Но в глазах её не было и капли сожаления, лишь лукавое удовольствие, будто жена всю жизнь мечтала надавать мне по морде, и вот сбылось наконец-то.

— Лара, спасибо тебе! — воскликнул я. — Ты гений! Секунду.

Расцеловал жену в обе щеки я набрал телефон Германа.

— Кажется, я знаю, как достать образцы подставных документов. — порадовал я друга и весело подмигнул Ларе, которая спрятала улыбку за бокалом вина.

Лариса

Женя улетел, как на крыльях сразу после звонка Герману, а я села за стол, на котором оставался недоеденный рататуй и недопитое вино. Глядя в окно, я любовалась вечерним городом и пыталась осознать, что только что произошло.

Мысли разбегались, картинка не складывалась, рассыпаясь раз за разом. Женя обрадовался так, что глаза засверкали. Наверное, те договора были очень важны. А что важно для меня? С каждым днём я понимала это всё меньше. То, что я много лет ценила в себе, оказалось маской. А люди, которых я, казалось, знала лучше, чем себя, стали незнакомцами за какой-то миг.

Да, муж неприятно поразил меня, когда я увидела его вторую сторону. Ту, что Женя так умело скрывал от меня пятнадцать лет. Сначала она меня разочаровала, расстроила, даже немного напугала, но потихоньку, — работая бок о бок с мужем, — я понимала, что она мне тоже нравится.

Женя преображается, становится таким властным, жёстким, что коленки порой дрожат. Хорошо, что проект, над которым мы трудимся вдвоём, вот-вот завершится. Осталось отдать переделанный договор и подписать его. Иначе я рискую заново влюбиться в собственного мужа. В мужа, с которым мы разводимся.

Да, тёмная сторона моего мужа не единственное открытие за последнее время. Не менее болезненно оказалось столкнуться с зазеркальем Фила.

Я до сих пор не могла поверить, что всё это происходит на самом деле. А вдруг мне послышалось? А что если я не так поняла? Но, конечно, со слухом у меня всё в порядке, да и с пониманием проблем не возникало. И всё же стоит поговорить с Филом. Он мой друг уже очень долгое время. Был бы у меня брат, вряд ли стал ближе, чем Фил.

Да! Я всегда относилась к Филу, как к старшему брату. И сейчас, понимая, что друг решился на мошенничество, чтобы погубить компанию моего мужа, хотела знать — зачем? Почему он пошёл на это?

Завтра я обязательно поговорю с Филом, как увижусь с ним на работе. Мне нужно посмотреть другу в глаза и спросить, правда ли это. И почему он так с нами поступает. Я залпом выпила остатки вина в бокале и решительно поднялась: надо прибраться и идти спать. Утро рано вставать на встречу с представителем “Фарго”.

Собирая тарелки, я заметила бумажник Жени. Улыбнулась и покачала головой: так торопился, что кошелёк оставил! и тут раздался стук в дверь.

— А вот и твой хозяин вернулся, — сказала я бумажнику и пошла открывать мужу.

Но на пороге стоял Фил. Опираясь на косяк, друг смотрел на меня настолько мрачно, что по спине мурашки поползли. Протянув мне сумку, забытую в центре, протянул:

— Доставка на дом!

Заметив характерные нотки, я тревожно посмотрела на Фила:

— Ты выпил?

— Слишком мало, — опустил он руку с сумкой, которую я так и не взяла, да, толкнув плечом дверь, вошёл в квартиру.

— Я тебя не приглашала, — нахмурилась я.

— А я уже здесь, — покачнулся Фил. Бросил сумку на пол, и на миг лицо друга осветилось прежней открытой и милой улыбкой: — Ты же меня не прогонишь?

— Тебе лучше уйти, — не поддалась я.

— Нет, — нахмурился он. — Мне нужно кое-что спросить у тебя…

— Поговорим завтра на работе, — перебила я. — У меня тоже есть к тебе вопросы. Но мне не нужны ответы под влиянием алкоголя. До завтра, Фил!

— Хорошо, я уйду, — согласился он и, покачнувшись, направился на кухню. — Но сначала попью…

На пороге он застыл и медленно повернулся, от пронизывающего взгляда Фила я невольно отступила.

— Романтический ужин? — зло проговорил Фил и, схватив бокал, швырнул его об стену, раздался звон стекла. — Тоже задание психолога?!

— Нет, — я старалась держаться спокойно. — Это просто ужин. Женя был голодным, и я покормила его. И я не обязана отчитываться тебе об этом, Фил.

— Я тоже голоден! — неожиданно переменился он и, усевшись, схватил второй бокал и наполнил его вином. — Покорми и меня.

— Ничего не осталось, — слегка растерялась я.

— Как всегда, — расхохотался он и, вытирая выступившие слёзы, покачал головой: — Как всегда для меня у тебя ничего не остаётся. Всё отдаёшь ему, да? А он пользуется тобой, Лара! Думал, ты прозреешь, увидишь, какой Женя эгоист, но ты упрямо не видишь очевидного! Позвал, и ты побежала к нему на фирму, как собачка, виляя хвостиком и преданно заглядывая в глаза хозяину! Ничего, скоро не на кого будет смотреть.

Он сжал кулак, и бокал, разбрызгивая вино, лопнул в его пальцах. Я вздрогнула, в груди похолодело, а Фил смотрел перед собой зло, словно не замечая капли крови на своём запястье, будто не ощущая боли. “Скоро не на кого будет смотреть”, — звучало у меня в ушах.

— Значит, это правда, — тихо уточнила я. — Ты подставил Женю?

Фил поднял на меня глаза и промолчал, но мне и не нужен ответ. Последняя надежда, что я не так поняла, растаяла быстрее сосульки в кипящей воде. Покачала головой и шепнула:

— Зачем?

Фил тяжело вздохнул и поднялся. Проходя мимо меня, замер на миг и бросил на меня косой взгляд:

— Ты всегда была слепой, Лара. Видела только Женю и не замечала больше никого.

И направился к выходу. У меня сердце заколотилось так быстро, что даже дышать стало трудно.

— Нет, — помотала я головой, — ты же не влюблён в меня. Нет!

Фил замер на пороге. Не оборачиваясь, спросил:

— Почему “нет”?

— Ты бы сражался, — рассудила я. — Не стоял бы в стороне, не притворялся другом. Ты не мог быть настолько лицемерным. Ты же не такой!

— А что, если такой? — Он бросил на меня злой взгляд через плечо. — Осталась последняя дуэль. И я одержу победу!

И вышел, хлопнул дверью.

Дрожа, я прислонилась к стене. Прошептала:

— Ударив в спину? Это, по-твоему, дуэль?

=28=

Фил

Я все таки поплелся к психологу. Навешал какой-то ерунды ее секретарю по телефону, пробился без предварительной записи на прием. И ради чего? Я и сам не мог себе ответить. Любопытство? Надежда на толковый совет?

Женщина в строгом костюме, смотрела на меня поверх очков, слушала мою пламенную речь: какой Женя козел, какая Лара нежная и прекрасная, а затем задала самый дурацкий вопрос.

— Вы уверены, что вы влюблены в жену вашего друга?

Конечно, уверен! Что за чепуха?

— Расскажите мне о своем детстве. Брак ваших родителей был счастливым?

Я вскипел. Это здесь вообще причем? То, что я почти все свое детство провел в закрытой частной школы не имеет никакого отношения к Ларе. А брак моих родителей изначально был по расчету, слияние двух капиталов. Там о любви речь не шла совершенно. Два взрослых человека заключили договор и выполнили все пункты в нем. Мое появление на свет было основным условием.

— Возможно, в семье друга вы увидели ту модель совместной жизни, которую хотели бы перенять для себя. Вы не думали об этом?

Конечно, нет. Мне такое и в голову прийти не могло.

От психолога я выходил в глубокой задумчивости. Чо если она права? Нет! Это не может быть, не должно!

Бар оказался по пути и я заглянул. Несколько порций виски не прояснили ситуацию. Слова психолога не выходили из головы. В них были и логика, и резон, но мне не хотелось верить. Я не мог так ошибиться. Погнаться за иллюзией. Бред!

Прикрыв глаза вспомнил наш поцелуй с Ларой. Она отстранилась, хоть вначале и ответила взаимностью. А что ощутил я сам? Мне было приятно целовать ее, женщина возбуждала и будоражила меня, но это нормальная реакция мужчины на женщину.

В моей жизни были поцелуи и значимие. Те, что поражали своей чувственностью. Те, от которых путались мысли и оголялись инстинкты. Однажды я испытал и тот, когда одно дыханье на двоих… когда-то давно с птичкой-колибри, которая упорхнула от меня.