— Свято место пусто не бывает. — Марго сразу сделала стойку, но я ее разочаровал, — Но в этот раз не было. — С этими словами я подошел к двери, и втянул за руку рыжую внутрь, при этом отвесив, шлепок пониже спины. На ее «Ай!», пояснил. — Ты что, карась Марго, совсем берега попутала? Кто из нас капитан?! Кто к кому должен подходить?!
Несмотря на возмущенное лицо принцессы, глаза просто вспыхнули радостью. Я подхватил как бы брыкающею рыжую на руки, и уселся с ней на диван.
— Докладывай!
Кроме традиционного, что я гад, на меня высыпалось уйма информации, повергнувшей меня в шок. Я-то представлял функции императора, как что-то вроде мультяшного царя, который от безделья красит забор. Но действительность просто поражала.
Подъём императрицы — в пять утра. Туалет, гардероб. С шести до девяти — прием в Христотриклине (золотая палата дворца) для ближайших придворных и государственных чиновников империи, которых набиралось больше сотни. Прием начинался с молитвы императрицы перед образом Христа. После чего все чины, одетые в соответствии с рангом и днем недели, входили в зал и занимали отведенные им места. Далее начинался доклад логофета дрома (Церемонимейстер, главный начальник почтового ведомства — также он скреплял своей подписью царские указы и золотые буллы), после происходило назначение новых чиновников на вакантные должности: Зоя утверждала их, произнося фразу: «Во имя Отца и Сына, и Святого Духа, назначает тебя мое от Бога царство». Затем слушали доклад препозита («обер-камергер», чиновник, заведовавший личными покоями императора, ему подчинялись постельничие и другие слуги, обслуживающие императора, эконом дворца и остальные придворные служители) и других чинов, если в этом была необходимость. Во время приема августа была отделена от остальных присутствующих завесой, и разговаривала с ними через логофета, и еще множество всяких, на мой взгляд, несуразностей. После утреннего приема императрица и ее приближенные присутствовали на литургии в храме Богородицы Фара, а затем для особо приглашенных лиц в Хрисотриклине устраивался императорский обед. Для дворцовых чинов литургия проводилась в церкви святого Василия Великого в Лавсиаке, а прочие присутствовавшие на приеме слушали литургию в храме св. Стефана на ипподроме. После часового перерыва наставало время второго приема в той же золотой палате, и длился он с трех до шести. Потом начинались приватные приемы, которым обычно отводилось не более часа, но с учетом произошедших событий, бывало, все заканчивались за полночь. Ну и императорский ужин и вечернею мессу никто не отменял.
— Вот и прикинь, Саня — кроме того, что мы телохранительницы и фрейлины, еще и постельничие и гардеробные. А Зоя, по регламенту, на каждое мероприятие должна выходить в новом наряде, а в течение утреннего и вечернего приема, менять одежды не менее двух раз. В общем, рабство какое-то беспросветное получается. Инга даже сказала, что твои «утренние зарядки», теперь вспоминает, как развлечение.
— А ты что хотела, рыжая? — воспользовавшись паузой, влез Дед, — Власть подразумевает гнёт. И с какой силой ты давишь на некое количество подчиненных, с такой силой власть давит на тебя. Как сказал один умный человек, абсолютной свободы не существует — есть лишь свобода выбора, а сделав выбор, ты становишься заложником своего решения. И тебе с Ингой, пора определиться — готовы ли вы слепо довериться пророчеству и выбрать путь великих королев?
— Да не вопрос! — вольготно расположившись у меня на коленях, сделав дурашливою рожицу, ответила рыжая, — Саня сказал, что я — это его испытание, которое ему по силам. А уж ты найдешь и выход из любой ситуации, и форму правления для нас, без всей этой тягомотины.
— Ну смотри, принцесса, я тебя предупредил. — Деду явно польстил ответ Марго, — А ты, Саня, усек, что за нами ведется наблюдение, а мы его не срисовали?
— Мне и не надо было срисовывать — я и так знал. Не зря же перегнал «Аврору». А ты до вчерашнего дня и стадо розовых слонов не заметил бы. Только я думаю, ее все равно выследят — уж слишком она приметная, с такими-то мачтами…
— Ты прав, Саня. Наши посудины надо сегодня же гнать в Александрию, и я отправляюсь с ними. — на наши с Марго вытянутые лица, Дед отреагировал хриплым смешком, — По моим прикидкам, «Артемида» неделю назад должна была сойти со стапеля. С мачтами и прочим рангоутом особых сложностей нет, зам справится. Но с такелажем и парусным вооружением могут запросто накуролесить. Так что надо проследить. Пока буду отлаживать оснастку, ребятишки немного поднатаскают руссов в абордаже и морском деле. Далее пусть корабли охотятся в районе Родоса вдвоем — все же опыт, да и деньги от призов не помешают. Короче, думаю, встретимся через две недели. Пока что больше наблюдай и запоминай. Наломать дров всегда успеешь. А если возникнут неприятности по мелочи, пусть с ними разбираются рыжие — у них и положение и репутация, и даже если покалечат пару-тройку отморозков…. Марго, вас уже проверяли на вшивость, никого еще не покалечили?
— Ну, так… — фразу рыжая сопроводила ответ круговым вращением кисти, — Наставник фехтования Константина, намекая на нас, сказал, что из глупых куриц-наседок, как ни старайся — орлиц не получится. Фройляйн просто вырубила его, дав хорошенько под дых. Представь — этот урод, как пришел в себя, схватился за оружье. Тогда Инга взяла у одного из слуг опахало, и орудуя им, как шестом, выбила меч и вышибла этому козлу передние зубы… — сразу вспомнил, как еще в Индии, Делика осушила Искандеру руку и выбила из нее саблю — и ведь запредельная реакция не помогла, — А на меня, прикинь, наехал адъютант стратега! То есть реально чуть не сшиб с ног своим конем, пришлось увернуться. Я ему вслед крикнула, что тупые ишаки на конях ездить не должны. Дык, он еще развернулся, и опять попёр на меня. Ну, я уже сшибла этого козла с коня, и хорошенько объяснила ему, что наезжать на дам — дурной тон. Там еще пытались за него вписаться его знаменосцы — тоже попали под горячую руку. Думала привязать его к конскому хвосту и врезать лошадке по крупу — да лень стало возиться, и так почти не дышал.
— И как Зоя отреагировала на ваши художества? Неужели промолчала?
— Нет, конечно! Упрекнула нас за то, что поколотили представителей самых влиятельных родов, но потом добавила, что давно пора дать укорот этим надутым индюкам. Так что непонятно, отругала или похвалила. А вот Константин был просто в восторге, да и фрейлины перестали морщить носик при нашем появлении. А уж когда мы появились в своих парадных одеждах, со всеми драгоценностями, и в полном макияже…. И логофет представил нас двору полными именами со всеми регалиями…. Нас же сначала все держали за нищенок, пусть и бой-баб, а тут принцессы, на каждом пальце и в ухе состояние, на шее несколько состояний, а сам костюм… Даже Делику фрейлины сейчас считают чуть ли не индийской незаконнорожденной принцессой, и общаются с ней, как с ровней. А та и рада — строит из себя нежное, глупенькое создание, совсем разленилась. Короче, весь двор только о нас и говорит.
— Ну значит, Саня, вопрос с твоей силовой поддержкой на первое время решен. Плюй на всех, и отправляй к рыжим, а сам собирай информацию. Марго, объясни мне, где твое окно — и как вернешься, вывеси из него простыню, чтоб я знал, куда залетать когда вернусь….
Знакомил меня с дворцом сам препозит. Крепкий, шустрый мужик в годах, возраст которого выдавала обильная седина и глубокие морщины. Но цепкий взгляд умных глаз и ясная речь явно намекали, что свой пост он занимает неспроста. Когда он показывал апартаменты, где мне предстояло провести следующий месяц, сказал:
