– Давай уложим тебя в постель…

– Нет, – быстро ответил Веня. – Я уже научился перемещаться в постель с коляски. Идите отдыхать, Олег Васильевич, а я еще немного посижу.

– Хорошо, мой мальчик. Я действительно устал. В случае чего позвонишь мне или Александре Григорьевне. А вот тут звонок для охраны. Она на первом этаже. Если все же захочешь покушать…

– Большое спасибо!

Когда смолкли шаги Олега Васильевича и Александры Григорьевны, Вене показалось, что его первое впечатление по возвращении из больницы было верным: дом умер; мертвая тишина прерывалась лишь тихим скрипом коляски. Веня бессмысленно катался взад-вперед; в каждой комнате осталось его золотое ВЧЕРА, но не было СЕГОДНЯ, и, скорее всего, никогда не будет ЗАВТРА.

Случайно он зацепил дорогую вазу, подарок отцу от городской администрации. Ваза упала и разбилась, хотя Веня предпринимал неуклюжую попытку ее поймать. Он посмотрел на осколки и зарыдал от собственной беспомощности; он решил, что ощущение мертвого дома возникло лишь потому, что УМЕР САМ ВЕНЯ. Он беспрестанно повторял: «Зачем врачи это сделали? Зачем спасли меня?! Почему я не погиб в той катастрофе вместе с остальными?!»

Когда сил рыдать уже не оставалось, Веня вспомнил о своей подруге – огненной воде, которая так подвела его! Но сейчас он опять увидел в ней временное избавление от душевных мук. Большая бутылка на столе ждет его.

Горькая влага остро обожгла организм, однако и она не принесла облегчения: убежать от себя Веня не мог! Не в силах был он и заснуть, набухшие веки не желали слипаться, в них словно застряли иголки; здесь, в доме детства, оказалось даже хуже, страшнее, тяжелее, чем в больнице среди чужих людей. Здесь все прежнее, родное, да только сам Веня иной, настолько слабый, беззащитный, что ему требуется охрана!

Внезапно Веня ощутил такую горечь, что в голове блеснула новая жуткая мысль: не покончить ли со всем сразу? Полоснуть бритвой по горлу, и сразу исчезнут мучения – физические и духовные. Как же он раньше не подумал? Простое решение вопроса, очень простое!

Веня въехал в комнату отца; там, в тумбочке, должны лежать лезвия. На сей раз он ехал, замирая от легкого шума инвалидной коляски. Он боялся, что Олег Васильевич, Александра Григорьевна или кто-нибудь из охраны поднимутся к нему, отнимут бритву и тогда… Что будет тогда? Спрячут все острое? Свяжут ему руки? Упекут в психлечебницу? Для Вени абсолютно не важно: собственный дом или психлечебница. Но за ним станут СЛЕДИТЬ. Его навсегда оставят страдать в инвалидном кресле.

Он проник в комнату отца, сумел открыть дверцу шкафа, достал бритву. Острая сталь коснулась горла. Секунда и конец!.. «Давай, Веня, давай!»

Не могу!!!

«Тогда вскрой вены!»

Он понял, что для решительного шага должен выпить еще. Скорее – в зал, там ждет спасительная водка. Хлебнуть! Еще!..

Внезапно Вене показалось, что в комнате кроме него кто-то есть. Он определил это по странному легкому колебанию воздуха. Но кто здесь может быть?

– Олег Васильевич, вы? – спросил в темноту Веня.

Ответа не последовало, однако Веня ощущал чье-то дыхание. Судя по всему, это не два ухаживающих за ним добрых старика и не охранники. Они бы не стали прятаться и тут же откликнулись.

– Послушайте, – сказал Веня, – если вы пришли ограбить мой дом, я не стану вам мешать, поднимать шум. Я покажу место, где покойные родители прятали ценности. А вы пообещаете исполнить одну мою просьбу. Я хочу умереть, но… не в силах покончить с собой. Вы меня понимаете?..

Веня услышал легкий смешок, это его разозлило.

– Смеешься? Я подниму сейчас шум. Мне ведь все равно, что ты сделаешь со мной. А тебя схватят!

– Подожди, – раздался хриплый голос. – Не надо никого звать. Я помогу тебе.

– Поможешь?.. Сколько вас, желающих мне помочь?! Так, давай! Давай! Покончи с несчастным калекой. Это не сложно.

Из темноты показалась фигура. Веня не мог рассмотреть, кто его гость. Молодой он или старый? Веня потянулся к выключателю, однако таинственный посетитель тут же остановил его:

– Не стоит привлекать внимание.

– Но я не могу разговаривать в темноте, не видя твоего лица.

– Стой, Веня, а то я уйду, исчезну. А ведь я действительно пришел, чтобы ПОМОЧЬ. Но не смертью, а настоящей жизнью.

– Издеваешься? – горько воскликнул Веня.

– Отнюдь.

– Ты меня даже не знаешь. Как и я тебя.

– Мы знакомы! Вспомни, когда ты попал в катастрофу, и врачи считали, что не дотянешь до больницы… Вспомни мои слова: Я ВЫТАЩУ ТЕБЯ ИЗ ЛАП СМЕРТИ. Я обещал, я исполнил. Я спас тебя дважды! Оперировавший тебя великий хирург ни на что не надеялся. Он посчитал удачную операцию чудом. Но то не его чудо, а мое.

– Твое чудо, господин Великий Фантазер? – Веня отчаянно силился увидеть лицо неизвестного; ему показалось, что это старик… Прорисовывалась вроде бы борода, длинные, но редкие взлохмаченные волосы. У Вени вдруг мелькнула неожиданная мысль. – Ты, наверное, журналист? Пробрался в дом, чтобы написать обо мне статью?

– Это слишком мелко для меня.

– О, да! Ты у нас крупная фигура, старик! СОТВОРИЛ ЧУДО! Никак послан сюда небесной канцелярией?

– Нет, нет, я представляю иное ведомство. – Даже в темноте видно, как лукаво блеснули глаза старика. Да и не такой он вроде бы и старик. По крайней мере, походка у него человека еще не старого.

– Кто ты? – яростно выкрикнул Веня.

– Так сразу и не объяснишь. Помнишь у Гете: «Частица силы я, желавшей вечно зла, творившей лишь благое». О, да ты, по-моему, не изучал Гете. Жаль, жаль, прелюбопытная, премудрая вещица у него этот «Фауст».

– Перестань мучить загадками. Иначе позову охрану.

– Не думаешь ли ты, что она спасет тебя от самого себя, от болезни, приковавшей тебя к креслу?

– Пришел поиздеваться надо мной! – простонал Веня.

– Ты несправедлив! – воскликнул таинственный визитер. – Сначала меня пугали охраной, затем подозревают в чем-то непристойном, в издевательстве над личностью. Повторяю: я пришел, чтобы ПОМОЧЬ.

Последняя фраза ночного визитера была столь убедительной, что у Вени странно заколотилось сердце.

– …Так мне уйти?

– Останься!

– Ты действительно ХОЧЕШЬ ЭТОГО?

– Да! Да!

Неизвестный приблизился, сел напротив Вени; сел так, что темнота скрывала его лицо. Веня по-прежнему смутно видел только бороду и длинные, взлохмаченные волосы.

– Какова твоя главная мечта?

– Странный вопрос. Видишь эту коляску. Если бы я мог с нее встать! Если бы!..

– Что было бы тогда, Веня?

– Я бы бегал, прыгал, скакал! Только сейчас я понимаю, как это здорово: скакать, как козел. А сколько бы у меня было женщин! Я бы… я бы… Не хочу даже мечтать! Слишком больно и тяжело.

– Продолжай, – попросил неизвестный. – Я ведь не случайно задал тебе этот вопрос. Бегать, скакать, любить женщин… И долго бы это продолжалось?

– Всю жизнь.

– А что твоя жизнь? Мгновение. Не успел насладиться безоблачным детством, и уже – юноша; не успел порадоваться своему максимализму, а уже – молодой человек, для которого главное – будущая перспектива; чуть поднялся по служебной лестнице, потратив на это невероятную уйму сил, а к тебе обращаются уже не «молодой человек», а «господин». А там и старость не за горами. Так что счастье твое в любом случае будет недолгим.

– Но… – Веня хотел сказать, что есть естественный цикл жизни человека, что ему бы прожить нормально хотя бы этот период, однако слова Неизвестного заставили его задуматься. ТВОЕ СЧАСТЬЕ В ЛЮБОМ СЛУЧАЕ БУДЕТ НЕДОЛГИМ… «Мне бы год прежней жизни!» – чуть не закричал Веня. Неизвестный рассмеялся:

– Ты не прав! Хорошего много не бывает.

Веня решил, что его гость умеет читать мысли, и от этого поежился. Ночной посетитель поспешил успокоить:

– Твои стремления понять не сложно. Особенно для такого, как я, столько всего повидавшего на свете.

– Кто ты? – вторично задал вопрос Веня, ощущая стук своих зубов.

– Тот, кто принесет тебе счастье и полное освобождение от мук. Ты хочешь избавиться от последствий катастрофы, я помогу…