут на бойню.

– Что-то произошло? – участливо поинтересовался седовласый старик.

– Нет, – с трудом я выговаривал каждый звук. – Всё нормально, – глубоко вдохнул и сказал. – Поехали.

Секунду-другую ничего не происходило. А затем в шею, в основание черепа, что-то очень больно укололо. Мне хотелось закричать, но рот почему-то не открывался. Запахло озоном. Я лежал на чём-то жёстком и на каждой кочке подпрыгивал.

Вирус-игра началась. Тут всё понятно. Измайлов не менял заставку. Я еду в «грузовике смерти», среди трупов.

Действительно, чем сильнее я погружался в новый мир, тем больше нарастало вокруг звуков, ощущений и запахов.

Например, я учуял приторно-сладкий дух разложения. По тенту машины стучали капли. Натужно рычал двигатель. В задней оси что-то скрипело.

Сейчас ударит молния, грузовик перевернётся. Утром меня найдёт какой-то рыжий стервятник и в надежде поживиться притащит к Сидоровичу.

Мда…

Если честно, то Измайлов меня сильно разочаровал. Это в две тысячи седьмом году задание «Убить Стрелка» было оригинальным и интересным. На дворе две тысячи тридцать девятый, и фабулу «Теней Чернобыля» знают все. Даже в новой вирт-версии «За чертою жизни» отчасти использован сюжетный ход, когда ты гонишься за самим собой.

Мда…

Разочаровал Измайлов. Разочаровал. Мог бы и пооригинальней что-нибудь придумать, а не просто приспособить древнюю игрушку под новые технологии.

Сверкнуло. Грузовик подбросило. А после этого я понял, что лежу на земле. В лицо светит солнце. Его лучи приятно греют кожу. Пахнет гарью и мокрой почвой. Кто-то похлопал меня по левому боку. Вот и он – рыжий дятел. Открыл глаза. И правда он. Из-за спины торчит ствол ВСС.

– О, а ты живой… тутуй с припаянной башкой. Ну, пойдём, поглядим, что за тебя торговец отвалит.

Я хотел улыбнуться и ответить: «Давай, тащи меня, дрозд рыжий». Но тело не слушалось. Глаза сами закрылись. И ещё появилось громадное сомнение. Если мне не изменяет память, то этот рыжий дятел в оригинальной части больше болтал. Ну да ладно. Надеюсь, Измайлов вырезал действительно ненужные моменты. Это было бы восхитительно. Может, за сорок минут я и не пройду эту вирус-игру до конца (рисковать не стоит), но за сутки точно справлюсь.

Рыжий взвалил меня на закорки и потащил. Ствол ВСС больно упёрся в бок. Вот оно чудо вирт-мира – мои сто тридцать килограмм таскает сухощавый семидесятикилограммовый паренёк.